– Думаю, – защищался папа Морской, – все дело в том, что вы мне говорили. Вы ведь сказали, что ничего не знаете и убийцу не видели. Помните? Наверное, в тот момент Саенко и передумал вас убивать, решив, мол, будь что будет. Но! – Тут папа Морской очень серьезно посмотрел на Галю. – Вы говорили, что Галочка проходит главным свидетелем и что она-то точно знает, что там случилось. Я боюсь, что опасность, угрожавшая вам, теперь направлена на вашу внучку.

Воцарилась гробовая тишина.

– Я же говорила, что это не похоже на аллергию, – первой, как ни странно, начала мыслить конструктивно Ларочкина мама. – Давайте разберемся, что было в капельнице…

– Ох! Я ведь вылила содержимое флакона в окно, – встрепенулась Галочка. – Но где же сам флакон? В нем, быть может, еще есть остатки вещества, а на нем – отпечатки пальцев. Вероятно, его санитарка выкинула. Но этажный мусор тут выносят раз в неделю. Флакон можно поискать. Пойти расспросить и поискать?

– Не стоит, – остановил ее вернувшийся Ткаченко. – Я понимаю ваше беспокойство и панику, – официальным тоном обратился он к присутствующим, – но, судя по всему, переживать не из-за чего. Никто из медперсонала не видел тут другого соседа. Осталось поговорить только с дежурящей тогда медсестрой, но ее начальница клянется, что посторонний в палату не проник бы. Выходит, что присутствие здесь товарища Саенко было случайным. Если вообще было, – Ткаченко грозно глянул на папу Морского.

Тот и не думал сдаваться:

– Правильно ли я понимаю, что вы сомневаетесь в моих словах?

– В словах – не сомневаюсь. Но вы могли ошибиться… В любом случае я не могу, не имея никаких оснований для опасений, поставить к товарищу Воскресенскому дежурного.

– Ко мне и не надо! – подал голос адвокат. – Как было установлено товарищем Морским, я больше преступников не интересую. А вот к Галочке – будьте добры…

– Я не могу, – развел руками Ткаченко. – Нет повода предполагать угрозу. Если бы на вас действительно было покушение, как описал мне Морской, то да. Но версия о покушении не подтверждается. Пока никто ни на кого не напал, я не могу тратить рабочее время подчиненных на охрану одного человека.

– Ясно, – вздохнул Морской. – Что ж, мне придется взять охрану на себя. Отныне, куда бы мы с Ларисой ни пошли, вам, Галочка, надлежит быть с нами. Вряд ли преступник будет атаковать прилюдно. Считайте, Галя, что мы вас взяли в плен. Походите со мной в редакцию, позаглядываете к Игнату Павловичу, приучите Ларису к ранним подъемам и разминке…

Ларочке такое предложение очень понравилось! Увы, Ларочкина мама это мнение не разделяла.

– Морской, выйдем на секунду? – с каменным лицом спросила она вдруг. – На родственный совет.

Папа Морской повиновался. Лариса хотела было последовать за ними, ведь родственный совет означает, что она тоже может присутствовать, но мама безжалостно закрыла дверь палаты прямо перед ее носом. Ничего не оставалось, как прильнуть ухом к дверной щели. Заметив это, Галочка прыснула и снова погрузилась в чтение книжки деду, а Игнат Павлович, хоть и строго погрозил Ларисе кулаком, но благородно развернулся к окну и принялся рассматривать птиц. К счастью, родители разговаривали достаточно громко. К несчастью, совсем не о том, о чем хотелось бы Ларочке:

– Ты говоришь, что за этой девочкой может охотиться преступник, говоришь, что обязан уберечь ее от опасности, и тут же предлагаешь Ларисе быть рядом с тобой? Ты сам себя слышишь? Я не отпущу дочь туда, где опасно…

– Согласен, – предательски вздыхал папа Морской. – Я не подумал про опасность. Да, Ларису, конечно, лучше не впутывать. Просто мне кажется, Галя будет чувствовать неловко, если я позову ее к себе, а не к нам с Ларисой.

