– Так не корабли, а груз…

– Да нет тут никого, парень, нет, – не давая мне развить тему, отрезал водитель.

Так, с шутками да рассказами, мы и доехали до города. Никогда ранее здесь не бывал, ни в Той жизни, ни в этой. Город был большим, но каким-то старым, что ли. Высадив меня, чуть не доехав до порта, Михалыч пожал мне руку и двинул дальше, я же прямиком направился в порт. Как попасть на американское судно, вот что меня сейчас тревожило. Охрана в порту наверняка будь здоров, как пролезть, пока не знаю. Через полчаса наблюдений со стороны, а был уже поздний вечер, проблема моя начала решаться. Я наблюдал уже час, засев в подворотне, как трое парней, с виду натуральные урки, высматривали что-то у пирса. Это что-то оказались матросами с союзнических кораблей. Точнее, корабля. Какая-то грязно-белая лайба, стоявшая на рейде, ждала своих матросов из города. Кто им разрешил сходить на берег, уму непостижимо. Два хорошо подвыпивших парня, шатаясь и постоянно матерясь по-английски, мне до них всего десяток шагов, пробирались до шлюпки, чтобы перебраться на корабль. Троица уркаганов налетела на них, как татаро-монгольское иго. Несколько взмахов руками, и союзнички уже вытирают юшку. Выбрав момент, выскакиваю из своего убежища и, подлетев к дерущимся, с ходу укладываю одного мордой в землю. Нужно работать быстро, пока они меня не окружили, потом, с моим зрением, могу и пропустить плюху, которой может вполне хватить, чтобы уделать меня. Американцы, а это были именно они, корабль-то со звездно-полосатым флагом стоит, как будто этого и ждали. Несмотря на опьянение, набросились на оставшихся урок так, что те мгновенно «вкурили», что их нагло «топчут», и предпочли бежать.

– Эй, мистер! – окликнули меня пиндосы. Ага, а вы думаете, как я вдруг решился сбежать в Америку, не зная языка? Так в этом и дело, я очень хорошо знаю английский, в отличие от немецкого. На это я и рассчитывал, когда решил сюда ехать.

– Да? – просто спросил я.

– О! Вы нас понимаете? – изумился один из матросов.

– И даже очень хорошо, я не местный, – кивнул я.

– Питер Харрис, – представился тот, что и заговорил со мной. Крепкий, хоть и невысокий парень, с яркими синими глазами, Питер был словно из Голливуда. Более всего он напоминал Брэда Питта.

– Глен Вишборн, – кивнул второй, вскинув пальцы к виску. Этот был худым, ростом чуть выше меня. Скулу Глена пересекала царапина, из которой и сочилась кровь.

– Джейк Уилсби, – ответно козырнул я.

– Американец? – удивился Питер.

– Некоренной, приехал из Австралии пять лет назад.

– О! А где ты обитаешь в Штатах, Джеки? – тут же сократили «мое» имя американцы.

– Вайоминг, а вы?

– Глен из Висконсина, а я из Вашингтона, ты как здесь?

Вот сейчас и требовалось от меня все мое актерское мастерство, надеюсь, оно у меня есть. Я рассказал, как пришел сюда, в этот далекий русский порт с еще прошлым конвоем, как попался таким же, как и они сами, бандитам, и остался без денег, да еще и глаза мне чуть не выбили. Американцы принялись кивать головами, сочувствуя. Я же намекал, как мог, что хочу «домой».

– Думаю, капитан Пайк возьмет тебя с нами, мы уходим завтра утром, идем назад, домой.

Кто такой капитан Пайк, почему они думают, что тот не откажется меня взять, я узнал чуть позже, от самого капитана, так как пиндосы «затащили» сомневающегося меня в шлюпку, и спустя пять минут мы уже поднялись на борт.

– Кем ты был на том судне, которое привезло тебя сюда? – капитан, толстый, с большим пивным животом мужик, лет сорока пяти, опрашивал меня, уделяя особое внимание на тот момент в моей истории, где значился пресловутый корабль.

– Стоял на «Эрликонах», сэр, стрелком, даже удалось пострелять по «наци», сэр.

– Сам бог послал тебя ко мне на корабль, – вскинул глаза к небу капитан, – когда мы шли сюда, нам здорово досталось, от близкого разрыва бомбы смыло за борт нашего стрелка, займешь его место?

– Отлично, сэр, буду благодарен, сэр.

– Служил? – прищурившись, спросил капитан.

– Да, сэр, КМП, но был осужден и уволен.

– О как! Чего же ты натворил?

– Ударил офицера, сэр, он был не прав, поэтому мне и не дали срок, а просто выкинули со службы, сэр.

– Ясно, слушай меня, Джейк… Придем в Нью-Йорк, получишь три сотни, если справно будешь исполнять обязанности, понял?

– Есть, сэр, разрешите вопрос, сэр?

– Ну, говори.

– У меня помощник будет, сэр?

– Конечно, один из тех двух оболтусов, что привели тебя, как раз подносчиком был, точнее он им будет и сейчас, еще вопросы?

– Никак нет, сэр, разве что, можно ли что-то съесть, сэр?

– Сейчас позову боцмана, тот покажет тебе койку и проводит на камбуз.

Внедрение прошло нормально. Хоть английский и был мне не родным языком, но говорил я на нем вполне прилично, а главное, хорошо понимал беглый английский, льющийся из уст америкосов. А говорить… да просто стараюсь не торопиться, строю всю фразу в голове, а потом выдаю, пока вроде прокатывает. Конечно, эти янки прекрасно понимают, что я не житель Штатов, но надеюсь, проблем не будет. Койка у меня, оказалось, будет даже не в трюме, а в самой настоящей каюте. Маленький кубрик, в нем две двухъярусные койки, то есть на четверых. Двоих я уже знал, меня поселили именно к Питеру и Глену, а третий оказался мужичок моей комплекции, то есть средних размеров, с большими усами и не стриженной несколько месяцев головой. Сэм, как представился мужик, был радистом, поэтому мы фактически будем жить втроем в кубрике. Глен был матросом, ему тоже придется стоять вахты, а вот мы с Питером, выходит, будем самыми свободными на судне. Завтра, когда выйдем из порта, проведем проверку нашей установки, без стрельб, конечно, но хотя бы приноровиться надо. Я не боялся показаться в глазах команды неумехой, эту установку я видел у фрицев, даже выпустил из нее пару очередей. Мы после капитуляции Паулюса много чего интересного у фрицев захватили, вот тогда я и познакомился с «Эрликоном», хорошая штука, жаль только, что снарядов в магазине маловато, точнее, он быстро их выстреливает. Вся сложность в работе с таким оружием, как и другим зенитным, состояла в четкой работе заряжающего. Будет Питер вовремя вставлять обоймы, будем стрелять быстро, может даже и эффективно.

Спустя неделю мы в составе конвоя из четырнадцати судов, при охране всего двух эсминцев, вышли в море. На дворе июль, но здесь, на севере, все равно холодно. Больше всего досаждает постоянный пронизывающий ветер, как же я его ненавижу! Конвой двигался прямым ордером, не делая никаких зигзагов. Но это мы, гражданские суда, сопровождающие нас два советских эсминца шли, как положено. За счет преимущества в скорости у них получалось идти с нами в ногу. Через два дня, прошедших вполне спокойно, советские корабли развернулись и пошли назад, так как появились сопровождающие под флагами империи, над которой никогда не заходит солнце. Эти были укомплектованы серьезнее, три эсминца и что-то вроде фрегатов, в таком же количестве.