Дин спросил у нее, как выглядит Марвин и сколько ему лет.

– Где-то около тридцати. Я никогда не обращала вни­мания на его внешность, но могу сказать, что он довольно привлекательный.

– Давайте подождем и посмотрим, что удастся выяс­нить, – вмешался Кертис.

– Вы нашли что-нибудь полезное в компьютере Джей-ни? – спросил Дин у Кертиса.

– Непристойности в большом количестве, написанные другими ребятами.

– Или преступниками. Кертис обдумал слова Дина.

– Кто бы это ни написал, это достаточно серьезно, осо­бенно если учесть, что переписывались школьники стар­ших классов. Рондо распечатал ее записную книжку с адресами электронной почты и теперь выясняет имена их владельцев.

На этом их ночная встреча закончилась. Возражения Пэ­рис против того, чтобы ее охраняла полиция, были откло­нены. Кертис уже отправил Григса и Карсона к ней домой.

– Они оба хорошие ребята* серьезные. Если бы надо было охранять президента, мы не нашли бы лучших канди­датур. Их машина будет стоять возле вашего дома всю ночь.

Дин отвез Пэрис домой.

– А как насчет моей собственной машины? – спросила она, когда Дин отказался возвращаться на радиостанцию, где она ее припарковала.

– Утром попроси одного из своих обожателей пригнать ее.

Пэрис подсказала Дину, как проехать к ее дому. Она жи­ла в зеленой холмистой части города, недалеко от центра. Дом из известняка стоял среди дубов. Участок был ухожен: Извилистая подъездная дорожка, обсаженная белыми ка-ладиумами, вела к просторному крыльцу. Два бронзовых светильника приветливо мерцали по обеим сторонам блес­тящей черной двери.

Эту милую картину нарушала полицейская патрульная машина, припаркованная у тротуара. Два молодых поли­цейских буквально выпрыгнули из нее, как только Дин ос­тановил машину рядом с ними.

Дин помахал рукой Григсу, готовому сорваться с места.

– Я провожу мисс Гибсон до дома.

Он настоял на том, чтобы войти вместе с ней, хотя сиг­нализация не зафиксировала чужого присутствия. Дин проверил все комнаты, заглянул во все шкафы и даже под кровать.

– Валентино не из тех, кто станет прятаться под крова­тью, – заметила Пэрис.

– Насильники часто поджидают свою жертву в ее же доме. Это часть игры.

– Ты пытаешься меня напугать?

– Совершенно верно, будет лучше, если ты испугаешь­ся, Пэрис. Этот парень хочет наказать женщин, ты не за­была? Валентино сердит на Джейни – во всяком случае, мы предполагаем, что это Джейни, – потому что она ему изменила. Он сердит на тебя, потому что ты встала на ее сторону.

– Я даже не знала, что принимаю чью-то сторону.

– Значит, он неправильно воспринимает ситуацию…

– Но он в это верит, я знаю, – убежденно произнесла Пэрис.

– Его заявление, что вы скоро станете любовниками, на самом деле предупреждение, что ты станешь следующей жертвой. Для него это одно и то же.

Пэрис на мгновение прикусила губу.

– Когда он закончит с Джейни, он придет за мной.

– Не придет, если я смогу этому помешать. – Дин по­дошел к ней и положил руки ей на плечи. – Но пока мы его не поймали, бойся его.

Она слабо улыбнулась:

– На самом деле я совсем не боюсь. Но я не глупая и бу­ду осторожна.

Пэрис попыталась отойти от Дина, но он не отпустил ее.

– Впервые за все время нашей дружбы мы оказались в спальне вместе, – тихо сказал он.

– Дружбы? – усмехнулась Пэрис.

– Разве мы не были друзьями?

Она помедлила, но потом все-таки кивнула.

– Да, мы были друзьями.

Дин снял с нее очки и швырнул их на ближайшее крес­ло, потом с тревогой заглянул ей в глаза. Они были такими же красивыми, какими он запомнил их. Синие, умные, вы­разительные.

Дин с облегчением вздохнул:

– Я боялся, что у тебя серьезная травма или частичная потеря зрения, поэтому ты и носишь очки.

– Я не получила никаких серьезных повреждений, – хрипло ответила Пэрис. – У меня даже шрамов заметных не осталось. Но глаза все еще чувствительны к яркому свету.

Не отводя взгляда, Дин протянул руку ей за спину и вы­ключил свет. В комнате стало темно. Они касались друг друга, и так как Пэрис не отодвинулась от Дина, он обнял ее, нагнулся к ней, чтобы поцеловать.

– Не надо, Дин.

Эти слова прозвучали неуверенным шепотом у самых его губ, и он не послушался. Ее губы раскрылись ему на­встречу, и когда их языки соприкоснулись, она застонала, отвечая на его стон. Он прижал ее к стене, желая почувст­вовать ее, попробовать на вкус, просто желая.

Он обнял ее за талию, прижимая крепче к себе. Она пре­рвала поцелуй и со стоном произнесла его имя.

Дин продолжал целовать ее глаза, брови, щеки, шепча:

– Мы так долго этого ждали, Пэрис, разве не так? Потом он снова поцеловал ее в губы, коснулся рукой ее груди, большим пальцем провел по соску, ощущая его вы­пуклость. Дин чувствовал, как напряглись ее руки, обни­мающие его.

Он помнил, как нагнул голову, ища губами ее сосок, но тут раздался громкий голос:

– Мисс Гибсон! Доктор Мэллой!

Дин резко выпрямился, Пэрис застыла, потом осторож­но высвободилась и отошла от него. У Дина от досады потемнело в глазах.

– Этот проклятый первогодок! Я его убью!

В тот момент он был готов это сделать. Дин в самом деле слетел бы вниз по лестнице и задушил Григса голыми ру­ками, если бы Пэрис не удержала его. Она пригладила во­лосы, поправила одежду и спокойно прошла в гостиную.

Григс стоял на пороге.

– Вы оставили открытой входную дверь, – обратился он к Мэллою, который шел по пятам за Пэрис. – У вас все в порядке?

– Все замечательно, – заверила его Пэрис. – Доктор Мэллой был так любезен, что проверил весь дом.

Григс смотрел на нее со странным выражением. Либо он заметил, что она покраснела, а ее губы опухли, либо уди­вился тому, что она так запыхалась, либо был изумлен тем, что впервые увидел Пэрис Гибсон без темных очков. В лю­бом случае Григс не сумел изобразить равнодушное спо­койствие.

В эту минуту Дин был не способен на дипломатию и вы­палил:

– Теперь вы можете идти.

Он терпеть не мог полицейских, которые пользовались своим положением, но на этот раз он сам воспользовался им, и ему понравилось.

Пэрис была более сдержанной.

– Доктор Мэллой уже уходит. Мы оба высоко ценим вашу бдительность, офицер Григс.