Под прицел гиперактивной иммунной системы попадают не только аллергены и собственные клетки организма, но и некоторые представители микрофлоры, как, по всей видимости, происходит в случае вездесущей «болезни цивилизации» – угревой сыпи. В научных целях мне довелось побывать в некоторых изолированных уголках нашей планеты. Я провела много времени вдали от Лондона – в таких местах, где природа, климат и культура не имеют ничего общего с нашей влажной и прохладной средой. Например, в джунглях, где люди охотятся на поссума или канчиля, когда хотят пообедать. В пустынях, где самое быстрое средство передвижения – верблюд. В деревенских общинах, где целые дома плавают на плотах в море. В каждом из этих мест жизнь совершенно не похожа на нашу. Пищу там ловят, убивают и едят, так что людям не нужны ни супермаркеты, ни упаковка. Ночью воцаряется полная темнота, нарушаемая разве что пламенем масляного светильника или костра. Болезни там несут вполне реальную угрозу жизни. В таких местах спящему ребенку может выклевать глаз курица. Там авария на рабочем месте – это падение дерева во время сбора дикого меда. Там если нет дождя, то нет и ужина. Самое главное – люди едят то, что сами могут поймать или вырастить, а о здоровье заботятся при помощи трав и молитв.

Чего точно не увидишь ни в высокогорьях Папуа – Новой Гвинеи, в десятках километров от ближайшей дороги, ни в приморских стойбищах на индонезийском острове Сулавеси, – так это людей, обезображенных акне, то есть угрями. Прыщей там не увидишь даже у подростков. Однако в Австралии, Европе, Америке и Японии акне есть у всех. Я почти не преувеличиваю, говоря «у всех», потому что это очень близко к истине. Более 90 % людей, живущих в развитых странах, в тот или иной период жизни страдают от прыщей или угрей. Хуже всего приходится подросткам, но в последние несколько десятилетий эта напасть распространилась и на другие возрастные категории. Теперь угри продолжают преследовать и взрослых людей – особенно женщин – и после двадцати, и после тридцати лет, а иногда и дольше. Примерно 40 % женщин в возрасте от 25 до 40 лет в той или иной степени страдают от акне, притом что многие из них избежали этой напасти в переходном возрасте. По поводу угрей к дерматологам обращаются гораздо чаще, чем по поводу других кожных заболеваний. Как и в случае с сенной лихорадкой, мы привыкли воспринимать угри, особенно у подростков, как нечто неизбежное. Однако если бы это действительно было так, разве от угрей не страдали бы и жители территорий, не затронутых промышленной цивилизацией?

Если немного задуматься, может показаться нелепым, что угревая сыпь преследует такое множество людей. Но еще более странно то, что почти никто не пытался выяснить причины этой – если называть вещи своими именами – эпидемии, несмотря на неумолимый рост числа заболевших – особенно среди взрослых, уже успевших забыть о проблемах полового созревания. Более полувека нам давали одни и те же объяснения: чрезмерная активность «мужских» гормонов, избыточное количество кожного сала и неистовая бактерия Propionibacterium acnes в сумме вызывают уродливую иммунную реакцию, выражающуюся в покраснении, воспалении и появлении гнойников (содержимое которых – не что иное, как лимфа с массой мертвых лейкоцитов). Однако при внимательном рассмотрении все это кажется бессмыслицей. Ведь у женщин, имеющих повышенный уровень андрогенов – мужских гормонов, которые обычно обвиняют в возникновении акне, – вовсе не наблюдается более тяжелых форм угревой сыпи. А мужчины, у которых, как им и положено, уровень андрогенов гораздо выше, страдают от угрей меньше, чем женщины.

