Лис припал к земле, почти распластавшись по ней пузом. Движения замедлились. Он то и дело оглядывался, топорщил уши и принюхивался.

Я удивилась.

— Почему вы полагаетесь на слух и обоняние? Разве хранители не чувствуют лес?

— Чувствуют. Каждую травинку. Но ЭТО нельзя назвать нормальным лесом. Деревья, кустарник, трава, животные: все нераздельно связано между собой. Удали одно — разрушиться все. Не будет единой общности. Каждый останется сам по себе. Так и здесь… Деревья не только оторваны от остального мира, они даже между собой разобщены. И меня не слышат. Я здесь такой же чужак, как и вы.

М-дам-с. Это уже плохо. Одно дело, пробираться по чащобе с полноценным Хранителем, и другое — с лисом, хоть бы и говорящим. Впрочем, выбирать не приходится.

Дальше продвигались медленно, почти на ощупь. Хранитель часто останавливался и прислушивался. Нервы были напряжены до предела. У всех без исключения. Когда на ближайшем деревце обломился сучок и с тихим треском полетел вниз, его падение сопровождал вскрик трех самых слабонервных членов нашей команды — мой, Лины и Огала. Лорд Олланни только насторожился и перехватил поудобнее меч.

«Железная выдержка.»

Ага. Мне бы так…

«Тебе бы, для начала, перестать штаны пачкать…»

Чего!!!

«Шучу. А вот трястись так не следует. А то вибрация на Искорку идет. У бедной скотинки аж зубы клацают.»

Первый день нашего увлекательного путешествия прошел без приключений. Видимо местные монстры, еще не унюхали запахи банкетного стола.

«Или распределяют промеж себя самые лакомые кусочки и не могут прийти к взаимопониманию.»

Тогда пусть подольше этим занимаются. Глядишь, в ходе дебатов, претендентов поубавится.

Ночью, мне почудилось движение на самой границе света, отбрасываемого костром. Был ли это передовой дозор нежити, или мое разыгравшееся воображение — не знаю. Далековато. Топлива мы не жалели, и костер вышел на славу — свет от него разливался на пару десятков шагов, выхватывая по кругу, выступающие из тьмы деревья. Попробуй, разгляди хоть что-то в эдакой мешанине теней. Магическое чутье молчало, а идти проверять… Дудки! Где это видано, чтобы еда сама себя подавала?

Хмурое утро отличалось от предыдущего, только отсутствием тумана, в остальном — тоже самое: сухой завтрак, поспешные сборы и вперед, вперед, вперед…

Первое знакомство с местными жителями состоялось незадолго до полудня. Заросли чахлой растительности стали непролазными, мешая «наслаждаться» конной прогулкой. Пришлось идти пешком. В какой-то момент, я заметила как лис неожиданно замер, подергивая ушами и явно к чему-то прислушиваясь. Последовала его примеру. Ни-че-го…Ни запаха, ни звука, ни магического присутствия… И вдруг…, еле заметное движение где-то вверху справа.

Огненный шарик сорвался с пальцев быстрее, чем я успела об этом подумать. Результат вполне закономерный — миновав летящее в мою сторону тело, он врезался в крону ближайшего дерева. Жахнуло так, что в ушах загудело. Подвядшая листва мигом занялась, превратив дерево в огромный факел. Нападавший, явно не ожидал «теплой» встречи и разнервничался от «приветственного салюта» в свою честь: дернулся всем телом и сбился с курса, превратив грациозный прыжок в хаотичное падение, закончившееся у моих ног бесформенной кучей лап. Прийти в себя, дабы торжественно поприветствовать нас в соответствии с местным этикетом, ему было не суждено — подоспевший Алеис, одним движением, пригвоздил «делегата» мечом к земле.

«Эк притомил лорда придворный церемониал!»

