Лекарство помогло, эти ужасные волдыри исчезли с его тела. «Надо же. Интересно, на что у меня может быть такая аллергия? Точно подцепил какую-то заразу в общих банях». Всё, больше никаких общих бань, решил он, а то эти голоногие не знают, что такое гигиена. Головная боль тоже потихоньку отступала, и все его мысли были сейчас о ближайшем заезде. 1600 метров, он как раз купил скакуна под эту дистанцию. Его конюшня потихоньку расширялась, правда стоило это целое состояние. Ну ничего, ему бы выиграть пару скачек, тогда его коней начнут замечать, а там и разведение лошадей маячит в перспективе. Он мечтательно закрыл глаза: лошади были его страстью. Ещё когда он был совсем маленький, отец взял его с собой на ипподром. Именно тогда он и влюбился в этих грациозных животных. Он долго уламывал мать, которая считала его увлечение блажью, но шанс поднять статус рода пересилил её сомнения. Он открыл глаза и посмотрел в бинокль. Вот он, его красавец стоит и ждёт старта.

**** 12:45. Ипподром Венского Клуба ****

«Какой же сегодня прекрасный день», — думал он, принимая поздравления от аристократов. Он сделал это, точнее, не он, а его жеребец. Но на время скачки он словно слился с ним, чувствуя всю его силу и мощь. И когда его лошадь переступила финишную черту, опередив фаворита на половину головы, он поднял голову и громко захохотал. «Да, да, да».

— Господин Морозов, — распорядитель скачек выдернул его из мечтаний. — Господин Вит просит пройти к нему.

— С удовольствием, — улыбнулся он.

Самуэль Вит, старый напыщенный индюк, глава Венского клуба. Это он выступал против его вступления в клуб, а сегодня лично вручит ему кубок. Ох, как долго он ждал этого момента. Однако распорядитель повёл его не к подиуму, а к конюшням.

— Господин Морозов, — сухо кивнул Самуэль Вит.

— Господин Вит, — улыбнулся он.

— Я надеюсь, у вас имеются объяснения этому? — сухо произнёс Самуэль Вит и показал на сиденье пикапа, который перевозил его жеребца. На сиденье лежал шприц и какие-то ампулы.

Он продолжал улыбаться, непонимая, чего от него хочет этот старик.

— Вы о чём, господин Вит?

— Об этом, юноша, об этом. Скажите, это вы вкололи допинг вашей лошади?

Улыбка медленно сползла с его лица.

— Допинг? Какой к чёрту допинг? — закричал он.

— Держите себя в руках, молодой человек, — сухо ответил Самуэль.

— А вы не разбрасывайтесь обвинениями, — раздражённо ответил он.

«Понятно, они хотят украсть его победу. Зависть, вот что тут происходит. Подбросили ему этот шприц, как есть подбросили.» — Мысли пролетали в его голове с бешеной скоростью.

— Хорошо, тогда попрошу вас присутствовать при заборе крови у вашего жеребца. Мы даём делу официальный ход, а ваши лошади пока будут приостановлены от участия в скачках. Мы не можем рисковать честным именем нашего клуба.

**** 22:00 ночной клуб "Night flight" ****

Он заливался алкоголем. Он пил и не чувстовал вкуса виски. Допинг? У него даже в мыслях не было использовать допинг на своих лошадях. Подбросили, гады, подбросили. Он всегда оставался для них чужим и как только представилась возможность, они подставили его. Но он этого так не оставит, он подаст на них в суд, пусть докажут, что это его шприц. Мысль, что в крови животного действительно может оказаться допинг, он не допускал. А мать? Что он скажет матери? Нет, матери ничего говорить не надо, он наследник, он будущий глава рода и будет решать проблемы сам! И заказал себе очередную порцию виски.

**** Конец первого дня из жизни Александра Морозова ****

**** За десять дней до этого ****

— Вот, — сказал я, протянув Йоргену список.

— Что это? — поинтересовался он.

— Это то, что мне будет нужно для исполнения моего плана.

— «Профессиональная экскортница, количество: одна штука», — прочитал он первый пункт.

— Патрик, ты молод и красив, тебе ещё рано прибегать к услугам профессионалок, — подняв голову, произнёс он.

Я не поддержал весёлого настроя моего опекуна. План вышел трудным и очень спорным, самым важным пунктом была его скорость.

— «Пять ампул эритропоэтина, шприц: одна штука», — перешёл к следующему пункту Йорген. — А что такое эритропоэтин?

— Допинг, — пояснил я.

— «Гроб: одна штука, и разрешение на захоронение на Кипре», — он просто поднял голову и вопросительно посмотрел на меня.

— Ну, а как ещё мне легально вывезти Александра на Кипр? — развёл я руками.