Очень на то похоже. Ладер протягивает графу какой-то листок – тот читает, потом вдруг стоящий напротив него дяденька из местных едва заметно кивает кому-то, какой-то парень исчезает за зданием вокзала. Замечаю какое-то движение за оградой, а потом где-то на краю поля зрения возникает группа едва различимых силуэтов. Похожи на рабочих-путейцев, только те обычно так резво не передвигаются. Вижу, как эти «путейцы», подобравшись ближе, шустро смещаются к последнему вагону. Надеюсь, Сигрел это переживет.

Смотреть на это, стоя в коридоре – вокзал в Дигероне с этой стороны – не слишком безопасно, но хочется быть в курсе происходящего.

Ну надо же – каких-то пять минут, ни выстрела, ни крика, и к хвосту поезда подъезжает неприметная карета, и там явно что-то – или кого-то – перегружают. Вот она уже едет обратно, за зданием вокзала останавливается. Граф и Ладер вместе с местными уходят туда, через минуту возвращаются. Урмарен что-то говорит своему недавнему собеседнику, они прощаются и расходятся.

Так, похоже, телеграмма успела вовремя. Правильно ли граф поступил, «выгрузив» шестерку из поезда – увидим позже. Но думаю, что правильно. Даже Нейзел – не самый слабый боец, а остальные по уровню явно выше него.

Ныряю обратно в купе, почувствовав надвигающуюся беготню. Интересно, Ксивен понял что-нибудь, если, конечно, видел этот аттракцион?

Спустя пару минут ко мне стучится Сигрел. Открываю – оглядывается, влетает, сам задвигает дверь.

– Слушай, парень, это нечто! Тех чудаков, за которыми ты последить просил, щас какие-то бойцы повязали и упаковали, что твою касинью! И – как и не было их! Сдается мне, что эти торгаши где-то Серой страже дорогу перешли – кому еще такие штуки по силам?

Смутно вспоминается, что касинья – это какое-то сельскохозяйственное растение, очень кустистое… Понятно, в общем, что проводник имел в виду.

– Э, а откуда ты знал, что за ними последить надо? – от неожиданной догадки у Сигрела слегка отвисает челюсть. Протягиваю ему еще одну монету:

– Такой ответ на вопрос тебя устроит?

– Вполне, – понимающе усмехается он.

– И последнее, – говорю я с таким, наверное, выражением лица, что проводник сразу перестает улыбаться, – если кто их будет спрашивать, пока мы до столицы доедем, говори – сошли в Дигероне. Сами сошли. А зачем – да кто их знает. Может, телеграмму получили – зря, что ли, на каждой станции на телеграф бегали. Запомнил?

– Запомнил…

– И мне потом скажешь, кто и что спрашивал.

– Понял. Сделаем. Ладно, я пошел, пока никто не ищет.

Он уходит. Надо же, как быстро оборвалась эта ниточка. А день ведь только начался.

Впрочем, вряд ли даже старший шестерки (не говоря уже об остальных) знал достаточно много, чтобы граф решил из-за него задержаться в Дигероне хотя бы на день – и так сколько времени потеряно. А шестерка – простые исполнители чужих приказов, пусть и хорошо подготовленные. Хотя если разговорятся, кто-то наверняка сядет… или грибочков каких не тех откушает… Но пока однозначно только то, что в поезде их нет. Этих нет. Так что придется Ксивену поискать других… попутчиков. Или они у него уже есть? Ладно, что гадать-то? До столицы еще хватит остановок, чтобы три такие команды подсадить, причем совершенно незаметно.

Все же основная масса пассажиров движется в столицу. Ну и потом обратно. То есть достаточно большую группу можно внедрить лишь на крупных станциях, и то вразброс. Потому как чем ближе к Тероне, тем меньше будет согласных перейти на другие места даже за приличную доплату. Да и ума должно хватать командиру такого отряда, что подобные перемещения на данном этапе вызовут подозрения, причем куда большие, чем даже слишком частые хождения между купе. Усложнил я им жизнь, в общем. И это радует.

Гудок возвещает начало движения. Похоже, в Дигероне железный путь не стал ограничителем для расширения города – по эту сторону станции за пакгаузами просматривалась изрядная жилая застройка, причем я не сказал бы, что совсем уж новая. Место здесь холмистое, и землю, видимо, предпочли отдать под жилье – под заводы пришлось бы все выравнивать.

Итак, позади Ларинья (точнее, самый ее край), Сентера, Улара (к которой относятся и мертвые земли вместе с Долиной Последних Цветов), Ханаран. Завтра поезд покинет Валенар, и мы окажемся в «срединной Аларии», точнее, восточной ее части, ныне имеющей статус отдельной провинции. Наверное, если бы граф не захотел зачем-то проделать часть пути морем (возможно, у него были и какие-то дела в Туларе, куда по суше мы добирались бы дольше, да еще и сделали бы изрядный крюк), мы уже давно были бы в столице. Если бы, конечно, вообще добрались.

Ладно, что гадать о неслучившемся.

Вернемся к империи. За два месяца своими глазами я увидел пять провинций. Пять из тридцати трех – большую часть завоеванных Армаром Первым герцогств и королевств поделили примерно на равные по площади провинции. Начал этот процесс правивший лет триста назад Равур Четвертый, когда кто-то из герцогов заигрался в заговоры. Ряд титулов перешел боковым ветвям родов, не замешанным в подпрестольных игрищах, а сами бывшие государства, которые император счел слишком крупными для отыгрывания роли обычных областей, были разделены каждое на несколько частей. Начатое Равуром Четвертым спустя почти столетие продолжил Бугир Третий, а завершил дед нынешнего императора. Забавно, что все увиденные мной провинции относятся к числу остающихся в своих древних границах – бывшие герцогства Ларинья (если не считать части, отошедшей Аркаю), Сентера (в основном из-за слабой заселенности), Ханаран (который большими размерами не отличался и будучи независимым герцогством), королевство Валенар (чья правящая семья, видимо, приложилась к смерти отца Армара Первого и была выбита подчистую еще при завоевании, по этим или каким-то другим причинам Валенар сразу стал имперской провинцией, как пара-тройка других завоеванных первым императором королевств, правда, и мятежей в Валенаре никаких никогда не было… как не было и титула герцога Валенарского). Перекраивание границ не затронуло еще несколько бывших княжеств у южных рубежей империи, но туда я пока не планировал наведаться.

Капитан Менален, помнится, рассказал мне на одном из привалов, что при Антаре Втором дело вплотную подошло к тому, чтобы Мелатский сегерат[8] тоже стал отдельной провинцией, но этому помешала война за Ларинью – север и срединные земли Сентеры пострадали от боевых действий, и отделение наименее пострадавшей и при этом наиболее развитой экономически части провинции могло привести оставшуюся часть в полный упадок. Кстати, любопытно, где сейчас наш бравый капитан? По времени уже должен был добраться до Тулары. Хотя кто знает, как быстро моряки передвигаются по суше.

Впрочем, об итогах его «плавания» я, видимо, узнаю не скоро. Уезжая, он дал мне адрес, на который я мог бы написать в случае необходимости, но мне пока негде получать ответ. Да и когда он будет, тот ответ, если будет…