Тем временем Реджинальд подвел свою партнершу по танцам к матери и сестре, поцеловал ей тыльную сторону ладони и раскланялся.

— Ксана, дорогая, тебе понравилось танцевать с мистером Радкероем? — сладко спросила Ксана, поглядывая на алеющие щеки сестры и мысленно надеясь, что мать не заметит этого.

— Я вообще не понимаю, зачем ты с ним танцевала, — заметила Майя. — Этот торгаш ведь за Виленой ухаживает или я что-то путаю?

— Мама, — мягко пропела Вилена, старательно подражая Ксане, — не может же он протанцевать с ней весь вечер. Конечно же он этого хочет, но кто же ему позволит? Да, сестричка?

«Что я несу?» — мысленно содрогнулась девушка. Если бы не обстоятельства, она никогда не позволила бы себе высказываний в манере сестры.

— Ксю, что ты такое несешь? — вполне натурально всплеснула руками Ксана.

— Правду! — хихикнула Вилена, увлекаясь разыгранным спектаклем.

— Девочки, вечно вы вздорите, — отмахнулась Майя. — Ваши перепалки ничего не решат. Вот если через три дня этот Радкерой не подойдет к Вилене, в чем я сомневаюсь, конечно, тогда и будете болтать о том, кто и чего хочет.

— Да, мама! — в один голос выпалили девушки, глядя в спину уходящей женщине.

— Я пойду разыщу вашего отца, а то вчера он напился вина так, что еле стоял на ногах. Чуть не опозорил семью, — вздохнула женщина напоследок. — Его ужасно расслабляет столичное безделье.

— Наконец-то, — выдохнула Ксана. — Я уж думала, она никогда от нас не отойдет. Что сказал твой Реджи?

— Он лишь захотел узнать подробности… — пожала плечами Вилена. — Но согласился. А я даже не могу отказаться!

— Ви! — одернула сестру Ксана. — Иногда нужно пренебречь собственными интересами.

— Ты и так мной командуешь все время, — сказала Вилена тихо. — С чего ты взяла, что что-то произойдет до того, как мы уедем из столицы? Всего три дня осталось!

— Я чувствую! — не терпящим возражений тоном ответила девушка. — У меня словно внутри песочные часы, отсчитывающие оставшееся время. И я доверяю своим ощущениям.

— Твой настрой меня немного пугает, — вздохнула Вилена. — Ладно еще эти игры с переодеванием. Мама даже не заметила. Возможно, с помощью Радкероев мне удастся водить родителей за нос так долго, сколько это будет возможно. Но ты! Вся эта затея! Как ты не боишься?

— А мне нечего терять, — хохотнула Ксана. — Из-за родителей я не переживаю. За тебя — уже не переживаю. А Нале я должна. Я же говорила тебе.

— Да, только в твоих словах я не нашла достаточных оснований для столь безрассудных действий. Ну да, мы были несправедливы к кузине, ее жаль. Мне самой ее очень жалко! Наши родители лишили ее настоящей любви и наследства… Но, Ксю, рисковать собой?

— Ты просто всегда к ней относилась лучше, — призналась Ксана. — Лучше, чем я. И ты не знаешь, почему я так сильно не любила Налу в детстве.

— Так скажи! — воскликнула Вилена, привлекая к себе внимание нескольких дам с бокалами в руках.

— Знаешь, я никогда не считала наших родителей идеальными… — нехотя ответила блондинка. — Я смотрела на другие семьи и видела куда больше любви, чем было у нас. Даже наши рабочие, при всей своей бедности, одаривали детей не столько подарками, сколько вниманием и заботой. А у нас было иначе. Были деньги, красивая одежда, вкусная еда. Но любви не было никогда! Мама даже сказок на ночь нам не читала. А мне так хотелось, чтобы было, как в той книге, про девочку Белатрисс, помнишь?

— Помню, но это же придуманная семья! Они очень любили друг друга, заботились, мама Белы читала ей сказки, целовала по утрам и вечерам, называла забавными словечками. Такого в жизни не бывает, Ксю!

— Такая семья была у Налы, Вилена, — мягко напомнила девушка. — Линеры были именно такими. По кузине всегда было видно, что она росла в любви. В тени любви родителей друг к другу и в свете их любви к ней. Как я ей завидовала, ты бы знала! Пусть у нее и нет больше родителей, но хотя бы несколько лет она была совершенно счастливым ребенком. А что было у нас с тобой, Ви? Муштра и еще раз муштра. Как призовых лошадей…

— Ксан, перестань! — Вилена обняла сестру за плечи и прижала к себе, но та вырвалась, отойдя к высокому окну, задернутому тяжелыми гардинами, и отвернулась от зала, полного людей, музыки и смеха.

— Ви, ты сама хотела бы дать своему ребенку всю любовь, которой он достоин? — спросила Ксана, кусая губы. — Представь, ведь у тебя есть все шансы через год-два стать матерью. У тебя будет солнечная кроха на руках…

— Конечно же я этого хочу! — удивилась сестра. — Как же иначе? Я буду любить мужа и своих детей. По-другому и быть не может.

— Тогда я за тебя рада, — вздохнула Ксана. — Я вот даже не знаю, способна ли дать то, чему меня саму не научили.

— Ксю, перестань! Ты же любишь маму и папу, меня. Ольсена, в конце концов, хотя его не за что любить, — попыталась вразумить Вилена. — У тебя просто черные мысли. Вот увидишь, ты сама выйдешь замуж, уедешь из Криннорвиля и заживешь иначе. И у тебя будет все, что ты захочешь. Тебе же нравится этот Серж? Чем не вариант, чтобы осуществить свою мечту?

— Это глупости все, если честно, — призналась Ксана. — А этот маг не лучший вариант, Ви. Совершенно. Я его не люблю и не полюблю, мне кажется. Он мне просто интересен. Понимаешь ли, Серж…

— Кажется, я слышал свое имя? — Девушки вздрогнули от неожиданности и обернулись к сыну советника.

— Мы вас не звали! — фыркнула Ксана, рассматривая костюм молодого человека.

Если девушки просто оделись в платья более темных цветов и добавили к ним маски, перья и цветы, то Кассиоль вовсе преобразился. Встреть Ксана его не на светском приеме, а где-нибудь в городе, то приняла бы за разбойника. Хорошо одетого, но разбойника. Серж пренебрег обычной маской, закрыв себе один глаз повязкой, как делали калеки. Это придавало его облику какую-то несуразность и загадочность.

— Мы уже на «вы»? — ехидно уточнил молодой человек. — Я украду у вас свою даму, уважаемая леди? — скорее утвердительно, чем вопросительно изрек Серж, уверенно подхватывая Ксану под локоть.

— А мы разве на «ты»? И я разве разрешала вам себя… красть? И я не ваша дама! — обиделась Ксана, позволяя ввести себя в круг танцующих.

— А мне все равно, — отозвался Серж спокойно.

— Хам, — в той же манере ответила Ксана.

— На том и стою! — усмехнулся молодой человек, сверкнув синим глазом, а потом наклонился к уху девушки и добавил шепотом: — Странное дело, но я, кажется, немного соскучился…

Ксана задержала дыхание, а молодой человек, будто специально, на миг замолчал.

— … по такой язве, как ты!

— От еще большей язвы слышу! — молниеносно среагировала девушка.

— Значит, мы стоим друг друга, — хохотнул Серж.