ничем не занимаясь. О его биографии и чертах характера почти ничего не известно, однако та малость, что до нас дошла, говорит решительно не в его пользу. В 1743 году он был убит в Париже на дуэли; не приводя подробности, скажу только, что они указывают на редкостную жестокость и порочность погибшего.

Дабы вы поняли, что представлял собой клуб, процитирую некоторые из его правил, перечисленных на начальных страницах Книги Протоколов:

«1. Сообщество включает в себя семерых Вечных, Облаченных Плотью или Бесплотных – как распорядится Судьба.

2. Правила Сообщества, здесь обозначенные, непреложны и Вечны.

3. Никто в дальнейшем не может быть избран в Сообщество, и никто не может быть исключен из его членов.

4. Вечным Председателем Сообщества является Достопочтенный Алан Дермот.

5. Старший из Вечных (Облаченных Плотью), буде он не является Председателем, назначается Секретарем Сообщества и обязан заносить в Книгу Протоколов все его новости, даты перехода Вечных в разряд Бесплотных, а также все долговые и штрафные выплаты, причитающиеся Сообществу. Когда же означенный Старший из Вечных перейдет в разряд Бесплотных, ему надлежит, собственноручно или через надежного посредника, передать Книгу Протоколов следующему по старшинству Облаченному Плотью, дабы он подобным же образом вносил в нее записи, пока она не отойдет по наследству его Преемнику – очередному Старшему. При нарушении данного условия виновного посещает Председатель, который волен назначить ему штраф или наказание по своему выбору.

6. Ежегодно, во второй день ноября, то есть в Праздник Всех Душ, в десять часов пополудни, Вечным надлежит встречаться за ужином в доме того из Облаченных Плотью Членов Сообщества, кому придет черед быть устроителем; каждый обязан занести в Книгу Протоколов свое имя и текущее место пребывания.

7. Участие в ежегодном приеме вменяется всем Вечным в обязанность; отсутствие приглашения не рассматривается как извиняющее обстоятельство. В случае если кто-либо из Вечных не прибудет на ежегодную встречу или не выполнит в свой черед обязанности устроителя приема, наказание оному определяет произвольно Председатель.

8. При всем том если в какой-либо год, в октябре, не позднее нежели за семь дней до Праздника Всех Душ, преобладающая часть Сообщества, то есть не менее четверых его членов, встретится и внесет в данные Протоколы запись о том, что в означенный год они не желают встречаться, то, невзирая на два приведенных выше правила, прием подлежит отмене и никто из Вечных не понесет наказания из-за своего отсутствия».

Прочие правила либо чересчур нечестивы, либо чересчур несерьезны, чтобы их здесь приводить. Они указывают на крайнее легкомыслие, с каким члены клуба приняли на себя эти нелепые обязательства. В частности, правилами не было предусмотрено, кому передается Книга Протоколов после того, как последний из Вечных перейдет в разряд Бесплотных, благодаря чему она и попала в руки постороннего, а ее содержание дошло до наших дней.

Ни университетские студенты, ни преподаватели не служили в восемнадцатом веке образцом нравственности, однако участники Вечного Сообщества и на этом фоне сумели выделиться своим вопиющим пренебрежением к нормам приличий, за что их сурово осудили власти, и через несколько лет клуб был практически распущен, а его члены исключены из университета. К примеру, Чарльз Белласис был принужден покинуть колледж и, хотя сохранил за собой членство в совете, почти двадцать лет туда не возвращался. Однако в записях Сообщества можно найти иную, более жуткую причину, по какой оно фактически перестало существовать.

С 1738 по 1743 год записи фиксируют немало собраний клуба, поскольку члены его встречались не только в День Всех Душ.

Обильно уснащая записи нечестивыми шуточками, авторы в то же время были связаны формальной необходимостью сообщать о том, кто присутствовал на собрании, какие были наложены штрафы и так далее. Встреча 2 ноября 1743 года была первой, когда произошел отход от обычной процедуры. Ужин состоялся в доме врача. Один из членов, Генри Давенпорт, прежний привилегированный студент Тринити, на нем не присутствовал, поскольку служил в Германии, где проходила Деттингенская кампания. В протоколе имеется запись: «Mulctatus propter absentiam per Presidentem, Hen. Davenport»[23]. На следующей странице читаем: «3 ноября 1743 года, от пушечного выстрела, Генри Давенпорт перешел в разряд Бесплотных Членов».

Шестеро прочих членов 2 ноября собственноручно внесли в протокол свои имена и адреса. Первым в списке стоит размашистый автограф: «Алан Дермот, Председатель, при Дворе Его Королевского Высочества». Так вот, в октябре Дермот действительно принадлежал к парижской свите Младшего Претендента, и, безусловно, данный им адрес не вызвал в то время у прочих Вечных никаких сомнений. Однако 28 октября, за пять дней до собрания клуба, он, как упоминалось выше, был убит на дуэли. Весть о его смерти ко 2 ноября еще не могла достигнуть Кембриджа, поскольку это сообщение Секретарь занес в книгу ниже известия о гибели Давенпорта и датировано оно 10 ноября: «Сегодня узнали, что Председатель, от руки одного французского шевалье, перешел в разряд Бесплотных». И далее, внезапным разительным контрастом к прежним циничным богохульствам: «Боже Милосердный, огради нас от зла».

Известие о смерти Председателя, подобно удару грома, раскидало Вечных. Покинув Кембридж, они укрылись поодиночке в различных глухих углах. Но клуб не перестал существовать. Секретарь был прикован к ненавистным Протоколам: пятеро живых членов не дерзнули отказаться от своих роковых обязательств. Страшась появления Председателя, они раз и навсегда отменили ноябрьские встречи, однако из-за того же страха им пришлось собираться каждый год в октябре и письменно оформлять свой отказ от празднества. В течение пяти лет соответствующие Протоколы сопровождались пятью подписями, и этим деятельность клуба ограничивалась. Потом умер еще один член – не тот, который исполнял обязанности Секретаря.

Еще восемнадцать лет четверо несчастных регулярно собирались раз в году, чтобы подписать очередное формальное заявление. За это время, сколько можно судить по записям в книге, Чарльз Белласис вернулся в Кембридж; по всей видимости, он раскаялся и ступил на стезю добродетели. Он занял те самые, описанные мною комнаты – на площадке лестницы, что в углу у аркады.

В 1766 году следует новая запись и изменение в Протоколе: «Сегодня, 27 января, перешел в разряд Бесплотных Членов Секретарь, Фрэнсис Уизерингтон. Сегодня же данная Книга вручена мне, Джеймсу Харви». Харви прожил всего месяц, и в аналогичной записи за 7 марта говорится, что книга, с той же таинственной поспешностью, была перепоручена Уильяму Казерстону. Затем, 18 мая, Чарльз Белласис пишет, что Книга Протоколов находится отныне в его руках, поскольку в этот день Казерстон скончался, оставив его единственным в клубе, Облаченным Плотью.

Поскольку в мои задачи входит лишь сообщать факты, не берусь описывать, что чувствовал несчастный Секретарь, когда его перо выводило эти строки. Со смертью Уизерингтона трое