Но и то, что увидел – серьёзно. Нужно учесть возможность предательского удара со стороны Турции по нашей авиации. По-крайней мере, выпускать на боевые вылеты тяжёлые и неповоротливые бомбардировщики обязательно в сопровождении истребителей прикрытия.

Открыв глаза, Дмитрий покачнулся и ухватился руками за края табурета. Потянулся. В состоянии изменённого сознания, отключённым от реальности, Пряничный находился около двух минут. Всё это время Зайченко пристально на него смотрел – изучающе, с удивлением и недоверием.

В этот раз вход и нахождение в состоянии «изменённого сознания» Дмитрию дались намного легче, чем в предыдущих случаях, он осваивал свои возможности всё лучше и лучше, но, тем не менее, устал.

Увидев ожидающее и сосредоточенное лицо подполковника, рассказал всё, что принял, находясь в трансе, в режиме сверхчувствительности и предвидения.

Зайченко, с видимым сомнением и беспокойством выслушал Пряничного, не перебивая. Потом обхватил руками голову, опёрся локтями о столешницу и задумался. Думал с полминуты, после чего, выпрямился и, уставившись тяжёлым взглядом в переносицу старлея, не торопясь, высказался:

– Сложно поверить. Турция – наш союзник по антитеррористической коалиции. Сбить российский военный самолёт? Это перебор, даже учитывая тайные делишки турков с террористами, подпитку их деньгами, нефтебизнес, «прозрачность» турецкой границы для бандитов и многое другое.

Тут слишком высоки ставки. Если Эрдоган пойдёт на такой предательский удар, то он многое может потерять. Я уже не говорю, что такое нападение чревато ответным ударом России по Турции и началом полномасштабной войны с ней. Что теоретически может привести и к войне с НАТО. Но вряд ли, конечно.

«Натовцы» не будут воевать, защищая Турцию, это им совершенно не нужно, да и стрёмно. То прямой путь к Третьей мировой, после которой оставшиеся на Земле люди будут воевать только дубинами…

Подполковник замолчал, ещё раз прокручивая в голове разворачивающуюся мрачную картину.

Закашлялся. Глаза невидяще шарили по столу, перебегая с одного предмета на другой.

– М-м-д-а… Задал ты мне задачку! – остановив взгляд на старлее, наконец, проговорил Зайченко, – видишь ли, твоё… м-м… предсказание, выглядит настолько фантастично, что, думаю, я не смогу объяснить командованию почему этому «прогнозу» можно поверить и принять меры, даже несмотря на твои… необычные способности. Это слишком… важно!

Такое решение – это уже другой уровень. Не командования базы. Выше… Там, «наверху», надо убеждать не только военное руководство операцией, но и политиков. Слишком большой риск!

Здесь каждый шаг на виду, всё под контролем турок и американцев. Они тут и со спутников, и с беспилотников постоянно за нами следят. Чуть что не так, моментально поднимут вой на весь мир! Все СМИ у них в кармане! Так что тут, товарищ старший лейтенант, большая политика. А доложить по инстанции, наверх, я, конечно, доложу. Вот такие пироги…

Зайченко побарабанил пальцами по столу и вновь посмотрел на Пряничного:

– Добавить чего-нибудь хочешь?

– Никак нет, товарищ подполковник. Больше нечего.

– Хорошо. Тогда слушай. По поводу твоих умений и твоей личности. Я уже говорил, что данные о тебе были переданы наверх? Так вот, получен приказ о переводе тебя с подлодки в распоряжение специального подразделения генерала Кратникова. Сорок восемь часов на сдачу должности, документации, консультирование остающихся из твоей группы и местных технарей. Затем за тобой прибудет самолёт из Москвы.

Есть распоряжение отправить с тобой сопровождающего. То ли для охраны, то ли для контроля состояния здоровья, то ли для того, чтобы такой ценный кадр по дороге не потерялся, не знаю, но выполнить приказ я обязан. Так что, если хочешь, можешь взять в сопровождающие медсестру с которой ты тут уже успел познакомиться, Я думаю, она не будет возражать, – широко улыбнулся и подмигнул подполковник.

От неожиданности, Дмитрий потерял дар речи. Сидел и остолбенело смотрел на Зайченко.

Он ведь этого и боялся, что его переведут с лодки на «землю».

Меж тем подполковник продолжил:

– По инциденту с проникновением через подземный лаз на территорию базы. Побеседовали уже с медсестрой, как там её, – Зайченко глянул в бумаги, – Елена Карташова, допросили бандитов.

Один их них оказался турком, из тайной организации «Серых волков». Говорить пока не хочет. Остальных раскололи. Общая картина происшедшего и задача диверсионной группы ясны.

Твоя роль в этой ситуации тоже. Об этом сегодня доложу начальнику авиабазы. По своей инициативе – напишу рапорт по тебе, чтобы представили к награде за проявленное мужество и находчивость!

А сейчас… – подполковник встал, выпрямился, поднёс руку к пилотке, – объявляю вам, товарищ старший лейтенант, благодарность за отличную службу!

Пряничный, стряхнув оцепенение, вскочил с табурета, выпрямился, гаркнул:

– Служу России!

– Молодец, садись, – по-отечески, добродушно отозвался подполковник, – ко мне есть вопросы? Пожелания?

– Никак нет. Всё ясно. Насчёт медсестры в сопровождение – я подумаю, поговорю с ней. Разрешите идти?

– Идите, товарищ Пряничный. Отдыхайте, приводите себя в порядок и служите дальше Родине там, куда она пошлёт. Свободны!

* * *

Под ровный гул моторов Дмитрий задремал. Рядом с ним, на соседнем кресле, свернувшись калачиком, спала Лена. В следующих рядах съёмных кресел установленных в грузовой кабине транспортника ИЛ-76 расположились лётчики и технари, у которых закончился срок командировки, и они летели домой. Кто-то разговаривал с коллегой, кто-то читал, кто-то «гонял чертей» на планшете – воевал в компьютерной игре. Люди расслаблялись, отдыхали.

Боевые вылеты во вражеские тылы, смертельный риск, тяжёлая и ответственная работа в авральном режиме – всё для них уже позади. Дома ждут жёны, дети, родня, сослуживцы.

Для Пряничного сорок восемь часов до вылета промчались незаметно. Должность и дела он сдал молодому лейтенанту, присланному на замену, группу из местных инженеров и техников по секретному оборудованию проинструктировал, с Нестругиным попрощался.

Тот вначале был очень удивлён внезапным переводом товарища в Москву, но потом, видимо, сообразил, что к чему и «копать тему» не стал. Хотя и расстроился:

– Только одного спеца обучил, привык к нему, так уже и опять всё по новой! Щас всё сначала начинать с салагами. Эх, жаль, конечно, что ты уезжаешь, но военные себе не хозяева. Даст Бог, встретимся!

Обменялись адресами, телефонами.

Зеликов с оказией переслал Пряничному личные вещи с документами и позвонил проститься.

– Эх, Дмитрий Сергеич, это я, наверное, и накаркал тогда насчёт перевода! Оголил ты нам фронт! Ну да ладно, судьба, видать, такая. Не держи на меня зла за то, что я сообщил командованию флота о твоих суперспособностях. Обязан был. Служба. Ну и буду рад, если обстоятельства так сложатся, что ты сможешь вернуться на лодку!