– Прости, но безопасность ребенка мне важнее ловкости или неловкости Галины, – отрезала мама и тут же смягчилась. – Ну, позови к себе кого-нибудь из подруг. Ты зря, что ль, ловелас?

– Да как-то сейчас и звать некого, – задумчиво протянул Морской, будто не замечая иронии в словах бывшей жены. – Нюта обычно к себе зовет, у меня оставаться не любит. О! Кстати! Я же к ней сегодня грозился прийти. Видимо, уже не прийду. Ну что за жизнь?

Расстроенная Лариса отвернулась. Слушать дальше уже не хотелось. Какая разница, что придумает Морской, чтобы Галочке не было неловко, если Лару все равно заставят ночевать дома. И никакой помощи делу она оттуда, естественно, оказать не сможет. Тут ей на глаза попалась мусорка в углу палаты. Даже не веря в свою удачу, она несколько раз потерла глаза. Вот это да!

– Папа Морской, выйдем на секунду? – подражая матери, но не глядя на нее, спросила Лара, когда родители вернулись. – На родственный совет.

– Лариса, не кривляйся! – вспыхнула мама. – Что бы ты ни придумывала, я не могу тебя сегодня отпустить ночевать к отцу! – Тут она развернулась к Галочке и попробовала извиниться: – Не обижайтесь, Лара вас оставит наедине с Морским. У девочки уроки, которые отец никогда в жизни с ней не делал. И младший брат, с которым нужно будет посидеть. Вы не волнуйтесь, Морской только с виду нахал и разгильдяй, на самом деле – ответственнейший человек и даже в некотором смысле благородный…

«Уроки я с первого класса делаю сама! А с Женей бабушка всю жизнь сидела, между прочим!» – мрачно думала в это время Лариса, но вслух ничего не говорила. Теперь, когда ей тоже было чем поучаствовать в расследовании, обида на маму приутихла.

– Папа Морской! – начала она, уведя родителя подальше от двери, чтобы подслушать происходящее из палаты было невозможно. – Я правильно поняла: чтобы понять, было ли совершено покушение на Воскресенского, нужно отдать на экспертизу флакон от той капельницы? И еще. Верно ли, что Игнат Павлович как-то не очень хочет делать эту экспертизу? Так вот. Я, папочка, нашла этот флакон. Санитарка еще не донесла его до этажного мусора и оставила в корзине под стулом. Здорово? Я взяла аккуратно, носовым платком. И незаметно – все занимались своими делами, и никто не видел, что я делаю. Ты же сможешь сам отдать на экспертизу? Без всяких Игнат Павловичей…

– Ого! – присвистнул папа Морской. – Я вырастил хулиганку! – и тут же, видимо, осознав всю значимость Ларочкиного поступка, добавил: – Хулиганку и бойца! Ты, дочь, молодец! Да, я найду куда отдать на экспертизу.

* * *

– Какой вид транспорта предпочитаете в данное время суток? – пытаясь разрядить обстановку, начал Морской, едва они с Галочкой вышли из больницы на улицу. – Пойдем направо – попадем к трамвайной остановке. Чуть дольше вверх – прокатимся в троллейбусе. Его, конечно, нужно подождать, но нас зато доставят прямо к дому.

– Да я любой предпочитаю, не волнуйтесь, – напряженно пожала плечами Галочка. Прощаясь с дедом, она явно нервничала. В том числе и потому, что Игнат Павлович решил еще порасспрашивать адвоката, в то время как, по стойкому убеждению Галины, больному нужно было отдыхать и не нервничать. Увы, Двойра с Ларисой ушли раньше, и ей было не к кому обратиться за настоятельной медицинской рекомендацией, поэтому Ткаченко таки остался в палате.