– Доброе утро!

– Доброе утро, шатрез. – Он осторожно присел на край кровати и протянул ей кружку. – Хочешь чаю?

– Почему бы и нет? – Она села, опираясь спиной на подушки, и взяла кружку. Одеяло сползло с нежной груди. – М-м… Славно, – сказала она, сделав глоток. – И спасибо.

– Пожалуйста.

– Угу. Ты сегодня рано встал.

– Немного перебрал музыки. – Он улыбнулся. – Даже несмотря на то, что было потом, мне достаточно оказалось немного подремать.

Она рассмеялась, покачав головой и спрятав грудь за занавесью волос.

– А я-то решила, что тебя утомила! – Тут выражение ее лица резко изменилось, и она отпила еще чаю. – Видела сон, босс.

– Вот как? – пробормотал он, наблюдая за ней из-под длинных ресниц. – Расскажи мне.

– Самое странное, – медленно проговорила она, – что все было такое правдоподобное, словно я знакома с этими людьми. Словно мы… родня.

– Сны бывают очень странные, – сказал он спустя несколько секунд, видя, что она не знает, как продолжать. – Может, это были люди, которых ты уже когда-то раньше видела, но только мельком.

– Не-а, – неуверенно возразила она. А потом уже с полной уверенностью повторила: – Нет. Я бы запомнила такую пару, какой бы короткой ни была наша встреча. – Она закрыла глаза, сосредоточенно сдвинув брови. – Они стояли… похоже, на мостике корабля, но только очень большого. Рядом, плечом к плечу. Она немного выше его – черные волосы, кудрявые, черные глаза и белая кожа. Прекрасная, босс, – иначе ее не назовешь. А он – белые волосы, но не старый. Светлые глаза, смуглая кожа, крупные руки… Держит рюмку вина, на пальце фиолетовое кольцо… Они сказали… – Ее брови удивленно дернулись. Вал Кон смотрел на нее, затаив дыхание. – Кто-то сказал: «Мы вас ищем. Помогите нам». – Она вздохнула. – Чертовски жизненно.

– Присцилла! – выдохнул он.

Мири распахнула глаза:

– Что?

– Люди, которых ты описала, – с трудом выговорил он, борясь с надеждой и страхом. – Беловолосый мужчина – это мой брат Шан, а женщина – Присцилла Мендоса, которая… э… она, скажем, первый помощник… на «Исполнении долга», а мой брат – его капитан.

Наступило секундное молчание, а потом она осторожно спросила:

– Вал Кон?

– Да?

– Как твоя родня попала ко мне в голову?

Он помедлил, а потом взял ее за руку.

– Присцилла – драмлиза. То есть она волшебница, Мири. Я… на улице мне показалось, будто меня кто-то окликнул, но… Возможно, она не в состоянии передать послание в бодрствующий разум, поэтому она выбрала разум моей спутницы жизни.

– Угу, но откуда она об этом узнала, босс?

Он ответил беспомощным взглядом:

– Мири, я-то не драмлиз. Откуда мне знать?

– И правда. – Она погладила его по щеке и убрала прядь волос с его лба. – Все в порядке, босс, честно. – Пальцы у нее дрожали. – Почему мы испугались?

– Они нас ищут, – прошептал он. – Им будет угрожать опасность. Департамент Внутренних Дел… Боги, мой Клан!..

А корабль неисправен, неисправен…

Мири показалось, будто он прошептал: «Нам надо сегодня же лететь на Лиад. Или предупредить их, чтобы они ничего не предпринимали».

Мири изумленно уставилась на него. А потом, с трудом продираясь сквозь путы страха, боли и вины, она отставила кружку в сторону, обхватила Вал Кона обеими руками и крепко прижала к себе.

