Иисус согласился: он желал доказать, что его ненависть вызывала сама секта фарисеев, известная своим высокомерием и непреклонностью, а не люди, оказавшиеся в ней.

Обед был роскошен. Все, что он имел, Симон употребил в дело, чтобы достойно приветить того, кого называли сыном Божьим; но одно обстоятельство, на которое и сам хозяин дома не рассчитывал, придало этому обеду особое величие.

Когда подали сладкое, вошла молодая девушка из Вифании, чьи брат и сестра по имени Лазарь и Марфа жили по соседству в том же селении. Она была в дорогих одеждах и вступила в трапезную с алебастровым сосудом, наполненным благовониями.

Все узнали девушку и удивились ее приходу. Это была самая известная и дорогостоящая из иерусалимских блудниц (а город славился своими жрицами любви). Прекрасную грешницу звали Марией Магдалиной.

И вот, не обращая внимания на удивление сотрапезников, она смиренно и с опущенными долу глазами подошла к Иисусу, и, хотя ни разу до того не видела, сразу узнала его, без сомнения, по улыбке.

Все принимавшие участие в трапезе возлежали на ложах; поскольку Иисус расположился головой к столу и ногами к двери, Магдалина, войдя, сразу опустилась на колени и принялась так обильно лить слезы, что омыла ими ноги учителя и, натерев их драгоценным миром из сосуда, вытерла своими волосами.

Христос позволил ей проделать все это, глядя с невыразимым состраданием на бедную девушку, так уничижавшую себя у его ног. До сих пор все прибегали к его помощи для исцеления своих телесных недугов, никто — ни мужчина, ни женщина — не искал у него избавления от пороков души.

Сотрапезники с удивлением воззрились на прекрасное создание в парчовых одеждах с блестевшими на шее золотыми цепочками, с драгоценными браслетами и кольцами на руках, вытирающее роскошными белокурыми волосами ноги Иисуса.

Хозяин же дома, богатый прокаженный, сказал себе: «Я напрасно пригласил к себе этого человека, ибо он не пророк. Если бы он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к нему, ибо она грешница».

Но Христос, читавший в сердце фарисея, вдруг с мягкой улыбкой тихо произнес:

— Симон, я имею нечто сказать тебе.

— Скажи, я слушаю, — откликнулся фарисей.

— У одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят; но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, кто из них более возлюбит его?

— Учитель, — отвечал Симон, — нечего и рассуждать: конечно, тот, которому простили больший долг.

— Правильно ты рассудил, — заметил Иисус. А затем обернулся к Магдалине.

— Видишь ли эту женщину? — спросил он прокаженного. — Я пришел в дом твой, и ты воды мне на ноги не дал; а она слезами облила мне ноги и волосами головы своей отерла. Ты целования мне не дал; а она, с тех пор как я пришел, не перестает целовать у меня ноги. Ты головы мне маслом не помазал, а она миром помазала мне стопы. А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много; а кому мало прощается, тот мало любит.

А потом, возложив руку на голову грешницы, произнес:

— Прощаются тебе грехи. Вера твоя спасла тебя. Иди, бедная дочь Евы, с миром, ты теперь чиста перед Господом, как в день, когда ты появилась на свет!

И Магдалина поднялась счастливой и утешенной и с тех пор отдала Иисусу всю любовь своего сердца и души.

На этот раз Иисус справлял Пасху не в Иерусалиме, а в Вифании. Как он и сказал Петру и Иоанну, подготовил празднество Илий, родственник Захарии из Хеврона. После Пасхи Мессия вновь направился в Галилею, провожаемый благословениями народа, а особо — молитвами Магдалины и Марфы с Лазарем, ее брата и сестры.

Там Иисус продолжает великое дело исцеления.

Он без отдыха лечит всех, кого к нему приводят, не справляясь, из какой они секты, и не заботясь о том, какой день на дворе, даже в субботу не прекращая богоугодного дела, думая лишь о страданиях несчастных и мучениях их родственников.

И каждый говорит себе:

— Посмотрите на этого человека! Законники, книжники и лекари берут с нас много, но не лечат, и мы умираем, а он исцеляет без денег и, кроме лечения, увещевает, и дает наставления, которые открывают дорогу в Царствие Божие!

За этот последний год он исцелил прокаженного слугу, сотника, глухого и слепого бесноватого, дочь хананеянки, слепца из Вифсаиды. В тот же год из его уст слышат прекраснейшие притчи о добром семени и о плевелах, о добром пастыре и наемнике, о благодетельном самарянине, о двух домоправителях — усердном и нерадивом, о званных на большой ужин, о заблудшей овце, о блудном сыне — притчи, запечатлевшиеся не только в нашей памяти, но и в наших сердцах. В тот же год, наконец, к нему присоединяются Фома, Матфей-мытарь, Иаков, сын Алфеев, Фаддей, Симон-хананеянин и Иуда. Таким образом, вместе с Петром, Андреем, Иаковом-старшим, Иоанном, Филиппом и Варфоломеем число его апостолов дошло до двенадцати, не считая семидесяти учеников, посланных им проповедовать и учить, подобно семидесяти старцам, вершившим суд в Израиле.

И вот, имея позади чреду прославивших его чудес, вокруг — стечение обожающего его народа, Иисус приходит к мысли, что пора воплотить свое учение целиком в одном обращении, или, как мы скажем сегодня, в одном исповедании веры.

— Взойдем на гору, — промолвил он. — Идите все, так как я хочу говорить со всеми!

И более десяти тысяч пошли за ним. , s, Поднявшись на вершину горы, он окинул взором собравшихся и увидел, что большинство их — обездоленные мира сего, бедные, угнетенные, страждущие. Их ум был неразвит, а сердце обливалось слезами. Жены их походили на встреченную им некогда самарянку, дочери — на сестру Марфы и Лазаря. Как и в других больших городах, у этих обиженных судьбой вся надежда была на какой-нибудь случай, способный изменить их удел, с каждым восходом солнца они уповали, что вопль их нищеты долетит до ушей Господних. Иисус проникся большой жалостью к этим несчастным, сел среди них в окружении своих учеников и начал голосом, исполненным милосердного смирения:

— Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное! Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю! Блаженны плачущие, ибо они утешатся! Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся! Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут! Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят! Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божьими! Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное!

Затем он обратился к ученикам и апостолам, но возвысил голос для того, чтобы и прочие могли его слышать:

— А вам говорю вот что: день, когда возненавидят вас люди и когда отлучат вас и будут поносить, и понесут имя ваше как бесчестное, из-за меня — этот день станет днем вашего блаженства! Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь, ибо велика вам награда на небесах. Так же поступали с пророками отцы их. Вы — соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему не годна, как разве выбросить ее вон на попрание людям!