– А… – Франклин поднял кружку и наблюдал, как Улер осушил свою.

Задержав дыхание, Франклин выпил ром, затем по кругу вновь наполнил кружки.

– Какую страну вы называете своей, господин Улер?

– Вы задаете мне вопрос, на который не так-то легко ответить. Сейчас я имел в виду традиции России, но, как я вам уже говорил, я родился не в России, а в Швейцарии, в Базеле. И, как говорил и как вы сами определили, был взращен malakim. Я не сразу понял, что отличаюсь от окружавших меня людей. С самого раннего детства я увлекался математикой. И мне, подростку, предложили попытать счастья и поступить в Академию наук в Санкт-Петербурге. При посредничестве моего друга мне это удалось.

Академия, скажу вам, друзья мои, была обителью чудес. Для меня она стала просто раем. Именно там, изучая науки, я постиг всю глубину замысла моих хозяев.

– Совершенно очевидно, что ничего хорошего нам от них ждать не следует.

– Это верно. Но с самого начала нужно уяснить, что, точно так же, как и у людей, в среде malakim существуют раз личные группировки. Я не претендую на полное знание хитросплетений их политических интриг – все-таки я находился под присмотром только одной группировки. Я могу лишь описать два основных лагеря, о которых мне было известно с детства. Одна группировка – назовем их радикалами – считает, что единственным способом избавиться от раздражения, которое вызывают у них люди, может быть их полное уничтожение. Только это восстановит покой, непрестанно нарушаемый научными исследованиями и экспериментами человечества. Думаю, с радикальным лагерем вы хорошо знакомы, это они спланировали и осуществили падение кометы, уничтожившей Англию.

– Продолжайте, – попросил Франклин бесцветным от закипающей ярости голосом.

– Вторая группировка – назовем их либералами – считает, не стоит уничтожать человечество. Они верят, что между земным человеком и их Владыкой есть родственная связь. Кроме того, они полагают, что люди могут оказывать им неоценимые услуги. Какие именно, я не могу точно сказать.

– Насколько я понял, вы были радикалом.

– Да.

– Так я и думал.

– Либералы очень хотят держать под своим контролем научную мысль человечества. В течение столетий, как только они чувствовали, что достигнут определенный прогресс, они являлись людям и предлагали свои услуги, то есть брали на себя обременительный труд сложных расчетов и экспериментов. И это возымело действие в перспективе.

– Тем самым они убивали науку в самой ее колыбели.

– Да. Они подменяли метод результатами, отчего философы теряли направление мысли. Прирученные джинны творили чудеса, и философам начинало казаться, что не стоит тратить время на доказательства и изобретение искусных устройств, позволяющих осознать истинную природу вещей.

– Много лет назад сэр Исаак Ньютон понял это, – заметил Франклин.

– Да, – согласился с ним Улер, – и поэтому его убили. Они и вас убьют, если им это удастся. Но я чуть позже вернусь к этому. Либералы создали иллюзию науки. Как только методика утрачивается, они сразу же прекращают свою помощь. Таким образом, они уничтожили науку Древней Греции, и Аристотель служит нам ярчайшим примером. Они подвели его к ложному пониманию мира, сбили его с пути анализа и эксперимента. С тех пор как его труды были опубликованы, они многие столетия служили человечеству источником не мудрости и знания, а ложных идей. И такое происходило со многими учеными в разных уголках земли. Гермесу Трисмегисту, известному под именем Тот[28], они помогли овладеть тайнами магии, и это, в свою очередь, породило темные времена алхимиков. Легко заметить, что когда malakim через одно или три поколения лишают человечество своей помощи, то вместо науки остается пустой ритуал и вместо истинных знаний наукообразная чепуха. Со временем люди забывают о malakim, они воспринимаются ими как герои фольклора, и так продолжается до нового возрождения. Этими циклами человечество живет с библейских времен.

– Но сейчас не времена возрождения.

– Их канун. Сейчас наиболее серьезные научные центры сосредоточены в Санкт-Петербурге и Пекине. И malakim приложили все усилия, чтобы подменить там метод творением волшебства и чудес. Подводные корабли, которые вы видели в гавани Чарльз-Тауна, русские воздушные корабли, с которыми вы столкнулись в Венеции, приводятся в движение malakim. Несомненно, успех сопутствует им по всем направлениям, кроме двух.

– И каких же?

– Первым препятствием для них являются колонии. Здесь вы продолжаете развивать учение великого Ньютона. Вы отказались от сотрудничества с malakim, преградили им доступ в колонии и скрыли все свои исследования от их пристального внимания. Вы утверждаете, что раскрыли их планы и устояли перед всеми их соблазнами. В прошлом были философы, которые поступали точно так же, и их убивали, но тогда это не составляло труда. Сейчас сделать это не так-то просто: чтобы уничтожить вас, нужно уничтожить целую нацию.

– Понятно. Таким образом, радикалы и либералы нашли общие интересы в том, чтобы уничтожить американскую нацию.

– Именно.

– И в чем заключается второе препятствие?

– Что-то произошло в среде самих malakim. Что именно, в деталях я не знаю. Но что-то важное, отчего их раздражение сменилось неподдельным страхом, в результате чего произошло сближение радикалов и либералов. И образовалась новая, третья группировка, объединенная общей целью. Появилась некая центристская сила, те, кто еще десять лет назад были ярыми противниками, сейчас активно сотрудничают. Первым результатом этого сотрудничества и является вторжение на территорию колоний. Но, поверьте мне, это только начало. В Академии есть нечто такое. – Улер замолчал, за тем продолжил. – Как я уже говорил, вам приходилось видеть только несколько видов malakim, тех, кто обладает природной способностью оказывать непосредственное влияние на материальный мир, благодаря чему мы можем их воспринимать нашими органами чувств. Но malakim более высокого ранга никак не проявлены в материальном мире. По крайней мере, так было до сих пор.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Дело в том, что последним открытием Ньютона был животный дух, сила, способная соединять материальное и нематериальное. Иными словами, он нашел способ проявлять непроявленное. У malakim появилась возможность обретать материальную оболочку в мире людей.

– Да, действительно, – буркнул Франклин, вспомнив talos – существо из металла, которое, в конечном счете, убило Ньютона.

– Многие записи Ньютона, сделанные им в Праге, попали в Санкт-Петербург. И там два философа – Эммануил Сведенборг и Адриана де Морней де Моншеврой – дали необыкновенное развитие его идеям. Они создали машины из темного эфира и огня и целую армию taloi. – При этих словах Улер посмотрел куда-то вдаль. – Когда я покидал Россию, эти изобретения требовали дальнейшей доработки, но совсем незначительной. Против вас будут брошены солдаты из совершенно иной плоти и крови, а пока разыгрывается прелюдия, первый акт. Вот поэтому чем дальше вы от своей лаборатории, тем ближе вы к гибели.