— Ничего страшного… Ладно, все равно спасибо вам огромное.

Я вышел на улицу и поймал такси.

Клиника Санчеса Росса располагалась в богатом особняке с зеленой крышей, окруженном высоким забором, над которым виднелись верхушки деревьев, возможно даже столетних. Входную дверь украшала скромная табличка. Надпись на ней гласила «Клиника Санчеса Росса. Лечение наркотической зависимости и психических заболеваний. Основана в 1912 году».

Я нажал кнопку звонка.

Открыла женщина средних лет, одетая то ли как служанка, то ли как медсестра из какого-то английского фильма, по крайней мере у меня возникли именно такие ассоциации. Верх белого головного убора напоминал хохолок давно вымершего вида экзотических птиц. Она спросила:

— Что вам угодно?

— Я хочу поговорить с вашим директором или администратором. — Я улыбнулся, чтобы несколько снять напряжение. — Меня зовут Антонио Карпинтеро.

— Вам назначено?

— Нет.

— В таком случае вам следует позвонить и договориться о встрече. Господин директор не принимает без предварительной записи.

Она попыталась закрыть дверь, но я блокировал ее ногой.

— Я пришел по делу, которым занимается уголовный суд, — сказал я, продолжая улыбаться.

— Уголовный суд?

— Да, совершенно верно, и мне необходимо увидеть директора. Было бы хорошо, если бы он смог принять меня прямо сейчас. В любом случае это не займет больше десяти минут.

Женщина распахнула дверь, продолжая глядеть на меня. Она отлично знала свои обязанности, словно работала в клинике с момента ее основания в 1912 году.

— Вам придется немного подождать. Я пойду узнаю, сможет ли он с вами поговорить.

Она оставила меня ожидать в некоем подобии вестибюля, выложенного зеленой и белой плиткой. Влево и вправо тянулись два длинных коридора. В центре располагалась белая мраморная лестница с перилами из темного благородного дерева. Женщина скрылась в правом коридоре. В помещении царила абсолютная тишина, лишь издалека доносилось неясное щебетание птиц, возможно сидящих в клетке где-то в глубине дома.

Я осмотрел вестибюль. Слева стояли диванчик и несколько кресел — некоторые из них были деревянными, другие плетеными из ротанга. Все они были покрашены в зеленый цвет. Рядом расположилось несколько полированных деревянных столиков. Все это напоминало богатую и располагавшую к отдыху андалузскую усадьбу.

Я коротал время, разглядывая картины, висевшие на стенах. Одна из них была довольно большой. Центральное место на ней занимал высокий человек со снежно-белыми бородой и волосами, окруженный мужчинами, женщинами и детьми, которые, казалось, смотрели на него с обожанием. Он был облачен в белый халат, вроде тех, что носят врачи или дамские парикмахеры. Но висящий на шее фонендоскоп не оставлял сомнений в роде его занятий. Я подошел ближе и прочитал надпись внизу, гласившую: «Выдающийся психиатр уважаемый сеньор дон Максимо Санчес Росс и Гарсиа де Кордоба, опора и защита для бедных, больных и нуждающихся».

Голос все той же женщины оторвал меня от созерцания картины:

— Сюда, пожалуйста. Сеньор администратор ждет вас.

Она указала пальцем в сторону коридора, откуда только что пришла.

Кабинет был функциональным, но совершенно невзрачным. И сам хозяин, казалось, вполне гармонировал с обстановкой. За столом сидел молодой полноватый человек, преждевременно полысевший, одетый в рубашку с галстуком двух тонов розового. Он приподнялся с кресла, когда женщина толкнула дверь и пропустила меня внутрь. Администратор попытался одновременно улыбнуться и протянуть мне руку. У него это получилось довольно неуклюже.

— Игнасио Гарсиа. А вы…

Я пожал ему руку:

— Антонио Карпинтеро.

— Очень хорошо, присаживайтесь, пожалуйста, сеньор Карпинтеро. Чем я могу быть вам полезен?

Женщина, которая меня привела, наблюдала за нами с недовольной миной, стоя на пороге. Потом она резко захлопнула дверь, а я сел на предложенный стул. Администратор заговорил:

— Так вы из уголовного суда, я верно понял?

Этот тип делал какие-то странные движения головой, будто воротник сильно давил ему шею или его мучило зудящее раздражение в складках кожи под подбородком.

— Я не говорил, что я из уголовного суда, однако речь в самом деле идет о расследовании, сеньор Гарсиа. Я пришел поговорить о Лидии Риполь. Вернее, мне нужна ее медицинская карта.

Он откинулся в кресле:

— Лидия Риполь?

— Да, молодая женщина, убитая месяц назад. Она лечилась в этой клинике с девяносто четвертого по девяносто пятый год. Мы хотели бы кое-что проверить по ее медицинской карте.

— Но это не в моей компетенции, сеньор, этим занимается… — Он с огромным трудом успокоился, голова его моталась так, что казалось, он вот-вот вывихнет себе шею. — Я ведь всего лишь администратор, мое дело просто…

— Сеньор Гарсиа, вы осуществляете контроль над поступлением и выпиской пациентов, так ведь?

Он изумленно смотрел на меня, оттягивая ворот рубашки пальцем, и я повторил свой вопрос:

— Поступлением и выпиской пациентов, всеми расходами. Только не говорите, что не осталось никаких бумаг, касающихся пребывания здесь Лидии Риполь, потому что я все равно не поверю.

— Послушайте, сеньор, ее карта сгорела, один бедняга сумасшедший устроил пожар… прошло уже несколько… несколько месяцев. Это стало для нас большим несчастьем, мы потеряли бесценные архивы. Вы понимаете, о чем я толкую? Кроме того…

Я прервал его несвязное бормотание:

— Я прекрасно понимаю, о чем вы говорите, Гарсиа. Но вот в чем дело: понимать-то я понимаю, да только не верю, как уже сказал. Медицинская карта — отнюдь не единственный след пребывания пациента в клинике. Должны сохраниться какие-то журналы регистрации и, разумеется, бухгалтерские счета. Документы, в которых зафиксирована дата прибытия, выписки, расходы на лечение и содержание каждого пациента, правда ведь, Гарсиа? У администраторов хранится масса различных документов. — Я показал на компьютер на его столе. — А здесь разве ничего нет о Лидии Риполь?

— Здесь, в компьютере? Какая блестящая догадка, сеньор, просто блестящая! А вы в курсе, дорогой друг, что мы здесь совсем недавно начали использовать электронные базы данных?

— То есть вы хотите сказать, что в девяносто пятом году у вас в клинике еще не было компьютера? Так, Гарсиа?

— Слушайте, мы, конечно, им пользовались, да… но не всегда — о каких-то пациентах есть записи, о каких-то нет. А этот ненормальный уничтожил и компьютер тоже, он его расколотил — наверное, у него был приступ бешенства, он ворвался в кабинет директора и… и начал громить все вокруг, а потом поджег там все. В тот раз чуть было не произошло большое несчастье, слава богу, что мы…