Очень удачными штрихами он очерчивает физиономии иезуитов и представляет несколько хороших портретов Лойолы, Хименеса, Карла Борромея и многих других. Но поразительнее всего религиозное выражение на лице одного молящегося старца. Все художники, имеющие дело с религиозными сюжетами, должны вдохновляться этой маленькой гравюрой, в которой заключается целая поэма.

Вот комментарий, сопровождающий это удивительное изображение:

Сосредоточенность благочестивой души, погруженной в размышления о смерти, – души, все помыслы которой обращены к Богу, и которая, разочаровавшись во всем земном, жаждет лишь вечного покоя. Быть может, ее умиление робко и мало сознательно, но оно, по крайней мере, искренно. Все черты лица выражают его: начиная с печального и пугливого взора и кончая морщинами на лбу. Это не кающийся грешник, это – святой, который боится, при малейшем промахе, потерять свой путь к спасению. Тот жар, который никогда воспламенял его молодость, согревает еще и теперь его благочестие, не запятнанное фарисейским лицемерием.

В своем очерке о религиозной физиономии Лафатер виден весь в нескольких строках, где под плащом теолога и религиозного человека скрывается натуралист.

У каждого религиозного человека, смотри по его характеру, складывается своеобразное понятие о божестве. Флегматик поклоняется богу кроткому и спокойному, человек жестокий страшится божьего могущества и мести. Вот почему св. Петр и св. Иоанн говорили об одном и том же Боге – первый со страхом, второй с нежностью.

Если гению Лафатера не удалось создать физиономического типа религиозного человека, то нисколько не удивительно, что его заурядные ученики и писатели нового времени не достигли в этом деле большого успеха.

К некоторым из них критик может относиться не иначе, как с улыбкой. Торе[69]утверждает, например, что высокая макушка головы составляет общий признак всех религиозных людей:

Произведения искусства представляют много доказательств, подтверждающих это мнение. Почти у всех античных статуй верхняя часть головы мало возвышена. Таков тип языческий, в котором религиозность была менее развита, чем в типе христианском… Голова Христа, в изображениях художников, представляется замечательно развитой в верхней своей части, оттого ли, что художниками руководил инстинкт, или же потому, что тип этот был удержан в преданиях.

Лепеллетье характеризует благочестивого, искренне верующего человека следующими чертами[70]:

Голова, если она и не особенно велика, всегда хорошо сформирована, лоб высокий, но не чрезмерно; он чист, благороден, носит печать достоинства, без признаков тщеславия, суетности; сильные волнения не омрачают его чистоты; те же чувства, который могли бы нарушить его безмятежность, смягчаются небесными лучами, окружающими такое чело ореолом света и могущества; брови образуют две изящные и совершенно правильные дуги; глаза миндалевидной формы и довольно велики…

… Шея скорее длинна, чем коротка, и т. д.

О, мужчины, обладающие короткой шеей! О, женщины с маленькими и круглыми глазами! Откажитесь от надежды войти в рай? Так как ведь у вас не может быть ни истинного благочестия, ни искренней веры.

Сколько раз в жизни приходится нам, вздыхая, повторять исполненные глубокого смысла слова Сёма: «Небо испортило нам землю!» В сфере страстей ненависть находится в таком же отношении к любви, как страдание к удовольствию в области ощущений; и мимика ненависти должна быть противоположна мимике любви, подобно тому как диаметрально противоположны те чувства, которые ими выражаются. Изучение мимики ненависти при помощи сравнений и противоположений было бы очень легко, если бы мы составляли свое понятие о чувстве ненависти исключительно путем наблюдения. Но, размышляя о ненависти, мы уклоняемся от здравого суждения под влиянием этических и религиозных идей, которые приучили нас непременно рассматривать это чувство, как греховное. Напротив, следовало бы думать, что всякое животное, всякий человек, рожденный под луной, должны и могут ненавидеть, лишь бы только они имели правильное понятие о ненависти, как об орудии удаления и противодействия тому, что им угрожает и вредит. Монтень, один из глубочайших знатоков человеческого сердца, должно быть предчувствовал эту истину, когда сказал: «Боюсь, что сама природа развила в человеке некоторую склонность к бесчеловечности».

Посвятив уже несколько томов удовольствию, страданию и любви, я желал бы, прежде чем умру, написать еще и «Физиологию ненависти»; только тогда я мог бы с уверенностью сказать, что коснулся четырех главных пунктов в области чувства, среди которых вращается человеческая природа. Теперь же да позволено мне будет ограничиться наброском мимики одной из могущественнейших энергий, являющейся краеугольным камнем для доброй половины истории человечества.

Старинные физиономисты обращали внимание почти исключительно на чувство гнева и всегда старались строго отличать его от ненависти, хотя на самом деле первый представляет только особую форму последней. Тем не менее, они оставили нам несколько забавных изображений злого человека. Бросим же беглый взгляд в этот туман прошедшего.

В старинном трактате Полемона о физиономии, переведенном на итальянский язык Карлом Монтекукули, мы находим следующее:

ОПИСАНИЕ ПРИМЕТ БЕЗРАССУДНО-ЗЛОГО ЧЕЛОВЕКА

Злые люди подобны зверям, из которых одни тоже бывают свирепы, а другие – кроткие, и это нужно различать. Кроткие еще более безрассудны; дикие козы, овцы, лошади, ослы и другие, кротки и спокойны; наоборот, дикие звери свирепы и жестоки. Подобное же рассуждение приложимо и к оценке внешнего вида человека, ибо люди бывают двоякого рода: одни из них кротки и справедливы, другие же имеют дикие нравы. Люди отличаются друг от друга или суровостью и жестокостью, или мягкостью характера, что и бывает видно, смотря по тому, надменны ли они или любезны. Кротость – это естественная спутница справедливости, а суровость – спутница гордости и невоздержности; сладострастием отличаются те, в характере которых много мужицкой грубости. У злого человека волосы длинные, голова крепкая и косая, уши большие, шея кривая, ступни длинные, пятки высокие, лоб суровый с резкими очертаниями, глаза угрюмые, маленькие и сухие, взгляд неподвижный, плечи узкие, борода длинная, рот широко открытый и как бы расплюснутый, фигура длинная, точно надломленная в различных местах; он сгорблен, имеет большой живот и толстые ноги; суставы в кистях и ступнях огромные и неуклюжие; голос лающий, слабый, пискливый и наглый.

ОПИСАНИЕ ПРИЗНАКОВ ХОЛЕРИКА

Стан у него прямой, телосложение плотное, цвет лица румяный, плечи поддаются назад и не очень сильные, грудь плоская, борода длинная, вьющаяся: правильно спадают на шею волосы, длинное лицо, загнутые ресницы и впалый нос.