парень, гуляющий по клубам и меняющий женщин как перчатки, а человек, вставший на путь осознания собственной жизни. Кто бы мог подумать, что такое возможно…

– Я в шоке, – наконец выдыхаю я, потрясенно потирая виски.

– А я-то в каком шоке, – качает головой Пеплов. – Пару недель назад общался с ним в Скайпу и никак не мог отделаться от ощущения, что он надо мной стебется.

– Почему?

– Ну как… Мясо он теперь не ест, бухло не пьет, вскакивает ни свет ни заря и бежит на какую-то йогу, – говорит Антон. – Серфингом стал заниматься, книжки умные читает… В общем, от прежнего Рея не осталось и следа.

– Вот ты говоришь, а я поверить не могу, – усмехаюсь я. – Денис и книжки… Он же вообще читать не любил.

– Да он и солнце раньше не любил, а теперь смуглый стал, как настоящий островитянин. Будто целыми днями загорает.

Пообщавшись с Пепловым и Камилой еще минут пятнадцать, сообщаю, что мне пора возвращаться к своему столику, и тепло прощаюсь с собеседниками. Однако, покинув кабинку, не спешу идти обратно к подругам. Прохожу в дамскую комнату, закрываюсь в кабинке и, упустив крышку унитаза, сажусь на него.

Не знаю, почему, но новость о переменах в жизни Реймана не на шутку меня взбудоражила. Кажется, Денис теперь на самом деле совсем другой человек. Наверное, даже более осознанный, чем я.

С одной стороны, я безумно рада, что его жизнь наконец наладилась, но с другой – душу предательски свербит доселе незнакомое чувство. Грусть? Тоска? Сожаление?

Скорее всего, последнее. Да, стыдно признаться, но мне действительно жаль. Жаль, что мужчина, которого я так сильно любила, изменился не раньше, а лишь сейчас. Когда у меня уже нет ни малейшего шанса на воссоединение с ним.

Внезапно я ощущаю, что грудь начинают раздирать всхлипы. Сначала они тихие и приглушенные, но с каждой секундой становятся все громче. И вот я уже реву навзрыд не в силах совладать с навалившимися эмоциями.

Да что же это со мной? Ведь все хорошо. Все просто замечательно. Я скоро выхожу замуж, на работе порядок, бабушка жива и здорова… Так какого черта я чувствую себя так, будто меня через мясорубку прокручивают?

– Ритка-бандитка! – в дверь барабанит взявшаяся из ниоткуда Белкина, и, вздрогнув от неожиданности, я замолкаю. – Это что, у тебя традиция такая в общественных толчках рыдать?

Боже мой! Как стыдно, что она застала меня за проявлением этой минутной слабости!

– Я уже выхожу, Ксюш, – стараясь звучать непринужденно, отзываюсь я.

Отмотав немного туалетной бумаги, вытираю ей слезы и распахиваю дверцу уборной. Подруга стоит напротив меня, прислонившись спиной к стене, с задумчиво-подозрительным выражением лица. Она смотрит так пристально и внимательно, будто желает прочесть мои мысли. Все до одной.

– Ну и что это за слезы? Холостую жизнь оплакиваешь? – иронично интересуется Белкина.

– Типа того, – киваю я, шмыгнув носом, и приближаюсь к раковине, чтобы ополоснуть руки.

– А можно опустить ту часть, в которой я задаю вопросы, а ты уходишь от ответов, и сразу перейти к моменту, где ты говоришь правду?

– С Пепловым только что общалась, про Реймана новости услышала, мол, он сейчас на Бали живет, и все у него прекрасно, – глядя на тугую белесую струю воды, признаюсь я.

– И тебя это расстраивает?

– Нет! Нет, конечно… Просто…

– Просто что, Рит? – напирает Ксюша. – Найди ты наконец в себе смелость произнести это вслух!

Я поднимаю глаза, и наши с Белкиной взгляды встречаются через зеркало. Она права. Сколько уже можно быть трусихой?

– Просто мне больно осознавать, что наши отношения в прошлом. Теперь уже точно, – с тяжелым вздохом изрекаю я. – Мне сложно отпустить его. Даже спустя столько лет. Я ведь понимаю, что это ненормально, неправильно, но на душе кошки скребут. И я ненавижу себя, Ксюш. Потому что слабая, безвольная, зависимая… Он уехал, начал жизнь с чистого листа, а у меня все никак не получается.

– А как же Миша? – тихо спрашивает подруга.

– Миша потрясающий. Мечта любой женщины. Я им восхищаюсь, люблю его. Но по-другому как-то… Головой, наверное.

Какое-то время Ксюша молчит, явно обдумывая мои слова, а затем негромко выдает:

– Рит, ты знаешь, как я отношусь к Мише. Тебе правда с ним очень повезло. А Денис… Денис – просто твоя первая любовь. Со временем ты его забудешь. Я уверена.

– Тебе легко говорить, – с легким укором говорю я. – Ты-то за свою первую любовь замуж вышла.

– Потому что я Димку простила, Рит. Искренне простила. А ты Рея не можешь, я же вижу, – ничуть не обидевшись, усмехается Белкина. – Отпусти ты его. У него все хорошо будет, он ведь одумался, приоритеты правильно расставил, возможно, уже девушку себе нашел… Ведь не один же он там на Бали живет? А у тебя с Мишей все сложится, поженитесь, детей нарожаете – жизнь так закрутится, что ты о своем блондине и не вспомнишь. И в итоге вы с Реем оба будете счастливы. Только порознь.

– Да, Ксюш, ты права, – усиленно киваю я. – Я должна радоваться, что он смог меня забыть. Я ведь сама этого добивалась.

– Вот именно! – Белкина ласково обнимает меня сзади. – Не грусти, Ритон, пошли лучше потанцуем.

Глава 36

Денис

Тяжело дыша, выползаю на берег, отстегиваю лиш (привязь от серфборда к ноге сёрфера – Прим. автора), кладу доску на песок и сам сажусь рядом. Закат сегодня и впрямь восхитительный: солнце садится прямо в океан, поэтому создается ощущение, что оно тонет. Неяркие симметричные лучи разбегаются по сторонам, освещая воду мягким успокаивающим светом, и из-за этого волны кажутся хрустальными.

Выжимаю сильно отросшие волосы от скопившейся соленой влаги и по привычке стягиваю их в небольшой хвостик на затылке. Короткими кивками головы здороваюсь с проходящими мимо серферами и принимаюсь медленно стягивать с себя лайкру.

– Здорово, Ден, – рядом со мной на песок плюхается приятель по имени Ян. Он живет на Бали уже несколько лет, и имеет полное право называться экспатом. – Как сегодня волны? Нормальные?

– Сразу после обеда неплохие были, – отзываюсь я, по-прежнему глядя на заходящее солнце. – А к вечеру ветер переменился, и волны испортились.

– Завтра мы с парнями хотим сгонять на один сикрет-спот (секретное место катания, о котором мало кто знает – Прим. автора) в районе Чангу, – заговорщически подмигивая, сообщает Ян. – Ты с нами?

– Конечно, – перевожу взгляд на приятеля. – Я же за любую движуху.

– Заметано, тогда скину тебе локацию в мессенджере.

Какое-то время мы с Яном осуждаем серфинг, недавно посещенные кафешки и политические новости,