Говорят, на Западе разрешено все то, что не запрещено. А в России наоборот – запрещено все, что не разрешено. Не случайно русские были и остаются по натуре анархистами. «Русский народ вообще порядка не любит; закон и подчиненность претят его натуре», – говорил еще Петр Вяземский. «В России законы читают лишь законодатели, а исполняют лишь умалишенные», – сказал в начале XIX века поэт Г. Державин. В деревнях Новгородской области в советские годы лес людям не продавали, а рубить деревья в лесу запрещали. Но повсюду стояли деревянные избы – как же их чинить или строить? Люди рубили деревья ночью.

Думу называют «взбесившимся принтером» – она один за другим принимает законы, ограничивающие права граждан. Депутаты прошлого созыва приняли более тысячи законов! Успевают ли они все документы прочитать? «Если на всякий случай писать закон, то выйдет не система законов, а узаконенное беззаконие», – предупреждал генерал Михаил Драгомиров более века назад. Написать бы его слова золотыми буквами на стене парламента!

По нашим законам, пожалуй, любого можно посадить. Хотя «строгость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения» (высказывание приписывают Салтыкову-Щедрину). Поскольку законы у нас считают несправедливыми, по давней традиции любой закон стремятся обойти. В России законы существуют для того, чтобы их нейтрализовать посредством взяток, отмечают иностранцы. Если их можно нарушить безнаказанно, так поступают и простые люди, и правительство.

Появилась шутка: все хорошее в жизни либо незаконно, либо аморально, либо вызывает ожирение. «Если нельзя, но очень хочется, то можно», – в этом наше двоемыслие. Многие живут «по понятиям»: с деньгами все позволено. Распространены криминальные «крыши», «наезды» и «разборки», рейдерство. Можно ли давать в суде ложные показания? Да, отвечают больше половины опрошенных, если это поможет невиновному. Таким образом, русские ставят справедливость выше закона. Действовать по совести мы считаем важнее, чем по законам. Но закон для всех один, а справедливость каждый понимает по-своему.

Примером может служить трагическая судьба Виталия Калоева. У него в авиакатастрофе погибла вся семья, жена и двое детей, по вине швейцарского авиадиспетчера. Калоев его убил и был приговорен судом в 2004 году к восьми годам швейцарской тюрьмы. За примерное поведение он уже в 2007 году был освобожден и вернулся на родину. В России был проведен митинг в его поддержку, многие считали его героем. Через год Калоев был назначен заместителем министра строительства Осетии.

В России люди живут сами по себе, а власть – сама по себе. По мнению Герцена, «если бы в России строго выполнялись все законы и никто не брал взяток, жизнь в ней была бы совершенно невозможна». Русский человек – это человек лукавый. Государство делает вид, что собирает налоги, а народ делает вид, что он их платит. Может ли быть эффективной экономика страны, в которой все обманывают друг друга? «Если тебя остановят за превышение скорости, то можно дать взятку полицейскому. Если же он отберет права, то за углом можно купить новые», – пишет западная журналистка. Комфортно ли так жить? «Чем больше моих друзей получают права, тем осторожнее я перехожу дорогу. А когда они получают диплом врача, я начинаю бояться врачей», – сетуют в Интернете. В Конституции записано, что Россия – это правовое государство. Но мы знаем, что правового государства у нас нет. Правовой нигилизм – одна из характерных черт русской души.

Мне запомнилась поездка с группой туристов из Петербурга в Финляндию и обратно на автобусе. На своей земле наш водитель на дикой скорости несся по встречной полосе, бросался в рискованные обгоны и при этом вел долгие разговоры по мобильнику. А на финской территории этот ас был совершенно безупречен. Выходит, что нашего человека побудить к соблюдению законов все-таки можно.

Когда в конце XVIII века Карамзин путешествовал за рубежом, его спросили: «Что, в двух словах, происходит в России?» Карамзин ответил одним словом: «Воруют». Наш правовой нигилизм начинается с отношения к собственности. Воровство и коррупция – это результат векового рабства. На Западе развитие частной собственности стало основой современной цивилизации. В России крестьянская община и монархи веками ограничивали развитие частной собственности. При советской власти она была запрещена. В нынешней России право частной собственности снова охраняется законом, но сила вековых традиций очень велика.

В начале XIX века Александр I заметил о своих сановниках: «Они бы похитили у меня зубы во время сна, если бы могли их вытащить и не разбудить меня при этом». А в середине того же века Николай I сказал сыну, будущему императору Александру II: «В России только мы с тобой не воруем». Гарин-Михайловский в конце XIX века рассказывал, как он купил в деревне лес и землю, но местные крестьяне могли тайком накосить травы, нарубить лесу: «Божья земля, а не его. Он лес растил, что ль? Божий он на потребу всем людям. Ты говоришь – «мой», ладно: днем твой, а ночью мой».

Украсть у богатого не стеснялись. А у казны тем более: «Не пойман – не вор», «Если от многого взять немножко, это не кража, а просто дележка». Потому что государство само издавна обирало и обманывало население – от отмены Юрьева дня до уничтожения вкладов и приватизации. «Простой народ подвержен таким поборам от дворян и разных властей, что… многие деревни и города совершенно пустые. Народ весь разбежался по другим местам от дурного с ним обращения и насилия», – сообщал английский дипломат Джайлс Флетчер в XVI веке.

При советской власти все стало государственное и вроде бы ничье. «Неси с завода каждый гвоздь, ты здесь хозяин, а не гость», – это стало правилом жизни. В анекдоте муравей, лежа под танком, вздыхает: «И чего только спьяну не притащишь…» Когда Брежневу докладывали, что люди слишком мало зарабатывают, он успокаивал – они всегда что-нибудь приворуют. И вспоминал, как в молодости ему довелось работать на погрузке арбузов: один арбуз кладешь кладовщику, другой – себе. Сколько у государства ни воруй, своего все равно не вернешь – это наш давний принцип. «Считаете ли вы, что у грабительского государства воровать не только можно, но и нужно?» – спросило радио «Эхо Москвы». Да, ответили больше половины слушателей – и это в наши дни! Эта черта в раздвоенной русской душе удивительным образом совмещается с патриотизмом и готовностью постоять за свою страну.

Салтыкову-Щедрину (1826–1889) приписывают слова: «Разбудите меня лет через сто и спросите, что делается в России. И я отвечу – пьют и воруют». В анекдоте возле стройки тормозит «мерседес». Из окошка новый русский предлагает рабочим:

– Мужики, нужен рубероид, даю сотню баксов! Что еще можете толкнуть?

Те ошалели от неожиданности:

– Все! Кирпич, цемент, стекло, прораба…

Западная газета пишет: «Практически каждый русский либо воровал сам, либо был обворован. При этом полиция в большинстве случаев бездействует». Герой одного из современных рассказов прораб Сергей Иванович «двигался по миру подобно пылесосу, засасывая все предметы, которые плохо лежали… Увидит забор – в сумерках увезет его на свою дачку».