Джессика повернулась к Джастину и захлопала ресницами, пуская в ход свое последнее оружие:

– Я ни при чем. Это все Милли.

На эту вялую попытку вызвать жалость Джастин никак не отреагировал.

– Мы уже установили, что во время убийства Милли находилась в администрации. Тебе лучше пройти со мной, и мы обо всем поговорим.

Он достал из-за спины наручники.

– Можем выйти спокойно, без шума. Или в наручниках. Выбор за тобой.

Я видела, что Джессика раздумывает, стоит ли ей оказать сопротивление или, например, продолжить все отрицать. Но через миг она сдалась.

– Ладно, сама пойду, и мы сейчас же разберемся со всем этим враньем. Но только в присутствии моего адвоката.

Она встала – в этот момент я схватила ее за руку и стащила с пальца кольцо с огромным переливающимся бриллиантом. В форме груши и в обрамлении мелких драгоценных камней.

– Эй! – зарычала Джессика. В ней не осталось ничего от той утонченной дамы, которую она изображала при нашей первой встрече.

– Кольцо принадлежит Милли Холл, – я показала бриллиант Джастину. – Надеюсь, она наконец его получит.

Джастин кивнул. Взяв Джессику под локоть, он вывел ее из паба.

Я гордо улыбалась Оливеру, а внутри меня бурлил адреналин. На долю секунды мне показалось, что Джессика вот-вот набросится на меня и выцарапает глаза.

– Ты была права, – признал Оливер. – Хотя я до сих пор не могу поверить, что ты заставила меня поднять тот грязный накладной ноготь и это было зря.

– Ни капельки тебя не жалко, – весело возразила я.

В этот момент несколько посетителей паба захлопали в ладоши, и я осознала, что все это время мы были в самом центре внимания. Я встретилась глазами с Дином. Тот стоял у противоположного конца барной стойки, и на долю секунды мне показалось, что он потрясен. Впрочем, Дин тут же отвернулся и принялся мыть пивные бокалы в небольшой раковине.

– А ты молодчина, мисс супердетектив!

Так и есть.

Я прекрасно справилась со своей ролью. И в этот раз я не играла Дженнифер Флешер. Я была Софи Лафлёр.

– НЕ ХОЧУ, чтобы ты уезжал, – я снова обняла Оливера.

Без него будет тихо, никаких едких шуточек.

– Я вернусь. Ты же меня знаешь. Должен ведь я кому-то капать на мозги?

Он улыбнулся, но в его серых глазах промелькнула грусть. Мы привыкли полагаться друг на друга. Но, наверное, было бы полезно пожить самостоятельно какое-то время.

Мне опять захотелось его обнять. На этот раз, впрочем, он выскользнул, всем своим видом показывая, как же его достали мои навязчивые проявления любви.

– Ладно, мне пора, – он глубоко вздохнул. – Кто знает, что ждет меня на диких просторах Мэна. И я не хочу опоздать на самолет.

– Берегись медведей и лесорубов, – напомнила я.

Он улыбнулся и на этот раз сам обнял меня. После чего залез в свой «Убер».

– Береги себя, – сказал он через открытое окно. – И больше не увлекайся расследованиями.

– Не буду, – пообещала я.

– А еще не позволяй Дину помыкать тобой. Покажи ему, кто босс.

– Есть, сэр! – Я по-солдатски отдала честь.

Он покачал головой, и такси уехало. На мгновение я застыла на месте, чувствуя себя покинутой и одинокой. Так оно и было. Теперь я была сама по себе.

Я обернулась и посмотрела на свой гигантский особняк. Бабушкин дом. Нет, улыбнулась я. Мой дом. Я пошла по дорожке, которая огибала лужайку и вела к загону Джека. Тот гулял, пощипывая свои любимые одуванчики и клевер.

– Привет, дружок. Кажется, дела у нас отлично. Хотя теперь, когда Оливер уехал, придется тебе стать моим другом и сообщником. Из тебя выйдет хороший детектив.

Джек дернул ушами-бананами и продолжил есть.

Питомцем он был весьма симпатичным.

– Вот бы тебе еще солнечные очки, – заметила я.

В этот момент он плюнул. Прямо в меня.

– А может, и нет.

В ту ночь я решилась на большой переезд в бабушкину спальню. Я перетащила свои вещи из сиренево-зеленой гостевой и разложила одежду по шкафам. Теперь мои туфли стояли прямо рядом с обалденными винтажными платьями в стиле бохо. А стеганое одеяло, которое я купила у Милли, лежало на моей кровати. Закончив раскладывать вещи, я подошла к окну и взглянула на задний двор. Стояла тишина. Паб был закрыт. Свет горел только в домике Дина.

И тут я увидела его. Дин стоял в дверях. Без рубашки. Босиком. Джинсы на узких бедрах были чуть приспущены. Он смотрел прямо на мое окно. Я сразу отпрянула, надеясь, что он меня не заметил. Потом взяла себя в руки и снова подошла к окну. Мы смотрели друг на друга какое-то время, а потом я ему помахала. К моему удивлению, он помахал в ответ.

Я улыбнулась и задернула тяжелые бархатные шторы.

Этот Дин Джордан – самая большая загадка, которую мне вряд ли когда-нибудь удастся разгадать.

– Ну уж нет! – возразила я вслух сама себе. – Рано или поздно я раскушу тебя.

Я чувствовала себя на своем месте, и мне было очень хорошо. Забравшись в кровать, я плюхнулась на пышные подушки и просто лежала несколько секунд, наслаждаясь уютом.

Потом я повернулась, чтобы выключить свет, и мой взгляд упал на все еще раскрытую бабушкину книгу. Я принялась ее листать, и вдруг мне на грудь выпала сложенная в несколько раз страница из блокнота.

Развернув ее, я прочла:

«Дорогая Софи,

Если ты нашла это, значит, полагаю, ты все-таки решила переехать в мой дом. В твой дом.

Мое сердце просто таяло от витиеватого почерка. Как и от мысли, что это – ее последние слова перед смертью, обращенные ко мне.

Надеюсь, тебе полюбится этот дом и паб – так же, как и мне.

– Уже полюбились, бабуля.

Еще надеюсь, что Дин уже начал учить тебя, что да как. Настоящий самец, правда?

У меня вырвался удивленный смешок. Я обернулась на зашторенное французское окно и в памяти снова всплыл Дин без рубашки. О да, еще какой самец!

Уверена, ты уже поняла, какой необыкновенный у нас Джек Керуак. Конечно, иногда с ним никакого сладу. Но все же, думаю, ты когда-нибудь полюбишь его так же, как я.

Я улыбнулась. Он и правда необыкновенный. И я уже его люблю.

Бухта Дружбы – чудесное место. Я была здесь так счастлива. Уверена, ты тоже будешь.

– Я уже счастлива.

Большинство людей здесь очень приветливы и доброжелательны. Пусть и довольно эксцентричны. Ты уже наверняка познакомилась с Клиффом.