– А я к Морозову, – сказала Анна, – к Владимиру. Он здесь, с вами?

– Здесь-здесь, с нами, с нами, – растерянно подтвердила Диана Витальевна, она оставила важного поклонника и направилась к двери, боясь упустить из рук пугливую жертву.

– Наверное, Владимир на дежурстве? – спросила Анна, бледнея от страха.

Мельникова впервые посетила банк, то место, где работал возлюбленный, суженый, так сказать.

– На дежурстве, на дежурстве он, – кивнула Диана Витальевна, измеряя холодным взглядом съежившуюся девушку.

И вдруг банкирша согнулась, будто перед прыжком в воду, в пропасть, в бездну, уже не важно – куда она собиралась прыгать, прижала сильные руки к крутым бедрам и крикнула фальцетом: «Держите ее, она – сообщница!» И Анну схватили. Скрутили сзади руки и провели к барьеру. Усадили на стул. Анна помертвела от неожиданности.

– Звони в отделение, Толя! – приказала Диана Витальевна. – Вызывай наряд.

Анатолий Алексеевич расторопно бросился выполнять поручение.

А в отделении полиции и без того было полно работы. Михаил Воронин заявлял о хищении крупной суммы денег из банковской ячейки. Александр Семенов писал заявление о том, что его законная супруга – Надежда Павловна Семенова – пропала без вести с прошлого года, дескать, ушла за хлебом и не вернулась. А Надежда Павловна в комнате для задержанных строчила жалобу прокурору о незаконном задержании, и эта жалоба была уже десятой по счету. На столе скопилась целая стопка обращений. А в «аквариуме» спал Морозов, он ничего не писал и во сне терпеливо ждал оперуполномоченного. В это время старательный сержант привел еще двоих задержанных. Пожилая пара смущенно щурилась, отводя взгляды то ли от яркого света, то ли от пытливых глаз майора.

– Эт-то что такое, сержант? – крикнул дежурный.

– Это задержанные, товарищ майор, они сидели на лестнице, чем мешали покою и отдыху граждан, – сообщил сержант, принимаясь за составление рапорта.

– Чей покой и отдых они нарушили? Кому эти старики помешали, черт бы тебя побрал, сержант? – еще громче закричал майор.

– Соседям, товарищ майор, мне соседи позвонили и сказали, что на лестнице спят подозрительные люди. Пришлось задержать для установления личностей.

И сержант с чувством собственного достоинства вывел заглавную букву. «Начальнику отдела Петрову. За нарушение покоя граждан в новогоднюю ночь в отделение полиции доставлены супруги Мельниковы». Майор остолбенел.

А тем временем Анну Мельникову собирались транспортировать в это же отделение. Охранник банка и Анатолий Алексеевич вывели девушку во двор, вежливо усадили в машину и повезли в отделение.

А дежурный майор тупо смотрел в экран монитора. Как и Морозов, он ждал оперуполномоченного.

– Товарищ майор, а вы что, кого-то ждете, что ли? – спросил помощник, осторожно выдирая из-под руки оцепеневшего дежурного журнал учета доставленных нарушителей.

– Опера жду, – каким-то беспомощным и глухим голосом буркнул майор.

– А он у себя в кабинете, я в канцелярии журнал искал, не знал, что он у вас под руками лежит, и мимо разыскников проходил, слышу, а в кабинете опера кофеварка шипит, вкусно так пахнет, на весь коридор кофе несет, – засмеялся помощник.

– Коль, ты что, смеешься надо мной? – дежурный даже вскочил со стула.

– Нет, а зачем мне смеяться над вами? Народу вон все прибывает. Типа цыганский табор у нас, а не отделение полиции. Бабы в актовом зале буянят, жалобы пишут в пять рук разом, в комнате для задержанных уже целую книгу бедная женщина написала, все слезы выплакала. Не-ет, мне не до смеха, товарищ майор. – Помощник доходчиво и терпеливо, как душевнобольному, обрисовал дежурному майору сложившуюся ситуацию.

