Под утро Марвина разбудил крик Амалии. «Проспала, срочно надо в душ и одеваться». Только почему-то голос доносится очень четко и громко.

«Что она делает в моей комнате?» – подумал юноша.

– Амалия, можно потише. Тут люди еще спят, между прочим. Как голова болит, просто ужас, – сказал вслух Марвин.

– Ее тут нет, – донесся рядом голос сестры.

– Как ее тут нет, я же слышу эту особу отчетливо, причем лучше, чем тебя, – сказал юноша.

Но Амалия не прекращала верещать – «Так, ничего не помню, что вчера случилось? Мы вчера поехали что-то исследовать, а потом всё провал в памяти. Надо у кого-нибудь спросить об этом».

«Амалия, можешь тише разговаривать, а то ты тут, так разоралась, что полный капец, просто вешайся», – попросил мысленно юноша.

«Марвин, а где ты находишься? Просто я тебя не вижу тут в комнате. Так, где ты спрятался, не могу соединиться с тобой, как он общался со мной? Блин если он в комнате, а я тут в таком виде».

– Амалия, прекрати истерику устраивать, а то я слышу твое каждое слово, – сказал Марвин, разозлившись и повысив голос.

– Братец ты, что тут орешь, нет тут никакой Амалии, – сказала Мелиса.

– Как нет, я же слышу ее рядом.

– Ну, так открой глаза и посмотри, я и так вчера столько всего натерпелась от вас двоих, что видеть вас не хочу, – на последнем волоске сдерживала свою злость сестренка.

Открыв глаза, Марвин не увидел рядом Амалию, но голос по-прежнему слышался в голове.

– Все, проснулся. Я пошла к себе, а то душ надо принять и на лекции идти. Хотя у меня там, наверное, девочки моются, и я могу не успеть. Так, что займу твой душ, у тебя их все равно два, – сказала Мелиса и ушла в ванную.

«Амалия хватит разговаривать со мной мысленно, а то я слышу каждое твое слово» – сказал парень.

«Да он издевается, хватит надо мной прикалываться, я ничего не делаю. Ладно, сейчас спущусь и дам ему втык».

Через десять минут в дверь постучали. «Да сколько можно его ждать тут у двери, у меня, между прочим, дела есть. Вот дам по шее этому пареньку и пойду на лекции». Девушка постучала еще раз и на этот раз дверь открыли сразу.

– Что ты о себе тут возомнил….

Но ее прервал Марвин: – Амалия, то, что ты мне хотела сказать, я уже слышал и да, я походу читаю твои мысли, так что думай скромней.

«Ого, Марвин, а ты в таком виде ничего. Так и тянет потрогать твои мокрые волосы, коснутся твоего оголенного торса. И ой! Он в полотенце завернутом», – подумала вмиг покрасневшая девушка.

– Амалия, я же сказал, думай скромней и держи при себе свои фантазии. Конечно, похвально, что ты там думаешь про мои волосы и торс, но все, же подбери слюни с пола, – усмехнулся юноша.

– Ты напыщенный грубиян и хам, и хватит лезть ко мне в голову, – сказала девушка, затем развернулась и ушла.

«Я все равно слышу твои мысли, и ты по-другому думаешь обо мне», – сказал мысленно Марвин.

Ждать пока Мелиса выйдет из душа, было невыносимо, юноша все еще неумолимо слышал, как о нем плохо отзывается Амалия.

«Так, если дальше так же пойдет, я чокнусь слышать ее постоянно в своей голове».

Как только сестренка вышла, мы тут же отправились в столовую, на завтрак. Я попросил Мелису и Амалию сесть за отдельный столик, так как у меня была идея, как нам узнать все, что вчера происходило. На нас все постоянно смотрели, но мне было наплевать.

– И так, что ты хочешь, чтобы я сделала? – спросила сестренка.

– Хочу посмотреть, что вчера происходило, а то помню обрывками. Давай сюда свою руку и ты Амалия тоже. По поводу твоего ворчания о том, что там может быть интересного? Отвечаю, если узнаем что случилось, можно многие странности объяснить.

Просмотр всей нашей поездки занял почти тридцать минут, из-за того что очень трудно, как оказалось, штудировать и совмещать увиденное девочками.

– Так, ничего не понимаю, что могло нас подвергнуть такому. Хотя возможно это Амалия пыталась меня соблазнить, но вчерашний наряд мне понравился. Теперь надо только узнать, что произошло, когда вы с деканом ушли. Поскольку ни я, ни Амалия ничего не помнит, – сказал Марвин.

– Увидишь мою сестренку, можешь спросить, откуда она комплектик достала, но заверяю, больше таких у нее нет, – сказала Делори.

– Не надо тут меня обвинять. Я не виноват, что ты вчера висла на мне, и я не заставлял тебя, меня целовать. Свою темную магию тоже не применял, – вдруг сказал юноша вслух.

– А я обвиняю тебя не в этом, а в том, что не сопротивлялся, – сказала Амалия.

– Это выглядит довольно странно, если не знать, что ты слышишь ее мысленно. Поэтому вы меня достали, и я пошла на лекции, а то магистр Элейда накажет меня, – сказала Мелиса. На этой ноте мы и разошлись по классам.

«А у меня сегодня целый день с Аларикой. Блин ну и за что мне это наказание? Мало мне младшей Делори, так еще и старшая надоедает. Значит, надо настроится, а то мне обещали взбучку», – размышлял юноша по пути следования к залу для тренировок.

Войдя в зал, я встал к своим одногруппникам по факультету и стал ждать Аларику. Из мыслей Амалии стало понятно, что у нее уже началась лекция, и она в своей головушке гоняла один и тот же текст и это очень доставало.

«Наконец пришла Аларика. Сейчас попробую отвлечься от мыслей, которые лезут в голову», – обрадовался Марвин.

– Всем доброе утро. Сегодня разбиваемся на пары, и будем отрабатывать технику великого мага Сейджа. А теперь немного истории. Этот маг был слепым с детства и очень хорошо чувствовал потоки магии, поэтому превзойти его никто не может. Но на достаточном уровне я вас научу владеть этой техникой. Поэтому быстрей разбиваемся на пары и пытаемся почувствовать приближение магии соперника. Вы должны увидеть, как она зарождается. Вот ваша цель на сегодняшнюю лекцию, – сказала Аларика.

– А мне что делать мне пары не досталось? – спросил юноша.

– А тебе сегодня особенное задание, будешь учиться дисциплине, а теперь встал в стойку наездника, и создал две копии себя. Вот они и будут тренироваться, все выполняй, – сказала магистр и переключилась на других учеников.

Через час мышцы ног стали подводить. Я весь взмок, а копии смогли только маленький шарик сделать. И помимо этого очень сильно раздражали хаотичные мысли Амалии. Она постоянно думала о всякой разной не нужной фигне. Сейчас, например она размышляла о том, что наденет на вечер танцев и ей надо узнать, что наденут другие. Но самое ужасное, я срывался и начинал у всех на виду вслух на нее орать, из-за очередной ненужной мне информации в голове. Злиться на нее не стоит, но чем дальше мы отдалялись, тем больше мне хотелось уничтожить мое проклятье.