Их поездка от Кале до Версаля происходила при совершенно других обстоятельствах, чем в прошлый раз, когда они вместе были во Франции. Тех денег, которые прихватила с собой Эйлин, еле хватило на то, чтобы купить небольшой экипаж и оплатить ночлег в гостинице. На полях еще ничего не росло, поэтому найти пищу оказалось крайне сложно. Большую часть путешествия приходилось есть кашу и засохший хлеб. Эйлин хватало уже того, что каждую ночь она может засыпать в объятиях Дрейка, но девушку очень волновало, что, прежде чем они доберутся до французского дядюшки, некогда элегантная одежда Дрейка превратится в жалкие лохмотья. Как они смогут появиться на глаза родственникам его матери, если будут одеты как последние нищие?

Дрейк же вовсе не беспокоился о своем внешнем виде. Больше всего его занимали мысли о том, как начать войну с Эдмундом. Сначала надо, было раздобыть бумагу и чернила, а еще кое с кем посоветоваться. И как-то сообщить Диане, что он во Франции. И постараться вести с ней переписку так, чтобы быть уверенным в том, что никто не перехватывает его послания. Однажды этого вероломного ублюдка Эдмунда уже разоблачили, и тогда адвокаты нашли способ держать его подальше от Шерборна.

Дрейк не хотел посвящать Эйлин в эти детали, чтобы не волновать. То, что она была сейчас здесь, рядом, намного усложняло его положение. Если бы Эйлин не сбежала с Дрейком, Майкл, несомненно, позаботился бы о благополучии Шерборна в отсутствие его хозяина. Но все сложилось так, что полагаться на одного из своих лучших друзей Дрейк уже не мог, и, если Эдмунд вернется, чтобы взять управление поместьем в свои руки, состояние Невиллов будет в опасности. Дрейк не злился на Эйлин за то, что из-за нее все так осложнилось. Он просто пытался найти выход из сложившегося положения.

Дни шли, и Эйлин все явственнее чувствовала, что мысли Дрейка постоянно витают где-то далеко. Глупо было бы ожидать, что он удовлетворится той жизнью, которую они сейчас вынуждены были вести. Она очень скучала по его смеху, по тем глупым историям, которые он рассказывал, но девушке вполне хватало того, что каждую ночь, независимо от того, где им приходилось спать, он держал ее в своих объятиях. Большего ей было и не нужно.

В Версаль они приехали в мае. Их изношенная и пыльная дорожная одежда заметно контрастировала с роскошным великолепием города. Эйлин испуганно уставилась на золоченые ворота, через которые въезжали экипажи, и ей вдруг отчаянно захотелось развернуться и бежать отсюда. Она никогда не была на крупных приемах или в больших дворцах и с трудом понимала французский.

Дрейк привел ее к небольшой гостинице, где они на последние деньги заказали себе ванну. Хозяин гостиницы с подозрением разглядывал странный дилижанс, на котором прибыли новые постояльцы, их грязную одежду, но не сказал ни слова. Ему не важно было, одет ли постоялец в шелка и бархат или в драные лохмотья. Главное – чтобы он платил деньги. В конце концов, обычно заканчивается тем, что все они приводят сюда девушек, а если так, то этому джентльмену ванна очень даже не помешает.

Когда последняя служанка вышла из комнаты, унося с собой пустое ведро, Эйлин хихикнула. Дрейк уже разделся до пояса и как зачарованный смотрел на поднимавшийся от горячей воды пар. Повернувшись, он вопросительно посмотрел на свою спутницу:

– Что смешного ты увидела в бочке горячей воды? Между прочим, это первая ванна, которую мы видим за последние несколько недель.

– Мой французский далек от совершенства, но все же я поняла, что эти девушки говорили о нашем намерении купаться вместе как о чем-то непристойном, – ответила Эйлин и начала поспешно расстегивать лиф своего платья.

Дрейк устало улыбнулся и с явным интересом наблюдал за Эйлин.

– Может, в их словах и есть доля правды. Ну ты как, весь день собираешься возиться со своим нарядом?

Ее простое платье можно было назвать нарядом с большой натяжкой, но Эйлин послушно расстегнула последнюю застежку и спустила лиф. Надо бы еще снять корсет из китового уса и пышные юбки. И девушка принялась терпеливо расшнуровывать тугой пояс.

При виде молочно-белых упругих грудей, возвышавшихся над корсетом, Дрейк почувствовал знакомое волнение. В один прыжок он оказался рядом с Эйлин и с легкостью сорвал с нее и тугой корсет и многочисленные юбки. Эйлин осталась стоять в одной тонкой рубашке. Но секунду спустя та тоже лежала у ног девушки белым пятном на куче темной одежды. Дрейк легко приподнял обнаженную Эйлин и бережно опустил в воду.

Эйлин удивленно смотрела на Склонившегося над ней мужчину, в синих глазах которого горел огонь. Она еще не научилась определять, что вызывало это пламя в его взоре. Когда Дрейк принялся расстегивать пуговицы на бриджах, глаза девушки расширились и она начала быстро шарить по дну бочки в поисках мыла. Что бы ни задумал Дрейк, сначала она должна как следует вымыться.

Никогда прежде не видела она его вот так, обнаженным, при свете дня. Распустив волосы и тщательно натирая их куском мыла, Эйлин тайком следила за Дрейком. Он не спеша прохаживался по комнате и казался девушке огромным грациозным зверем: видно было, как под кожей напрягаются и опадают мускулы, как у льва, готовящегося к охоте. Юноша вытряхнул содержимое их дорожного мешка и принялся искать вещи, которые они оставили специально для этого дня. Когда он повернулся к бочке, чтобы посмотреть, закончила ли Эйлин мыться, девушка поняла: ванна – это не единственное, чего ему сейчас хочется.

Мило улыбнувшись Дрейку, Эйлин протянула ему кувшин с водой:

– Помоги мне, пожалуйста, сполоснуть волосы.

Дрейк прорычал что-то неопределенное и, встав на колени возле бочки, принялся лить прохладную воду на длинные темно-рыжие волосы Эйлин. Но стоило ему дотронуться до нежной кожи, как пальцы сами собой заскользили вниз и, обхватив тонкую талию девушки, Дрейк быстро вытащил Эйлин из воды.

Она даже взвизгнула от неожиданности, когда вдруг зависла в воздухе, а секундой позже вдруг снова очутилась в воде на коленях у Дрейка.

– Если вы хотите, чтобы я потерла вам спинку, тогда повернитесь ко мне другой стороной, милорд, – проговорила Эйлин, игриво блеснув глазами.

– Меня больше интересует твой перед, дурочка. И зачем только женщины прячут свои прелести за всеми этими хитроумными приспособлениями? – Дрейк кивнул в сторону корсета и тут же наклонился, чтобы слизать прозрачную каплю воды, повисшую на затвердевшем соске Эйлин.

– Дрейк, ты не можешь! – возразила Эйлин, потянув его за волосы. – Здесь так тесно, ты разольешь воду по всему полу… – Остальная часть фразы превратилась в смесь визга и хохота, потому что Дрейк доказал, что не только может, но и собирается вовсю использовать свою возможность.

Несколькими минутами позже, когда его семя было уже глубоко внутри ее, вызывая в животе ни с чем не сравнимое ощущение теплоты, Эйлин удовлетворенно вздохнула. Раны от их первого любовного опыта давно затянулись, но вода давала новые, до этой минуты непознанные эротические ощущения. Эйлин положила голову Дрейку на влажную грудь и осторожно поцеловала тонкий шрам на его плече.