– Прямо чувствуешь себя каким-то альфонсом… – озадаченно пробормотал Гуго, и припустил коня по улице. Застоялый жеребец рвался вперёд. Вот уже по сторонам мелькнули последние дома, и впереди была только прорезавшая виноградники дорога на Пьяджо. Прикинув на глазок, Гуго сообразил, что вот тут можно срезать изрядный крюк, и решительно свернул на просёлок. Через холмы, мимо оливковых и миртовых рощ – конь оказался хоть и не равным эльфийской породе, но на удивление хорошим. А потому, прибыв первым, принц в знак благодарности потрепал жеребца по холке и пустил на луг не стреноживая. Поднялся на ярко зеленеющий под солнцем холм, спрятал в тень дорожную сумку. Подумал чуть – и улёгся на тот же самый камень. Хоть замок и развалился невесть от чего – а всё же место хорошее, да и вид отсюда открывался просто изумительный. Правда, не в сторону Ривердэйла, а к дороге куда-то дальше – да в общем, какая разница? С присущей только солдатам сноровкой урывать сон везде, где только можно, он даже задремал, прежде чем услышал топот Бертиной кобылки.

– Ну вот – опять дрыхнет на солнышке, как дворцовый кот, утащивший со стола колбасу, – голос сестры звучал сладчайшей музыкой на свете. Брат поднял голову, посмотрел, улыбаясь. И демонстративно облизнулся.

– Я утащил кого-то гораздо лучше колбасы… Берта заливисто рассмеялась – и верно, она куда лучше и очаровательнее. Отсмеявшись, опять добыла из сумки плед. Подумав, пустила с холма свою кобылку и улеглась – головой на грудь брата. И тотчас же нежные пальцы принялись перебирать и ласкать её волосы, щёки, шею. А принцесса блаженно закрыла глаза на солнце и счастливо улыбалась, иногда тихо мурлыкая. Они ни о чём не говорили, эти двое, в глубине души уже всё решившие. И лишь когда женщина поняла, что ещё вот-вот и она не выдержит, она нехотя поднялась. Посмотрела чуть затуманенным взглядом.

– Я хочу нарисовать тебя прямо сейчас – и в таком состоянии. Встань, и сними всю одежду. Принц весьма смущённо намекнул, что некоторые части тела могут её и смутить своей готовностью к немедленным действиям… На что Берта – нет, уже Художница – ответила, подозрительно часто дыша.

– Так даже лучше. Вдохновлять будет. Только – мне придётся тебя касаться… всюду. Постарайся не разложить меня прямо на этом пледе, иначе всё испортишь. Потерпи чуть. Последний намёк был настолько ощутимым и многообещающим, что принц даже чуть заалел от собственных мыслей.

– О-о, а покраснел, словно юная служаночка, которой впервые задрали юбку… Глаза закрой, солнце моё, они у тебя и так хороши – совсем мамины. Особые пожелания будут? Пожав плечами, Гуго заметил, что не худо бы немного прибавить роста, а то Фред своей шпагой в длинных руках два раза его чуть не достал.

– Эта мысль мне нравится… Если рост, то и всё остальное… пропорционально, как говорил мэтр де Винчей… Она работала стремительно – никаких кистей или красок, когда лепишь человека. Воина. Её лёгкие касания скользили и отдёргивались, словно она обжигалась – и тут же возвращались рядом. И от этого по всему телу то словно бежали искорки, то лопались крохотные пузырьки, будто из бокала пенистого вина.

– Глаза – закрой, – она чуть повысила голос на него, и тут же словно мимоходом её пальчики нежно пробежались по чувствительным местам.

– Выдержка есть, – хихикнула она. Ещё немного сладких мучений, и чей-то нежный голосок шепнул в ухо.

– Ну что, теперь почувствовал себя на моём месте? Искуситель, злодей и нахал. Всё, готово. С некоторой острасткой он открыл глаза. Ну, кроме роста почти ничего не изменилось, насколько он мог судить без зеркала. Да впрочем – Воин и не обязан быть красавцем. А принцесса обошла по кругу, ласково похлопала его пониже спины и кивнула головой.