Так что же происходит? Новые данные говорят о том, что долгое время мы смотрели не в ту сторону. Идее о том, что угревую сыпь вызывает бактерия P. acnes, уже несколько десятков лет, и ее происхождение очевидно. Хотите узнать, отчего у вас прыщи? Загляните внутрь прыща и посмотрите, какие там скопились микробы. И неважно, что ровно те же бактерии живут и на здоровых участках кожи людей, страдающих акне, и на коже людей, у которых вовсе нет угрей. И неважно, что внутри некоторых гнойничков нет P. acnes. Концентрация P. acnes вообще никак не связана со степенью поражения акне, да и уровень содержания кожного сала и мужских гормонов никак не влияет на появление угрей.

После приема антибиотиков – как в виде мази, наносимой прямо на лицо, так и в виде таблеток, – часто наступает улучшение, и долгое время это, казалось бы, подтверждало (да и сейчас подтверждает) вину P. acnes. Антибиотики прописывают для лечения угрей чаще любых других средств, и многие люди «сидят» на них долгие месяцы, а то и годы. Но антибиотики воздействуют не только на бактерии, живущие на коже. Их действие распространяется и на те бактерии, что живут в кишечнике. Мы уже знаем, что антибиотики меняют поведение иммунной системы. Может быть, именно в этом и кроется истинный механизм их воздействия на акне?

Выясняется, что P. acnes вовсе не играет решающей роли в появлении угрей. Какова роль этой кожной бактерии, все еще остается предметом споров, зато появляются новые идеи относительно участия иммунной системы в развитии этого современного заболевания. Кожа людей, страдающих от акне, содержит большее количество иммунных клеток, причем даже на внешне здоровых участках. Похоже, что акне – это очередное проявление хронического воспаления. Некоторые даже предполагают, что иммунная система становится гиперчувствительной к P. acnes и, возможно, другим кожным микробам, и начинает воспринимать их не как друзей, а как врагов.

То же самое наблюдается при воспалительных болезнях кишечника (ВБК) – болезни Крона и язвенном колите. Возможно, из-за нарушения нормального состава микрофлоры иммунные клетки кишечника как бы теряют привычное уважение к добропорядочным жителям кишечной колонии. Может быть, это происходит потому, что регуляторные Т-клетки, оказывающие успокоительное действие, перестают контролировать более агрессивных солдат иммунных войск. И вместо того чтобы относиться к полезным микробам терпимо и доброжелательно, начинают нападать на них. Это уже не аутоиммунитет – реакция, направленная на себя же, – а коиммунитет – иммунная атака на микробов-комменсалистов (то есть «сотрапезников»), которые обычно состоят во взаимовыгодных отношениях с организмом.

То обстоятельство, что больные ВБК гораздо чаще, чем здоровые люди, бывают предрасположены к развитию колоректального рака (то есть рака толстой и прямой кишки), явно указывает на тесную связь между дисбактериозом и общим состоянием здоровья. Давно известно, что некоторые инфекции благоприятствуют развитию рака. Например, за большинством случаев цервикального рака стоит человеческий папилломавирус (ЧПВ), а бактерия Helicobacter pylori, которая вызывает язву желудка, также способна провоцировать рак желудка. Дисбактериоз, сопутствующий ВБК, по-видимому, является дополнительным фактором риска. Вызываемое им воспаление повреждает ДНК человеческих клеток, выстилающих стенки кишечника, из-за чего образуются опухоли.

Микрофлора участвует в развитии рака не только в пределах пищеварительной системы. Поскольку дисбактериоз может вызывать «течь» в стенках кишечника и воспаление, причиной рака других органов тоже может стать нездоровая микрофлора. Самый яркий пример – рак печени. Чтобы выяснить, какое отношение к раку имеют ожирение и рацион, содержащий большое количество жира, ученые провели эксперимент на худых и тучных мышах, введя им канцерогенные вещества. Худые мыши по большей части сопротивлялись раку, зато у трети жирных мышей развился рак печени. Не вполне понимая, каким образом жирная диета способна спровоцировать рак за пределами кишечника, исследователи сравнили состав крови у этих групп мышей. У тучных мышей наблюдалось более высокое содержание вредного вещества – так называемой дезоксихолевой кислоты (ДХК), которая, как известно, повреждает ДНК здоровых клеток.