Округу огласил рев. Жуткая смесь ярости, страха и боли. Будто (прошу прощения), быку на яйца наступили. Прямо перед нами прошмыгнул еще один представитель «встречающей стороны», а за ним… Выпучив глаза, размахивая руками и оглашая лес зычными воплями, несся Огал. В одной руке он держал окровавленный кинжал, а в другой… Кажется, это был чей-то хвост. Убегающее от праведного менестрельского гнева существо, прыгнуло в сторону зарослей. Недолет! Оно изготовилось ко второй попытке… Но фокус не удался — сразу два кинжала, синхронно просвистев в воздухе, уложили бегуна на землю. Мой попал в шею, Алеиса — в глаз. Набравший разгон бард, не успел притормозить и, споткнувшись о дергающееся тело, растянулся рядом. Откатился подальше от лязгающих челюстей. Поднялся. Подождал, пока бесхвостый противник затихнет, и, попинав тушку для проверки степени «упокоения», вытащил застрявшие в ней кинжалы. Помянул добрым словом всех родственников «покойного». Сплюнул. Еще раз, с оттяжкой, пнул поверженного врага и вразвалочку направился к нам. На мой взгляд, слишком спокойно. Я бы сказала — нарочито.

«Наверняка, от страха свое имя забыл.»

Так и есть. При ближайшем рассмотрении обнаружилась бледная физиономия, трясущиеся губы и исполненный ужаса взгляд.

— Р-рин-н-ка. Ч-что эт-то б-было?

А не слабо он струхнул. Не приведи боги, заикой останется.

«Н-да-а-а. С карьерой менестреля придется тогда попрощаться. Хотя… Бард-заика — это оригинально.»

Все-таки, какой змеюкой я иногда бываю! Ни сострадания, ни добродушия…

«Особенно, когда самой страшно. И ни одного утешающего на горизонте.»

Что верно, то верно. Хоть бы кто, для приличия, моим самочувствием поинтересовался. Огалу отчет подавай, что за тварь решила им пообедать (можно подумать есть разница, у кого в желудке перевариваться?). Алеис Лину из фляжки вином отпаивает. Мог бы и мне глоточек предложить. Как же! Дождешься… Принцесса — это существо хрупкое, с тонкой душевной организацией. А я — толстокожая колдунья. Мне забота и внимание ни к чему…

«Внимание? Забота? Сперва целиться научись, а потом всеобщей любви и уважения требуй. Первый же выстрел… и в молоко! Мазила! А если б кто погиб?»

И я бы виновата оказалась? Между прочим, Огала никто с нами не тащил. Алеис уже большой мальчик, сам за себя постоять может. Лину, итак сразу пихнула за свою спину, при первом же признаке опасности. А ведь у нее телохранитель есть! Одна я неприкаянная. Так что, была бы первым блюдом!

«А! Так значит можно не беспокоиться? Если что — не велика потеря…»

И вот так всегда… Ни одного доброго слова. Во всем виновата, за все ответ держи… От посторонних проще отбрехаться, чем от себя.

«Кстати об ответах… Что там Огал спрашивал? Он ведь не отстанет теперь. Любопытство — менестрельский хлеб.»

Оказывается, при наличии вина, хлеб менестрелям уже ни к чему. По крайней мере, Огал, узрев фляжку с горячительным, позабыл о своих вопросах. Поскольку лорд делиться вином не собирался, менестрелю пришлось доставать собственный сосуд с живительной влагой. Нда-а-а… Наш походный бурдючок для воды, пожалуй, поменьше будет.

Пока компания боролась с испугом, посредством народных методов, я присела возле распластавшегося у ног тела и приступила к осмотру.

Прям как дома, на одном из маминых уроков… Да-да. Магу-целителю приходится и такими вещами заниматься. А именно — осмотром тела, для установления причин смерти. В основном по просьбе родственников умершего, но, случается, и власти посодействовать просят. Особенно когда оч-ч-чень важная персона дуба дает, а другая, не менее высокопоставленная, жаждет на третью, эту смерть повесить. Так сказать — одной попой на двух ежей, и чтоб другие в колючках…