Цессили

Горм Трогар стоял перед звездной картой, рассеянно прикасаясь то к одному драгоценному камню, то к другому: бриллиант Шалтрена, никен Талиты, топаз Форунера, розелла Джелбена. Это была роскошная карта: на ней были обозначены все миры, которые склонились перед мощью Хунтавас – перед словом Горма Трогара. Каждый был обозначен драгоценным камнем, производимым на этом мире – камень служил данью директору.

Он вытянул толстый палец и снова дотронулся до сверкающего сине-золотого никена, а потом, нахмурившись, убрал его: из переговорного устройства зазвучал мелодичный голос его секретарши:

– Господин директор?

– В чем дело? – рявкнул он.

– Извините, что я вас беспокою, сэр, – робко проговорила она. – Но вас хотят видеть две… э-э… личности. Они говорят, что их дело не терпит отлагательства. Я… они не записаны на прием, сэр, но сказали, что будут ждать.

– Вот как? – Он уставился на кнопку переговорного устройства, светившуюся в мрачном кабинете ярким красным огоньком. – Но мы ведь не настолько невежливы, правда? Пожалуйста, проводи этих… личностей… ко мне.

Наступило молчание, а потом она придушенно ответила:

– Да, сэр.

Горм Трогар усмехнулся и вернулся к себе за стол.

Горм Трогар хмуро смотрел на две огромные фигуры, стоявшие перед ним, несмотря на то, что знал: в отличие от многих, они способны разглядеть его лицо даже в полумраке его кабинета. Эта уверенность щекотала ему нервы, придавая новые оттенки игре, которая давно стала предсказуемой.

– Разведчик, древние? – переспросил он. – О Мири Робертсон я знаю. У меня есть большая потребность с ней поговорить. Признаюсь, что видеть ее мертвой мне не так важно. Хотя и этого будет достаточно. А вот относительно разведчика, – задумчиво признался он, – и угроз, высказанных в адрес некоего другого члена вашего Клана, я в полном неведении. Я внимательно расследую этот вопрос и обещаю вам, что Джастина Хостро ждут большие неприятности, если окажется, что он предоставил мне недостаточно полный доклад.

– А какой доклад вам уже предоставил Джастин Хостро, Горм Трогар? – вежливо пророкотал Точильщик. – Там не упоминается о моем родиче?

– Там было сказано только, что Мири Робертсон была у него в руках и он ее упустил. Он умолял простить его неловкость и покорно принял назначенное взыскание. – Он раздвинул губы в том, что служило ему улыбкой. – И теперь мне ясна причина столь нехарактерной покорности. Я ваш должник, древние.

– Возможно, – предположил меньший из его посетителей, – ваш долг позволит вам отменить свое постановление относительно нашей сестры? Она молода и очень тороплива, но сердце говорит мне, что она не сделала ничего такого, за что ее следовало бы объявить вне закона. И она определенно не заслуживает безвременной смерти.

Трогар несколько раздраженно пожал плечами, и в разговор вступил больший из его посетителей.

– Вполне возможно, что в какой-то небольшой мере вам был нанесен ущерб, Горм Трогар. Назовите нанесенное вам оскорбление, и давайте мы, как старейшины, обсудим компенсацию.

Мужчина вздохнул – глубоко и печально. Право, игра шла неплохо.

– Древние, мне искренне жаль. Но истина заключается в том, что в отношении Мири Робертсон никакая компенсация не откупит моего мщения. Она убила много моих лучших бойцов – людей, которым мне нелегко будет найти замену. Моя организация оказалась под ударом – из-за Мири Робертсон. Более того, она посмела поддержать сира Болдуина, который сам был объявлен вне закона за преступления, совершенные в отношении ма… Хунтавас. Не приходится сомневаться, что она способствовала его бегству. Из этого логически вытекает и то, что она владеет немалой долей той информации, которую Болдуин украл у моей организации. Информация – штука опасная, древнейшие. Я не могу игнорировать возможность, что эта информация вырвалась на свободу и попала в руки, недостойные ею владеть.