– Через четыре дня ты будешь неотлучно сидеть у телефона, даже в туалет будешь ходить вместе с ним, – заметил Сычев, обращаясь к молчащей телефонной трубке.

Террорист рывком поднялся с дивана и прошелся по комнате. Только что он нашел последнего из необходимых ему агентов. «Предварительная работа с агентами проведена, – удовлетворенно подумал Раптор. – Свисток уже получил задание и сейчас его отрабатывает. Остальным еще только предстоит сыграть отведенные им роли. Но сбоев не будет. Каждый из них отработает свою задачу, так как спектакль ставит опытный режиссер».

С 1994 года, когда Юрий Сычев стал международным террористом по кличке Раптор, у него не было ни одного невыполненного заказа. Но ни полиции, ни службе безопасности, ни личной охране тех, кого он убивал, так и не удалось выйти на его след, а уж тем более арестовать или задержать. В него стреляли, но он ни разу даже не был ранен. Все это создало у Раптора ощущение собственной неуязвимости и гениальности. Он был атеистом. Не верил ни в бога, ни в дьявола, и свое чудовищное везение объяснял точным расчетом, умением обращаться с оружием, превосходной реакцией, а главное – страхом, подавляющим способность к сопротивлению. Страхом, который он внушал людям своей невероятной жестокостью.

Раптор еще раз прошелся по комнате. До прихода Маши с работы оставалась еще уйма времени, и Юрий думал, чем бы себя занять. Он не любил тратить время понапрасну. Сычев пока что не закончил подготовку задуманного им террористического акта, ему еще многое предстояло сделать. Но сейчас в подготовке теракта возникла вынужденная пауза. Праздник 8 Марта спутал все планы террориста. «Но это только на сегодня. Завтра Москва вернется к своему прежнему рабочему ритму, и я продолжу подготовку, – решил Раптор. – А сегодняшний день придется пропустить».

Но террорист напрасно беспокоился о впустую потраченном дне. Через два часа ему позвонил Свисток и назначил встречу.

Продавцы взрывчатки. 8.03, среда, 11–00.

На застеленном скатертью обеденном столе лежали одинаковые цилиндры, напоминающие палочки, из которых составляются городошные фигуры. Пять рядов по двадцать цилиндров – итого сто штук. Десять килограммов тетрила, спрессованные в сто одинаковых цилиндрических шашек по сто граммов каждая. Мирон смотрел на разложенный на столе смертоносный груз, но видел перед собой не взрывчатку, а двадцать тысяч долларов. У него всегда было хорошее воображение. Взрывчатку Мирон получил только сегодня утром. Ее привез в Москву давний знакомый Мирона – прапорщик из части, где до своего увольнения служил и сам Мирон. Прапорщик только взглянул на приятеля красными невыспавшимися глазами, вручил ему в руки сумку с тетриловыми шашками – и тут же покинул его квартиру. Спешка прапорщика была вполне понятна Мирону – тот выполнил свою часть работы и не хотел больше оставаться возле опасного груза. И так всю ночь напролет прапорщик вместе со своим напарником разбирал взрыватели авиабомб, доставая из них тетриловые детонаторы. Оба сильно рисковали. Тетрил относится к одному из самых опасных видов взрывчатых веществ. Работа с этой взрывчаткой требует максимального внимания и осторожности, так как тетрил может взорваться от малейшей искры, удара и даже трения. В случае взрыва десяти килограммов тетрила от обоих людей не осталось бы ничего – даже одежды. Тем не менее прапорщик с напарником взялись за смертельно опасную работу, за которую каждому из них было обещано по две тысячи долларов. Эта сумма в двадцать пять раз превышала месячное денежное содержание каждого из них. Еще одну тысячу получал прапорщик за доставку взрывчатки в Москву. Остальные пятнадцать тысяч из тех, что пообещал за взрывчатку неизвестный покупатель, Мирон рассчитывал положить себе в карман.

