Отпустив руку Грейс, я беру свой мобильный и звоню Сантьяго.

Как только он отвечает, я говорю: — Эти ублюдки перекрыли все улицы. Мы не можем попасть в вашу часть района. —

— Отлично, я приду за вашими задницами, — усмехается он. — Пришлите мне свое местоположение, чтобы я мог вас найти. —

Я быстро отправляю ему координаты, а затем бормочу: — Не торопись. —

— Я? Никогда. Следите за грузовиком с MBRL, который вы предоставили. Эта скидка сегодня в вашу пользу. —

Когда мы заканчиваем разговор, я качаю головой. — Я думала, что сошла с ума, но Сантьяго — это совсем другой уровень безумия. —

— Что такое MBRL? — спрашивает Грейс.

— Большая, мать ее, многоствольная ракетная установка. —

Я быстро отправляю Алану сообщение, чтобы он знал о приезде Сантьяго.

В этот момент приходит сообщение от Альянса.

Илиас: Эти ублюдки повсюду! Мы только что уничтожили блокпост. Где вы?

— Разворот! Илиас и остальные позади нас. Они уничтожили один из блокпостов. —

Евинка бросает ручной тормоз, чтобы внедорожник резко повернул, едва не доведя Алана до сердечного приступа.

Доминик: Мы возвращаемся в вашу сторону. Если вы увидите безумного урода в грузовике с MBRL, это Сантьяго.

Я проверяю магазин пулемета и, увидев, что у меня осталось около двадцати патронов, задвигаю его на место.

Когда мы подъезжаем к переулку, по которому только что проезжали, я открываю огонь по русским ублюдкам, а затем показываю им средний палец.

На этот раз они спешно садятся в свои машины, и я говорю: — Приготовьтесь к нападению. —

— Господи, — шепчет Грейс.

— С нами все будет в порядке, моя Ласка. Мы выходили и из более дерьмовых ситуаций, чем эта. —

— Приятно слышать, — пробормотала она.

Когда альянс появляется в поле зрения, я оглядываюсь назад, чтобы проверить, не последовали ли за нами солдаты Братвы. На моем лице появляется ухмылка, когда я приказываю: — Остановите внедорожник. —

Евинка бьет по тормозам, а я распахиваю свою дверь. Как только машина останавливается, я выпрыгиваю и открываю огонь по этим ублюдкам.

Алан с визгом останавливается рядом с нами, и охранники быстро выпрыгивают из внедорожника. Лео, Энцо, Илиас и их люди присоединяются к нам, и весь ад разражается, когда мы занимаем позицию.

Перестрелка не длится и пяти минут, и в тот момент, когда падает последний русский, я слышу звук грузовика, грохочущего справа от нас.

Сантьяго останавливает машину и, высунувшись из окна, кричит: — Ты не мог меня подождать?. —

— Твой медленный грузовик ехал чертовски долго, — кричу я в ответ.

Я бросаюсь к внедорожнику и, открыв заднюю дверь, протягиваю руку Грейс. — Пойдем, милашка. —

Она хватается за меня, и я вытаскиваю ее из машины. Как только она встает на ноги, я прижимаю ее к себе.

Взглянув на мертвые тела, она бормочет: — Боже правый, Доминик. —

— Ты привел свою женщину на гребаную войну? — спрашивает Илиас, в его тоне звучит неодобрение.

Я наклоняю голову в сторону Кассии. — Не шути со мной сегодня, старик. —

Взяв Грейс за руку, я иду к грузовику.

Сантьяго смотрит на двух мужчин, сидящих с ним впереди, и говорит: — Поедем с Эвинкой. —

После того как они вылезли, я помогаю Грейс забраться в грузовик и сажусь рядом с ней, а затем говорю: — Давай, блядь, покончим с этим. —

Все усаживаются в свои машины, Ильяс и Лео выходят вперед, а Энцо и Эвинка идут сзади.

— Что вы думаете о моем ребенке? — спрашивает Сантьяго.

— Немного медлительный, но работу сделает, — пробормотал я.

Он похлопывает по приборной панели. — Не слушай его, моя принцесса. Ты большой, красивый зверь. —

— Джебат, — пробормотал я себе под нос, качая головой.

Сантьяго направляет зверя на другую сторону района, затем смотрит на Грейс и спрашивает: — Веселитесь, миссис Варга?. —

Она качает головой и бормочет: — Хотела бы я действительно быть полезной, а не просто быть в роли попутчика. — Она проводит рукой перед лицом, а затем добавляет: — И не помогает то, что здесь жарче, чем в заднице у Сатаны. —

Он разразился хохотом. — Задница Сатаны. — Мне это нравится. Возможно, я буду использовать его в будущем. —

Когда мы подъезжаем к заброшенному зданию, нас поджидает целая армия людей Сантьяго.

Мы вылезаем из грузовика, и Сантьяго встречает меня у входа в машину.

Его глаза встречаются с моими, и в этот раз на его лице появляется серьезное выражение: — Видите, сколько людей я привел для борьбы с Братвой? — Он ждет, пока я кивну, а затем продолжает: — Мне нужно столько же от других членов альянса, размещенных на острове, и вам лучше вооружить их всех. Когда у меня на заднем дворе начнется сражение, вам лучше оказать мне такую же поддержку, какую я оказываю вам сегодня. —

— Конечно, — пробормотал я.

— Почему мы здесь? — рявкнул Илиас. — Мы должны атаковать фабрику. Я хочу, чтобы этот Павлов был мертв! —

Господи, этот человек испытывает мое и без того несуществующее терпение.

— Мы перегруппировываемся, — сердито огрызаюсь я. — Просто будьте готовы отправиться в путь. —

Кассия подходит к отцу и с раздраженным видом говорит ему: — Если ты не успокоишься, у тебя будет сердечный приступ. —

Он бросает на нее взгляд и огрызается: — Заткнись! —

— Хватит, — говорит Лео, присоединяясь к нам. — Война идет не между нами, а там. —

Эвинка, Энцо и остальные мужчины присоединяются к нам, и я глубоко вдыхаю, прежде чем сказать: — Мне плевать на фабрику. Я просто не хочу, чтобы она досталась Братве. —

— Можно я его взорву? — спрашивает Сантьяго, в его глазах искрится азарт.

Эвинка подписывает: — Мы не взорвем его, если только это не будет нашим последним средством. —

Евинка говорит — нет, — перевожу я для нее.

— Ты позволил своей второй сучке говорить за тебя? — спрашивает Илиас.

Прежде чем я успеваю среагировать, Эвинка наносит старику удар по горлу. Он пошатывается, задыхаясь, и смотрит на нее полным ненависти взглядом.

Я достаю пистолет из нагрудной кобуры и обхватываю пальцами рукоятку.

— Такими темпами мы ничего не добьемся, — бормочет Энцо, в его тоне сквозит мировая скука.

— Послушай свою дочь, — шиплю я на Илиаса. — Тебе нужно успокоиться и следить за своим языком. Еще раз проявишь неуважение к моей сестре и жене, и я, блядь, покончу с этим альянсом, пустив тебе пулю в лоб. —

— Я бы сделал так, как говорит Доминик, —