– Ага, не за что. Слушай, а ты ничего такого странного не замечала? Ну, там типа агрессии необоснованной, принуждений каких-нибудь?

– Не было никаких принуждений.

– А ты подумай лучше, повспоминай.

– Да блин, Катя, чего вспоминать-то. Ладно, как чего узнаешь, сразу дай знать, пожалуйста.

– Само собой! Алис, слушай, ты бы ещё разобралась с Яром, он мне весь мозг уже выел. Ты его в чёрный список что ли внесла? Чего он мне названивает?

– Ладно… Прости. Разберусь…

– Блин, Алиса, про Рим-то когда расскажешь?

– Кать, давай завтра, а?

– Ладно.

И что мне с этим всем делать? И почему всегда на ночь какая-то дрянь прилетает! И с Яром с этим как вопрос закрыть? Я вот, если честно, даже слышать о нём не хочу, не то, что разговаривать.

Качаю головой и набираю его номер.

– Лис, ты? – мгновенно отвечает он, будто ждал.

Слышу его голос и хоть бы что ёкнуло в сердце. Вот просто как отрезало после расставания, даже не думаю о нём.

– Ага.

– Привет. А я ждал твоего звонка. Прям чувствовал, что позвонишь.

– Ты говорят болеешь.

Он несколько секунд молчит и потом продолжает немного более несчастным и жалким голосом:

– У меня сотрясение. Лежу вот… Врачи не разрешают вставать, но как не вставать…

Воды подать некому, да? Ну а что же твоя сеть, твои связи, нетворкинг твой? Зачем создавал, что даже воды подать некому. Разумеется, я это не говорю. Какой смысл?

– Понятно…

– Лис, ты прости меня за тот раз…

– За который?

– Я выпил тогда лишнего, знаешь, в сердце тоска, будто кусок плоти вырвали… Накатило, вот и сорвался. Прости пожалуйста, что разорался на тебя.

– Да ладно, чего уж. Тебе вон досталось крепко. Болит голова?

– Болит… Но ты не думай, я заявление не подавал пока. Зачем нам скандалы, полиция и прочая ерунда, если и так можно всё уладить?

– То есть?

Он некоторое время молчит.

– Да ты меня не слушай, у меня мозги набекрень, говорю же, сотряс. Я хочу с тобой поговорить.

– Мы разговариваем.

– Нет, не так. Приезжай. Поговорим нормально, глаза в глаза. Я тебе всё объясню, обсудим ситуацию, что можно сделать.

– Что ты обсуждать опять хочешь?

– Не кричи, на меня сейчас кричать нельзя.

– Ну прости.

– В общем приезжай. Не подавать же мне заявление только для того, чтоб тебя увидеть?

– Логика странная у тебя какая-то.

– Приедешь?

Теперь молчу я, раздумывая, что же ему сказать. Наконец, решаюсь:

– Ладно, приеду завтра.

* * *

После школы меня встречает Роб. Я позвонила ему днём и сказала, что у меня будут дела вечером и заезжать за мной не нужно. Он ничего не ответил, но приехал.

Я исподтишка поглядываю на него, пытаясь высмотреть намёки на угрозу своей безопасности. Сказать, что я страшно напугана после разговора с Катей я не могу. Если честно, я склоняюсь к тому, что Катя чего-то напутала.

Может имя неправильно услышала, может не поняла, что за дело, не знаю. Просто как-то уж совсем не укладывается в голове, что человек, которого награждает президент Италии насильник и абьюзер. Но проверять не хочется. И вообще-то наш первый раз был… на грани…

Он хмурый, но агрессию не проявляет. Пока, по крайней мере. Пока не знает, куда я собралась ехать. Сейчас и проверим.

– Ну, и какие планы? – спрашивает он.

– Тебе, скорее всего, они не понравятся, – говорю я со вздохом.

– Поэтому просила не встречать?

– Угу, – киваю я.

– Ладно, у тебя же своя голова на плечах. Не буду же я тебе свои решения вечно навязывать. Говори, куда ехать.

Я недоверчиво смотрю на него и замечаю лёгкую усмешку. Тогда и я улыбаюсь и чуть качаю головой.

– Мне надо съездить к Ярославу.

Усмешка исчезает.

– Зачем?

– Хочу закончить с ним. Поставить точку.

– И как это будет выглядеть? Что означает, что ты поставишь точку? И зачем это нужно?

– Затем, чтобы он понял, что ему больше не на что надеяться.

– А он этого ещё не понял?

– Нет. Я его внесла в чёрный список, так он Катю атакует, звонит несколько раз в день, чтобы помогла со мной поговорить.

– Пусть тоже внесёт его в чёрный список.

– Ну, это не выход. Надо объясниться, поговорить. И всё.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Так он не поймёт, всё равно. А если он на тебя опять нападёт, как тогда в баре? Значит я с тобой пойду. Будете при мне разговаривать.

– Нет, так не пойдёт. Это не вариант. Я должна сама всё решить, так что, если хочешь, подвези меня, а если нет, я поеду на такси. Второе, в принципе, предпочтительнее.

– Отвезу, но мне это не нравится. Вот совсем.

Роб смотрит на меня прищурив глаза, и я вижу в них сменяющуюся гамму эмоций и как играют желваки на его скулах. Он отворачивается и молча заводит двигатель.

– Что ты хочешь решить? – спрашивает он когда мы едем.

– Я хочу поставить точку в этих отношениях просто закончить их. Я должна сказать, что прошло время и этот этап моей жизни закончился. Я начинаю новую жизнь без него.

– Обязательно для этого встречаться с ним? Это довольно странно.

– Да, я должна поговорить с ним с глазу на глаз. У нас всё-таки есть общее прошлое, и я должна его закрыть. Это наша последняя встреча.

– Чушь какая-то, но если ты думаешь что тебе будет так лучше, то хорошо я не буду возражать делай раз решила, – говорит Роб, когда мы заезжаем во двор нашего бывшего дома. – Я буду ждать тебя здесь. Где его окна?

Мы выходим из машины и я показываю ему окна гостиной.

– Когда зайдёшь, встань чтобы я тебя видел. Если в течение пяти минут ты не покажешься у окна, или ты отойдёшь и не появишься в течение следующих пяти минут, я поднимусь и войду в квартиру. Давай ключи.

Я на пару секунд задумываюсь и протягиваю ключи. Почему бы и нет? Я испытываю странные чувства, заходя в подъезд дома, который долгое время называла своим. Мне знакома здесь каждая деталь, каждая мелочь, но сегодня, всё чего касается мой взгляд, кажется мне чужим