мы видим, что таких людей вокруг нас слишком много, необходимо заново оценить собственную тягу к суждениям.

Люди с алкогольной и наркотической зависимостью не только позволяют нам выйти за рамки осуждения, но и предоставляют шанс проявить сострадание. Совершенно очевидно, что они учитывали эту возможность, когда планировали свою тягу к наркотикам или спиртному. Как отметили ангелы, те женщины, на которых направлена программа Шэрон, помогают нашей героине вновь и вновь испытывать чувство сострадания. И кто кому здесь оказывает большую услугу?

Очень часто те, кому выпало заботиться об алкоголике или наркомане, задаются вопросом: почему этот человек причиняет мне столько мучений? Я думаю, им стоило бы взглянуть на проблему несколько иначе. Вполне возможно, что они сами спланировали для себя обстоятельства, позволяющие в полной мере раскрыться такому чувству, как сострадание. Следует помнить о том, что истинно любящие нас будут всячески содействовать целям и желанием нашей души. И только от нас зависит, будем ли мы реагировать на это с горечью, гневом и усталостью или возьмем на себя смелость признать, что любой опыт, пусть и столь болезненный, ведет к постижению самого себя.

Проблемы с сыном сослужили Шэрон еще одну службу: они укрепили ее веру в благую природу людей. Давайте рассмотрим тот выбор, который сделала для себя Шэрон. Она могла поверить в то, что человеческая жизнь преисполнена боли и страданий. Она могла уверовать, что люди будут осуждать ее за такого сына. Ей могло показаться, будто лучший способ справиться с проблемами — держать эмоциональную дистанцию по отношению к окружающим. Вместо этого она предпочла открыться людям и принять их любовь. Она оказалась достаточно сильной, чтобы не прятать свою ранимость. Отвергнув горечь и цинизм, Шэрон обрела новое понимание любви — и этим она была обязана своему опыту с Тони. Решив испытать любовь на физическом плане, где наличие контрастов предполагает выбор, немыслимый для духовной реальности, Шэрон в значительной мере углубила свое понимание этого чувства.

Любовь, которую дарит и принимает Шэрон, обладает мощным воздействием, и это воздействие выходит далеко за рамки ее окружения.

«Любые слова, мысли и поступки представляют собой энергетические вибрации, которые расходятся от человека во всех направлениях». Трудно переоценить значение этой истины. От каждой жизни, как от камня, брошенного в пруд, расходятся бесконечные волны. И хотя мы не в состоянии увидеть их глазами, они проникают в самые дальние уголки Вселенной. Таким образом, меняя себя, мы можем менять и других — если только они готовы откликнуться на наше энергетическое воздействие.

Благодаря Шэрон, которая с уважением и терпимостью относится к выбору окружающих, мы сами с большей готовностью принимаем тех, кто идет отличными от нас путями. В свою очередь, вибрации сочувствия по отношению к Тони находят отклик в груди каждого из нас, позволяя нам тоже проявить это бесценное чувство. Одаряя любовью будущих рожениц из своей больницы, она содействует пробуждению любви в сердцах тех, с кем ей так и не суждено встретиться. То же самое касается и Тони. Усваивая тонкости самовоспитания, он облегчает постижение этой мудрости каждому из нас. Стоит кому-то исцелить один из аспектов своей личности, как все человечество делает шаг на пути повышения вибраций. Вот какова присущая нам сила. Порой эффект ее воздействия можно оценить сразу. Иногда же это влияние носит не столь прямой, хотя и не менее глубокий характер. Мир с готовностью откликается на наше энергетическое восхождение.

У себя Дома, на духовном плане, все мы знаем о присущей нам силе. Именно это знание позволило Шэрон и Тони спланировать свой опыт с наркотиками — чтобы явить всему миру истинную любовь.

И им это вполне удалось.

*****

Опыт Шэрон помог мне взглянуть на проблему наркотической и алкогольной зависимости глазами родителя, чей ребенок страдает от этой болезни. Пришла пора оценить ситуацию с точки зрения, которая сама вовлечена в подобную зависимость.

В качестве примера я выбрал историю Пэта, который более сорока лет злоупотреблял спиртным.

Столь длительный срок наводит на мысль, что эта привычка изначально была внесена в схему жизни данного человека. Если непродолжительное пристрастие к алкоголю еще можно списать на выбор личности, отошедшей от первичного плана души, то многолетняя тяга к спиртному наверняка рассматривалась в той схеме, что определила характер земной жизни человека.

История Пэта

— Родился я в незапамятные времена, — услышав эти слова, я невольно расхохотался. Сразу было видно, что мой собеседник не обделен чувством юмора. Итак, родился Пэт 7 июня 1933 года в Амарилло, штат Техас. Это проскальзывало и в его речи — говорил он с некоторой растяжкой.

Пэт рассказал мне, что бросил пить, когда ему было пятьдесят восемь. Начал же он в четырнадцать — в тот день они с другом отправились на танцы в новый клуб, открывшийся в Амарилло.

— Мы были такими застенчивыми и неуклюжими, — с улыбкой рассказывает Пэт. — Но когда мы выпили пива (несмотря на его ужасный вкус), застенчивость с нас как рукой сняло. Мне казалось, что все вокруг любят меня и что я способен показать настоящий класс в танцах. В тот вечер мы здорово повеселились. Я чувствовал себя на высоте — этакий красавчик-танцор, да еще и сверхобаятельный. Конечно, ничего такого и в помине не было, но алкоголь позволил мне уверовать в эти химеры.

В то время Пэту очень хотелось уехать из Амарилло. И в шестнадцать лет, окончив среднюю школу, он отправился служить в военно-морской флот.

— Меня направили в Японию, а позднее в Гонконг. Там-то я мог оттянуться по полной — пил за компанию с большими парнями, которым было по восемнадцать-девятнадцать лет. Из армии я вышел законченным алкоголиком.

После этого Пэт стал пить практически ежедневно. Бывало так, что он являлся на работу в подпитии, приходил там в себя, а вечером снова напивался. Куда бы он ни ходил, ему везде требовалось спиртное.

— Алкоголь контролировал меня, как марионетку, — признается Пэт.

За долгие годы Пэт сменил множество профессий. Он был телохранителем, распорядителем в церковном лагере, учителем, а также исполнительным директором в образовательном центре.

— Я мог бы преуспеть в каждой из этих должностей, — спокойно заметил Пэт. — Но каждый раз, когда речь заходила о повышении, я начинал налегать на спиртное. Так что нигде мне не удавалось задержаться надолго. Чем пугали меня эти повышения? Я боялся, что у меня не хватит способностей справиться с новой работой.

Как оказалось впоследствии, тема страха была в жизни Пэта совсем