«Хотя нет, – вспомнил он. – Еще десять процентов придется заплатить Свистку за посредничество. Итого у меня останется тринадцать тысяч, – подсчитал Мирон. Он был суеверен, и получившееся в результате подсчетов число ему не понравилось. – Но не поднимать же из-за этого причитающийся Жорику гонорар. Это вообще было бы просто смешно», – подумал он.

…К обеду, как они и условились, появился Свисток.

– Уф! – войдя в квартиру, с облегчением выдохнул он. – Все, о встрече договорились. Я назвал место, он не возражал. Короче, он будет один. Ну, и нас двое.

Мирон провел гостя на кухню. В комнату, где на столе была разложена взрывчатка, он Свистка не пустил. От охватившего его волнения рэкетир весь дрожал. Мирон налил полный стакан воды прямо из-под крана и протянул Жорику.

– Пей! – приказал он. – Мандраж снимет.

Свисток послушно выпил. Мирон забрал у него стакан и после этого спросил:

– Покупателю приходилось бывать на месте встречи?

– Не-а, – уверенно ответил Жорик. – Он у меня подробно расспрашивал, как туда добраться.

«Это еще ничего не значит, – подумал Мирон. – Покупатель мог специально задавать эти вопросы. – По его мнению, заказчика должно было насторожить место встречи – заброшенный пустырь позади цементного завода. – Не каждый рискнет туда отправиться для совершения сделки, которая тянет на двадцать тысяч баксов. Но покупатель – мужик не из пугливых. Интересно, кто он и откуда?» – снова задал вопрос Мирон, который задавал себе уже неоднократно. У него не было ответа, да и Свисток не мог ему в этом помочь. Тем не менее торговец оружием решил «кинуть» неизвестного охотника за взрывчаткой, а конкретно – застрелить его сразу после получения денег. Слишком велико оказалось для Мирона искушение присвоить себе деньги неизвестного покупателя, а взрывчатку снова пустить в оборот. Если бы покупателем оказался Клим или любой другой уголовный авторитет, у Мирона и мысли бы не возникло так поступить. Торговец оружием прекрасно знал, что за каждым авторитетом стоит мощная группировка, члены которой не простят убийство своего лидера. Но в данном случае у покупателя-одиночки не было грозного прикрытия.

«Даже если за ним стоят крутые ребята, обо мне им все равно ничего не известно, – рассуждал Мирон. – Они могут знать Свистка, так как все дела покупатель имел только с ним. Жорик – это единственная ниточка, которая ведет ко мне. А исчезнет Свисток – все! Концы в воду». По всем раскладкам выходило, что Свисток тоже должен был разделить участь покупателя взрывчатки. Однако убивать парня Мирону не хотелось. Ведь именно Жорик организовал для него двадцатитысячную сделку, и торговец оружием никак не мог решиться отплатить ему за это такой черной неблагодарностью. Мирон взглянул на часы: «Однако пора. Надо выдвигаться, чтобы успеть на встречу вовремя». Он, как никто другой, знал, что при проведении сделок с оружием любое опоздание или отклонение от графика вызывает большие подозрения.

– Жди меня здесь, – велел он Свистку и скрылся за дверью комнаты, где оставил взрывчатку.

Тетриловые шашки Мирон уложил в спортивную сумку, проложенную изнутри толстым слоем мягкого поролона. Поролон должен был предохранить взрывчатку от неосторожных ударов. Закончив возиться с сумкой, он вытащил из оборудованного в стене тайника три пистолета: «ТТ»[12]китайского производства, российский «ПСМ» в подмышечной кобуре и малогабаритный «малыш», специально разработанный для скрытого ношения. Кобуру с «ПСМ» Мирон повесил на плечо, затем передернул затвор «малыша», дослав тем самым патрон в патронник, и засунул оружие в карман брюк. Вооружившись двумя пистолетами, Мирон взял сумку со взрывчаткой, не забыв и про китайский «ТТ», и вышел из комнаты. Свисток терпеливо ждал его на кухне.