Не дав ему отстраниться, я углубила поцелуй, как никогда нуждаясь в его близости.

– Я люблю тебя, Ихсан, – прошептала, не в силах поверить, что снова могу открыто признаваться в своих чувствах. Как же я скучала по этим словам!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– И я люблю тебя, мое Золотко.

Продолжая поцелуй, Ихсан прошелся руками по моим бедрам, задирая на мне футболку и издавая стон одобрения, не обнаружив на мне трусиков. Он стянул ее с меня через голову.

Муж вновь вернулся к поцелую, смакуя мой рот и лаская его языком. Он вырывал из меня  вздохи, тонущие глубоко в его горле. Наше дыхание стало единим.

Я сильнее прижалась к Ихсану, в нетерпении оседлав его колени и ерзая на его налитом члене.

Мужчина издал стон желания, показывая мне, что я на верном пути, и ободренная этим, я запустила руку в его боксеры, обхватывая массивную длину ладошкой. Размазав смазку, выступившую из головки, я начала жестко, так как ему всегда нравилось, ласкать его, проходясь по всей длине и уделяя больше времени на ласки яичек.

– Черт! – Прошипел муж, отрываясь от моего рта и перехватывая мою ласкающую его руку. – Не так быстро, Золотко. Не хотелось бы кончать подобно зеленому юнцу, впервые ощутившего на себе женские ручки, – часто и глубоко дыша, прохрипел он, смотря на меня полным похоти и желания взглядом.

– По своему опыту знаешь? – Подколола я его, припоминая как раз такой случай в нашу первую брачную ночь.

Правда, тогда я так далеко не заходила, но ему и того, что я просто потрогала его грудь и живот, хватило для того, чтобы кончить.

– Ах, ты зараза! – Ущипнул он меня за бедро. – Я тебе сейчас покажу! Еще пощады у меня запросишь! – Прорычал он, опрокидывая меня на подушки и стягивая с себя трусы.

– Боюсь–боюсь, – ухмыльнулась я, раздвигая ноги и дразняще приподнимая попку.

Издав стон, Ихсан обхватил мои колени и, склонившись надо мной, провел языком прямо по моим набухшим складкам, заставляя меня изогнуться еще сильнее, подставляя его языку и губам истекающую щелку. Муж с жадностью поглощал мое возбуждение, слегка прикусывая губки и втягивая в рот клитор. Утратив всякое самообладание от его ласк, я, вцепившись в его волосы, сильнее прижимала его голову к себе, бесстыдно подталкивая, отчего Ихсан лишь одобрительно урчал, усиливая свой напор и добавляя к ласкам рта еще и пальцы.

Не выдержав такого накала, я довольно-таки быстро кончила, застонав и извиваясь, словно раненное животное.

– Как же я скучал по твоей киске…

Простонав от его пошлых слов, я с готовностью приняла его в себя, шире раздвигая бедра и встречая каждый его толчок, вновь возбуждающий мое утихшее было возбуждение. Я притянула мужа поближе, пока он полностью не накрыл меня собой, и с отчаянием впилась в его губы жадным поцелуем. В его объятьях я забыла обо всех проблемах, выкинула из головы наши недомолвки. Не существовало ничего, кроме его близости и тепла.

Наше надсадное дыхание сливалось, пока мы жадно поглощали рты друг друга. Его руки то и дело шарили по моему телу, не в силах определить, на чем остановиться: на изнывающей по его ласкам груди или на бедрах. Губы то и дело шептали отчаянное «люблю» делая все происходящее между нами еще чувственнее и глубже.

Это снова был мой Ихсан, родной и любимый. Единственный мужчина, которого я хотела в своей жизни.

Оторвавшись от моих губ, муж спустился к груди, вбирая в рот тугой сосок и начиная посасывать возбужденную бусинку.

Застонав, я с отчаянием начала приподнимать бедра ему навстречу, не в силах больше терпеть эту муку. Единственным желанием было кончить, освободив тело от сковавшего его напряжения.

Скользнув пальцами по его животу, я дотронулась до него там, где он рывками входил в меня, уже и сам не в силах придерживаться выбранного им неторопливого темпа. К тому времени, когда мы пришли к своему обоюдному завершению, оба были совершенно в невменяемом состоянии, способные лишь прижиматься к друг другу, слушая утихающее дыхание и вдыхать разгоряченный воздух, пропитанный сексом…

Сидя в своем кожаном кресле, в домашнем кабинете, я с удовольствием вспоминал прошлые выходные, радуясь, как мальчишка, собственным воспоминаниям. Наконец-то, между нами с Нифой все снова стало по–прежнему. Мы разрешили все недопонимания, и между нами пропало то напряжение, которое так беспокоило меня.    

Как же я скучал по тому, что было, и сейчас, когда все встало на круги своя, не мог поверить, что все плохое осталось позади.

Если бы не этот мальчишка, жизнь была бы идеальна.

Я боролся с собой как мог, но у меня не получалось принять его. Что бы Нифа не говорила и какие бы доводы не приводила, для меня он был всего лишь грузом и напоминанием того, через что я проходил долгие годы, находясь под гнетом вины и страха разоблачения.

Не то, чтобы я испытывал ненависть к ребенку, скорее – неприятие. И искреннее недоумение от того, что Нифа так легко приняла его в свою жизнь. И ведь не просто приняла, она искренне заботилась о мальчике, не раздражалась и не пеняла ему на то, что из-за него мы чуть не разрушили свою жизнь. Милосердие жены не знало границ, и хоть именно за такие черты характера я и любил ее, однако порой не мог не раздражаться из-за них же. Как Нифа могла быть такой всепрощающей и незлопамятной?

Раздавшийся крик прервал мои размышления, заставив резко подскочить и выбежать из кабинета. Андрей продолжал кричать, зовя на помощь со стороны лестницы, куда я и направился, ускорив шаг.

– Хани… Помогите! – Закричал ребенок вновь, как раз когда я выскочил из-за поворота и замер на месте от увиденного.

– Что произошло?! – Закричал уже я, садясь возле лежащей у лестницы, а, вернее, – на самой лестнице, жены.

– Она… она чуть не скатилась, но я держал, как мог…– затараторил испуганно мальчишка, обращая мое внимание на то, что он действительно придерживал Нифу за плечи, не давая ей скатиться со ступенек.

Так вот почему он звал на помощь, вместо того, чтобы отправиться на поиски взрослых!

Испугавшись того, что могло случиться с Нифой при падении, я со всей аккуратностью поднял ее безвольное тело и перенес на диван. Жена была без сознания, никак не реагируя на мои действия.