– Не утончённая прелесть Принца, не мягкое очарование Сказочника – но суровая красота Воина. Ты первый мужчина, которого я нарисовала. Ты мне нравишься. Очень. И всё же он оделся. Хмыкнул, слегка расслабил пояс, приспуская чуть ниже ставшие коротковатыми брюки. Спасибо, конечно, сестрица-художница… Поколебавшись, опять улёгся на камень. О чёрт, как же трудно удержаться от самого себя… Еле слышно вздохнув, Берта снова легла как прежде. Разочарованно улыбнулась, затем рассмеялась и шлёпнула Гуго ладошкой по груди.

– Да, всё верно – Воин это не тупой солдат с грудой мускулов. Мозги полководца, хладнокровие разведчика, выдержка сидящего в засаде эльфа. Я всё время об этом забываю, так же как и об уме, скрывающемся в Кукле. Полезный урок – запомню на всю оставшуюся…

– И всё же, я уже закипаю, – не открывая глаза, она нашла и вернула обратно в свои волосы не в меру расшалившиеся пальцы Гуго.

– Жаль, что мы брат и сестра. Ох, как жаль…

– Нет, вы все словно с цепи посрывались. Совсем приличия забыли. – заметила королева Изольда, и тень неодобрения пробежала по её спокойному величественному лицу. Прошло несколько дней, и вот, сегодня вокруг неё на прибрежном холме уже собрались все. По крайней мере внешне они выглядели уже не теми. Хотя и всего лишь бледными тенями тех, коими всем ещё предстоит стать. Величавый Учитель с молодым блеском глаз, и под ручку с ним подозрительно румяная Червовая Дама с задорным блеском глаз. Художница, подозрительно на кого-то похожая (ну, Берта, дождёшься ты у меня!), и обольстительно аппетитный Сказочник рядом. Ладно, пока потерпим… Милый и очаровательный Принц, за которым с радостью пойдут миллионы смертных. Естественно, рядом воплощение красоты – Принцесса. Этих двоих едва удалось вытащить из постели, и судя по их лукавым ухмылкам, они только и думают, как бы туда поскорее вернуться. Умница ещё колеблется, не знает куда примкнуть, но похоже – к Учителю. Примем к сведению. А вот и Рыжая Ведьма – воплощение женственности и непостоянства. Ишь, вцепилась в Воина – всеми лапками да ещё и хвостом, кошка драная… А вот Воин… малыш, ты-то меня и беспокоишь больше всего. Сила, непобедимая и неодолимая. И в то же время – непонятная. Ну добро бы хоть побил или обругал Принца за прошлые проделки – так нет, что-то задумал. И Принцессу словно не замечаешь – а от взгляда на неё даже у меня в сердце сладко ноет… Да, сейчас ты не дашь меня в обиду как сын. Ну, а когда перестанешь быть им? Влияние Королевы на Воина безгранично… и всё же – бывают моменты, когда и Королева бессильна себя защитить. Не хочется думать о всяких гадостях, на которые намекала Люция – но если бы там, при первой встрече… тогда я хотя бы знала, чего от тебя ожидать. Изольда вновь перевела взор на Художницу, уже готовую явить миру лик новой повелительницы. Эк её Сказочник раззадорил… или Воин? Уши оборву. Обоим!

– Как я слыхала, надо раздеться? И тут неожиданно ответил Гуго.

– Нет. Чтобы достичь невозможного, невозможное надо и совершить. Начинается! И что же?.. И тогда Художница (что-то ты у Воина в чести, лапочка-дочка. Заговор?) шагнула вперёд. Похоже – она поняла. Протянула ладонь почти к самой замершей на вершине холма женщине. Повела ею, вроде как что-то нащупывая. И – одним рывком сорвала с грубого холста реальности заплатку, доселе скрывавшую Королеву… На ногах устоял только Воин. Ну да – ему по должности положено. Зато остальные преклонили колени и головы, будучи не в силах вынести в первые мгновения обрушившегося на них величия.