– В те дни между жителями болот и внешним миром контакт был очень незначителен. Семья Бонх До Трана заправляла всей торговлей с внешним миром. Раз в десять лет горстка мужчин отправлялась к Вратам Теней. И примерно с той же частотой отшельники-гунниты уходили на болота, надеясь таким образом очистить свои души. У них, по-видимому, с головой было не в порядке, иначе они поискали бы место получше. К ним, как правило, относились с терпимостью. Вот и все, никаких контактов больше фактически не было.

– При чем тут Тысячегласая?

– Она узнала всю эту историю от Ревуна примерно в то время, когда мы оказались в ловушке в Деджагоре. Или сразу после этого. Явилась в храм вскоре после нашего возвращения. Даже самые сильные из нас были до предела изнурены, все старики умерли, включая нашего Капитана и Глашатая, и ведьму Хонь Тэй. Кроме меня, не осталось никого, кто знал бы все – хотя Гота и Тай Дэй кое-что знают, и Сари немного, поскольку все они принадлежат к семье Кы Дама и Хонь Тэй. Когда Тысячегласая пришла в храм, меня там не было. Она использовала свое могущество, чтобы запугать жрецов. В конце концов они капитулировали и отдали ей таинственный предмет, который был доверен им на хранение много лет назад. Они даже не знали, что он собой представлял. На самом деле они не так уж и виновны, но сколько я ни бился, их все равно продолжали стыдить. Ну вот, теперь ты все знаешь. Все тайны нюень бао.

Я не была уверена в этом.

– У меня есть серьезные сомнения на этот счет. Но все же это уже кое-что, с чем можно работать. Ты собираешься помогать нам? Если мы сумеем заставить Нарайна Сингха признаться, куда он дел Ключ?

– Если ты пообещаешь, что никто никогда не узнает того, что я рассказал тебе сегодня ночью.

– Клянусь на Анналах. Не скажу ни слова ни одной живой душе. – Такая форма клятвы, однако, не помешает мне записать все то, о чем я от него услышала.

Я не стала требовать от него никаких клятв.

Рано или поздно он столкнется с моральной дилеммой, которая раздавила Радишу. В какой-то момент у нее возникло ощущение, что Отряд выполнил свои обязательства по отношению к ней и пришло время заняться своими собственными делами, забыв об обязательствах по отношению к Отряду. Как только – если! – людям дядюшки Доя удастся освободиться из могилы под Сияющей Равниной, его надежность как союзника обратится в дым.

Ладно, когда время придет, тогда пусть голова и болит, подумала я и сказала Дою:

– Мне завтра на работу. И сейчас уже очень поздно.

Он поднялся, явно испытывая чувство облегчения от того, что я задавала не так уж много вопросов. У меня на уме, конечно, было несколько. К примеру, почему нюень бао со временем стали более часто совершать свои паломничества к Вратам Теней как раз в те времена, когда Хозяева Теней были в силе, и зачем таскали с собой женщин, детей и стариков? Я задала ему этот вопрос по дороге домой.

– Хозяева Теней милостиво не препятствовали нам. Это добавляло им ощущения собственного превосходства. К тому же, нам удалось внушить им, что, поскольку настоящего Ключа у нас нет, мы отправляемся на поиски его. И даже сами наши люди верили в это. Только Кы Дам и Хонь Тэй знали правду. Хозяева Теней надеялись, что мы найдем Ключ – для них.

– Тысячегласая раскусила вас.

– Да. Ее вороны летают везде и слышат все.

– И в те дни в ее распоряжении был один очень подлый демон.

Всю дорогу обратно на склад я продолжала докучать ему, выпытывая оставшиеся секреты, чтобы заполнить пробелы в его рассказе.

Но мне не удалось одурачить его.

Прежде чем дотащиться до постели, я еще раз встретилась с Сари, Мургеном и Гоблином.

– Ну как, вы ничего не упустили?

Подстраховаться никогда не мешает – Мурген, невидимый и неслышимый, присутствовал во время нашей увлекательной беседы с Доем.

– В основном, да, – ответил Мурген. – Этот старик большой хитрец.

– Как думаете, он сказал правду?

– По большей части, – откликнулась Сари. – Он не сказал ни слова лжи, но не открыл и всей правды.

– Ну, конечно, нет. Он – нюень бао до кончиков кривых ногтей. И кроме того, колдун.

Прежде чем Сари успела возмутиться, Гоблин сообщил:

– Следом за вами летела белая ворона.

– Я видела ее. И решила, что это Мурген.

– Нет, не Мурген, – возразил Мурген. – Я был там в виде духа. Так же, как сейчас.

– Кто же она, в таком случае?

– Не знаю, – ответил он.

Я не совсем поверила ему. Может, интуиция обманывает меня, но я была уверена, что у него есть кое-какие подозрения. И достаточно основательные.

Господин Сантараксита едва дождался, пока мы остались одни, и тут же подошел ко мне.

– Дораби, я тобой недоволен. Два дня назад ты опоздал. Вчера тебя не было вообще. И после этого сегодня ты являешься как ни в чем не бывало и готов приступить к работе.

Вовсе я не «явилась как ни в чем не бывало». Я явилась злая как черт, но не из-за него, конечно. И, наверно, поэтому не сразу заметила несоответствие тона, каким были сказаны его слова, и их содержания. В тоне отчетливо проступало облегчение – от того, что я вернулась, и слабеющий привкус страха – от того, что этого могло не произойти. Пришлось солгать.

– У меня был жар. Просто ноги не держали. Я попробовал добраться сюда, но был так слаб, что лишь зря потратил время. Пришлось вернуться домой.

– Зачем же ты пришел сегодня? – Полный разворот – теперь в его голосе ощущалось сильное беспокойство.

– Сегодня я чувствую себя чуть лучше. У меня тут много дел. Мне очень не хотелось бы потерять эту работу, Сри. Книги… Кладезь мудрости…

– Где ты живешь, Дораби?

Я взяла метлу, но это не остановило его. Он буквально шел за мной по пятам. Взгляды, которыми люди провожали нас, свидетельствовали о том, что Сантараксита снискал себе репутацию охотника до молоденьких мальчиков.

Этот вопрос не застал меня врасплох, ведь я знала, что он пытался выследить, где я живу.

– Снимаю маленькую комнатку на побережье в Сираде, вместе с несколькими друзьями еще со времен армии.

Довольно распространенная ситуация для Таглиоса, где число мужчин превышает число женщин почти вдвое. Мужчинам легче отправиться в дальние края в надежде устроить свою судьбу.

– Почему ты не вернулся домой, когда кончилась война, Дораби?

Ох!

– Сри?

– Твоя мать, твой брат со своей женой, твои сестры, их мужья и дети все еще живут там же, где прошло твое детство. Они считают тебя погибшим.

Ох-ох! Проклятие! Он что, ездил туда и своими глазами видел всех их? Есть же люди, которые обожают совать нос в чужие дела!