— Что тут случилось…? — в ошеломлении спросил я пустоту.

— Десять кадаров, коротышка, и я тебе расскажу, — насмешливый и слегка хрипловатый голос исходил от курящего в закутке пожилого бородатого гноблина, полугнома-полугоблина. Мужик был хорошо потрепан жизнью, имел уставший вид и пах совершенно не розами. Зато он владел информацией, цена за которую была вполне умеренной.

— Здесь побывала «Нимродель», — хмыкнул мужик, запихивая выданные монеты в карман, — Вошла в гавань на полной скорости, на боевом заходе, обстреляла пришедшее вчера касдамское корыто, начала по дуге выходить в море. Три идиота-кида, пивших с комендантом правого бастиона, оказались вооруженными и очень меткими суками. Они кого-то сшибли с «Нимродели». С зашкаливающего расстояния. Та ушла, а через полчаса вернулась, устроив тут то лютое говнище, что ты, коротыш, видишь собственными глазами. Как тебе байка?

— Так легко ты у меня не отделаешься, — покачал я головой, — Давай в деталях, начиная с того, что за «Нимродель» такая.

— Ты откуда рухнул, приятель?! — вытаращился на меня мужик, но все-таки начал болтать дальше.

«Нимроделью» называлось судно самой Смешливой Пикси, самой известной свободной пиратки по эту сторону земного шара и грозы Гарийского моря с Касдамским архипелагом. Сия безумная женщина также носила имя Саломея Аддамс и была то ли бывшей, то ли настоящей женой Станислава Аддамса, известного как Алхимик. Проще говоря, меня судьба вновь свела с этой дурацкой семейкой.

Как повествовал мой информатор, матросы с транспортника хвастались, что в океане их перехватила «Нимродель», начав подходить борт о борт для абордажа, но у капитана оказался припасен сюрприз в виде импортной зажигательно-взрывчатой смеси, чье облако беспрепятственно прошло под волшебный щит пиратского корабля, а затем сдетонировало от какого-то источника огня. Занявшийся огнем пират дал неприцельный залп по транспортнику (на этом месте я очень нервно сглотнул), а затем кинулся бежать — его палуба и паруса вовсю горели.

Вчера пиратка вернулась отомстить. Скорее всего, она спокойно ушла бы, раздолбав транспортник, но слишком меткие киды явно обидели кого-то на борту «Нимродели», что для самой Пикси было тем еще оскорблением. Почему? Да потому что знаменитой она стала не просто так — сто процентов команды пиратского судна состояло из магов. А они товар редкий, штучный…

Разъяренная мама Суматохи вернулась порт Векину с заряженными самой лютой дрянью пушками и трещащими от боевой магии палубами. Накрыла бастионы, прошлась по стоящим кораблям, залила порт огнем, свинцом и колдовством. Под конец, натешившись и не видя никакого сопротивления, отработала с одного борта по Отстойнику — особой огороженной территории порта, отведенной для привозимых в касдамских «закладах» разумных.

— Так-то мало кто помер, — гноблин сплюнул коричневую слюну, — Народ сразу разбегаться начал кто куда. Ну солдат побило в бастионах, то да. А обычный народ, даже те же переселенцы, все удрать успели. Только вот возвращаться им некуда, да и драпали в припортовые районы. В Чумку там, в Косые дворы, в Мочегонку… не самые хорошие места, парень.

— Там что, режут всех подряд? — хмуро поинтересовался я.

— Нет такого, — отрицательно мотнул головой собеседник, — Но рабочие руки всем нужны, а тут, считай, сами пришли. Закроют, переправят, продадут. Ты туда не суйся, если потерял кого, лучше выкупи. Это тебе бесплатный совет.

— Вот жеж! — тут уже я сплюнул, — Рабочих рук не хватает, а бандюг полно. Как так-то?

— Да также, как и везде, — пожал плечами гноблин, разворачиваясь ко мне спиной, — Монеты я отработал, будь здоров.

Подумав, я развернулся и пошёл из порта, размышляя по дороге. Хорион либо труп, либо товар, либо каким-то хитрым раком умудрился пробудить у себя житейскую сметку и сейчас сидит где-нибудь в таверне или постоялом дворе. Шансов отыскать паренька у меня маловато, внешность у него действительно непримечательная, зато характер, насколько я знаю, такой, что окружающие берут в руки кирпич сами. Может, все-таки, ну его в баню?

Нет, пожалуй, буду искать. Аккуратно.

— Ээ… Дядя? — девичий голос за спиной застал меня врасплох.

— А ты чего тут делаешь? — удивился я, глядя на девчонку, — Вон порт, мы пришли.

— А… вы не поможете мне найти моих родственников? — «Абехабара» сделала очень большие глаза, трогательно прижав ручки к груди.

— Нет, конечно, — офигел я от такого запроса, — С какой стати?

— Пожалуйста! — глаза стали еще больше, хоть это и было физиологически невозможно. А еще начали красиво наливаться слезками.

Я даже отвечать не стал. Просто заржал навроде не очень довольного осла, отвернулся и пошел по своим делам. Маленькая беззащитная девочка посреди чужого города на чужом континенте? Мне бы её проблемы.

Никогда не считал себя человеком черствым или злым, но с возрастом еще в первой жизни научился правильно расставлять приоритеты. Доставить сорок килограммов девчачьих костей до города из дикой местности — дело благое и незатруднительное. Посадил за спину и привез. А вытирать ей сопли в городе, оплачивать проживание, да еще и рисковать шкурой ради чужих людей? У меня сейчас совершенно другие приоритеты и совершенно иной масштаб стоящих задач. Права на такую роскошь просто нет.

Опытным взглядом я искал себе небольшой домашний мотель или что-то около того — жутко тянуло спать. По Хюгге уже было знакомо, что чем ближе к порту, тем ниже сервис и качество жилья. Не то, чтобы они меня всерьез беспокоили, но хотелось какой-никакой безопасности, а её вполне могли предоставить тетушки вроде незабвенной Брунхильды. Пределом моих мечтаний сейчас была ванна, нормальная еда и постель, поэтому поиски я вел настойчиво, твердо держа в голове конечную цель.

Странноприимный дом, носящий название «Тайна канделябра», отыскался далеко не сразу, зато сразу и всем удовлетворил мои невеликие запросы — ценами, тишиной, целой кучей стоящих и висящих везде канделябров, а также уютом питейно-жрательного зала. Даже табличкой на стойке, гласящей, что не заплатившие будут подстрелены. Чуть ниже я увидел ту же надпись, но на дросике, которая прочиталась слегка иначе — «Должников не пускаем, а стреляем!».

Ну да, пусть попробуют угадать.

— Комнату на одного сдадите? — еле шевеля языком спросил я у хозяйки, крепкой, коренастой и очень краснокожей женщины с белыми короткими волосами.

— Сдать-то сдам, но с девкой не пущу, — процедила суровая тетка, кося глазом в сторону, — Тем более с такой мелкой. У меня приличное заведение, коротышка. Оглянись-ка.

Не особо поняв первую часть, я обернулся на лавки, увидев на них множество сидящих разумных. Почти все они были вооружены и одеты в униформу, которую я сегодня не один раз видел. Полиция Векину.

Замечательно.

— Нет у меня девок, я спать хочу, — буркнул я, считая банкноты.

— А это кто? — краснокожая кивнула в сторону.