Аполлоний пишет:

Анатолия является одним из тех уголков планеты, где люди впервые начали обрабатывать руду, и причины этого легко понять, разглядывая побережье к востоку от Самсуна. Песок здесь черный или темно-темно-серый, поскольку почва содержит много железа. Этот черный песок настолько богат железом, что песчинки притягиваются магнитом, а самый черный песок можно сплавить на костре! Железо в бронзовом веке ценилось столь высоко, что этот металл служил и данью правителям, и наградой победителям на состязаниях, и самым щедрым даром. Греки, как мы уже видели на Лемносе, верили, что умению обрабатывать металлы их научил бог Гефест. Если же, как оно, вероятнее всего, и было, это умение распространилось на ойкумену из Анатолии, тогда освоение металлообработки, скорее всего, шло тем же морским коридором, которым воспользовались Ясон и его спутники.

В «Аргонавтике» мы находим свидетельства того, что торговые связи между Грецией и Анатолией существовали еще до плавания Ясона. Возможно, «Арго» стал первой греческой галерой, прошедшей все анатолийское побережье, но греки наверняка бывали тут и ранее — приходили по суше или, что скорее, приплывали на местных судах. Не один Фрике на золотом баране пролетел над Анатолией до Ясона; в Синопе, по преданию, аргонавты встретили трех греков — Деилеонта, Автолика и Флогия, которые жили там «с тех пор, как от них Геракл удалился» (имеется в виду поход Геракла на амазонок), и с радостью присоединились к соотечественникам. Предположение о том, что существовал хорошо известный морской путь вдоль побережья, подкрепляется и тем фактом, что Ясон повстречал четверых своих двоюродных братьев, плывших из Колхиды. Четверо юношей — Китисор, Фронтис, Мелас и Арг — были сыновьями Фрикса от царевны Халкионы, дочери колхидского царя Эета, на которой Фрике женился в земле золотого руна. После смерти отца юноши решили отправиться на его родину и потребовать свое наследство — «Афамантовых ради сокровищ». Выйдя из Колхиды на тамошнем корабле, они добрались до Гиресуна, когда разразился шторм. Разыскивая укрытие от северного ветра, должно быть, направляясь в гавань Гиресуна, колхидский корабль налетел на скалу и разломился. Юноши очутились в воде, и их выбросило на остров, посвященный богу войны Аресу. Именно на этом острове их и обнаружили аргонавты.

Идентифицировать остров Ареса очень просто. У побережья Анатолии имеются всего четыре острова, способных притязать на такую честь. Корабль, следуя береговой линии, будет останавливаться на этих островах на ночевки, поскольку там можно не опасаться нападения враждебных местных племен, как на материке. Приближаясь к стране амазонок, «Арго» миновал три острова из четырех, а четвертый, по словам Аполлония, почитался амазонками: на нем они приносили в жертву коней на алтаре воинственного бога.

Остров Гиресун, находящийся в полутора милях от одноименного города на материке, идеально подходит к описанию Аполлония, а близлежащая скала Паламут вполне соответствует тому камню, на который налетел колхидский корабль. Для побережья, на котором на протяжении сотен миль не найти прибрежных утесов, скала Паламут — грозная опасность, да еще в таком месте: она прячется под поверхностью воды с северной стороны бухты, и лишь случайное облачко пены на воде предупреждает о ее местонахождении. Колхидский корабль, спешивший укрыться в гавани острова от разыгравшегося под вечер шторма, не имел ни единого шанса заметить эту скалу прежде, чем на нее наткнулся. Его экипаж сбросило в воду, и лишь некоторым посчастливилось преодолеть вплавь полмили до острова.

Слепой прорицатель Финей на берегу Босфора предрек аргонавтам, что они найдут остров Ареса заселенным злобными птицами. Он говорил: «У острова с берегом гладким / Бросивши якорь, любыми уловкам птиц отгоните / Наглых, которые остров пустынный бесчестною стаей / Заполонили». Эти птицы имели обыкновение нападать на людей. Когда аргонавты на веслах подошли к острову, одна птица уронила на них перо — и ранила в левое плечо Оилея. Эрибот, сидевший с Оилеем на одной скамье, выдернул это перо и перевязал товарищу рану, а Клитий подстрелил из лука следующую птицу. После чего половина аргонавтов подняла над головами щиты, накрыв таким образом «Арго», а другая половина продолжала грести. Сойдя на берег, аргонавты принялись шуметь — ударяли мечами о щиты и громко кричали, и «тысячи птиц поднялись там и сям и в бегство пустились», осыпая море и сушу десятками перьев по пути «через море к горам отдаленным». Иными словами, перед нами описание высадки на остров, населенный множеством птиц. Именно таков остров Гиресун: на его скалистых уступах ряд за рядом сидели бакланы и чайки; прибытие нашей галеры изрядно их напугало, и они десятками взмыли в воздух, где уже парили в восходящих потоках их пернатые собратья.

Остров Гиресун

Чтобы высадиться на острове, и сегодня требуются осторожность и сноровка. Гавани как таковой на Гиресуне нет, только грубая пристань, вырубленная в скале. Никто не живет на этом острове шириной примерно 250 метров, хотя византийцы в свое время воздвигли тут укрепление. Ныне остров становится обитаемым лишь 20 мая, когда сюда приплывают люди с материка, чтобы совершить некие языческие обряды — вера в магические свойства острова сохранилась до наших дней. Сначала современные паломники выходят на берег реки на материке и бросают в воду семь двойных пригоршней гальки, за которой следует еще одна — на сей раз единственная; это символизирует очищение, освобождение от бед и забот. Затем все садятся на лодки, плывут к острову и трижды обходят его вокруг, непременно с востока на запад. Выйдя на сушу, люди приближаются к одинокому черному валуну, который торчит из песка на восточном берегу острова. Этот валун, футов 10 в диаметре, напоминает огромный бильярдный шар; он из той же породы, из которой состоят Сталкивающиеся скалы, и весь усеян крошечными отверстиями. В эти отверстия верующие кладут свои приношения: связанные вместе камешки от влюбленных, собирающихся пожениться; камешек от бездетной пары, мечтающей о ребенке… Иногда к приношению добавляют цветную ленточку. Молодой и ловкий мужчина может, чтобы желание точно сбылось, взобраться на валун и трижды прижаться к его поверхности.

Старый лодочник, который зарабатывает на жизнь тем, что перевозит на остров всех желающих, рассказал мне, что некоторые ищут на острове сокровища, прежде всего — в византийском укреплении в центре Гиресуна, ныне густо заросшем подлеском. До сих пор никаких сокровищ найти не удалось, однако местные истово веруют в святость черного валуна. Интересно, не может ли это валун быть тем «черным камнем», на котором, по Аполлонию, амазонки убивали приносимых в жертву лошадей? Вполне возможно. Или же алтарь мог находиться в центре острова, где ныне папоротники и кусты, над которыми, раскинув крылья в воздушном потоке, беспрерывно парят чайки.