И впрямь, всем было уже не до смеха. Народу в отделении становилось все больше. Неуемный монитор отобразил новую картинку. У входа остановился шикарный джип, и какие-то люди манерно выпроводили из него девушку. Красивая такая девушка, просто загляденье. Настоящая блондинка в шоколаде, великолепная, стройная, видная. И тогда майор пошел ва-банк. Он поднялся на второй этаж, где дислоцировалась служба уголовного розыска, пинком вышиб хлипкую дверь и собственными глазами увидел душераздирающую картину. Оперуполномоченный смотрел по телевизору новогоднее представление и умильно поедал шоколадку. Нет, он не был пьян, вовсе нет, трезвый и умиротворенный, лежа на диване, опер тихо поедал шоколад, повсюду валялись бумажки и обертки от конфет.

– Ты здесь шоколадом объедаешься, а там, внизу, народ прибывает, – заорал дежурный.

– Шоколад – не сало, – глубокомысленно произнес оперуполномоченный, – много не съешь. А откуда ты народу столько набрал, Дмитрич, а?

– С неба нахватал, – сдержанно ответил майор, – спускайся, работы до утра хватит.

И они направились вниз, не ругаясь, не выясняя отношения. Новый год все-таки. Не до ругани. Опер пошел в «аквариум», а охранник банка в это время писал заявление о том, что сотрудниками банка задержана особо опасная преступница Анна Мельникова. И все вновь смешалось, завертелось, закружилось, понеслось вихрем. Стали выяснять подробности и ужаснулись. Морозов предстал перед органами с деньгами, с чистой совестью, трезвый, как стеклышко. Анна бросилась ему на шею. Надежда, увидев мужа, упала в обморок, но быстро ожила и упала ему на грудь, вцепилась, и уже никто не смог отодрать Надежду Павловну от ее благоверного. Поисковая группа, возглавляемая Татьяной Ворониной, наконец-то обнаружив живой и невредимой Анну Мельникову, набросилась на девушку всем отрядом и едва не задушила подругу в женских объятиях. Михаил Воронин пытался найти в толпе свою жену. Бедный майор в состоянии тихого ужаса спрятался от всех в «аквариуме», прикрыл дверь и закрыл лицо руками. Помощник в суматохе вновь потерял журнал учета доставленных нарушителей. Оперуполномоченный впопыхах доедал очередную шоколадку. Праздничный карнавал внезапно был прерван, в отделение приехал сам Виктор Васильевич под руку с Дианой Витальевной. Банкирша успешно отомстила мужу. Она выбрала себе нового ухажера, случайно выиграв вполне удачную партию. И карнавальный шум мгновенно стих, журнал сразу нашелся, а бедный майор добровольно вышел из «аквариума». Морозова в срочном порядке этапировали обратно, туда, откуда только что вышел дежурный. Виктор Васильевич отдал все необходимые распоряжения.

– Заявление Воронина зарегистрировать, срочно вызвать дежурного следователя, Морозова задержать, деньги изъять, вернуть потерпевшему. Надежду Семенову передать мужу прямо в руки. Никого не забыл? – громогласно поинтересовался генерал у притихшей публики.

– Нет, никого, – тонким голоском откликнулась Татьяна Воронина.

Она прижималась к мужу, к Михаилу.

– Меня забыли, господин начальник, меня, – крикнула Анна, – я не уйду без Морозова. Он жених мой. Сажайте меня вместе с ним, я пойду за ним хоть в Сибирь, хоть куда. На край света пойду! Пешком, ползком, по-пластунски.

Мельникова с гордым видом прошла к «аквариуму», повозилась с тяжелым засовом, с трудом открыла и вошла внутрь. Села рядом с Владимиром, дескать, я не шучу. Иду на край света вместе с суженым. В Сибирь, на каторгу. Без сапог.