С Риком мы созваниваемся почти каждый день, если не видимся. Голос диктора за кадром: тема наших сегодняшних теледебатов — «Начиная с какого момента следует ждать поцелуя от парня или попытки заняться с вами любовью?». В числе приглашенных экспертов — учитель физкультуры, он же знаток мужской психологии, возомнивший себя божеством; Жеральдина Дагуэн, специалист по канцелярским скрепкам; менеджер с лопатой, освоивший в Африке рытье колодцев, и, конечно же, кот.

Боюсь, то, что сейчас вырисовывается между Риком и мной, — худший из всех возможных вариантов. Мне кажется, что, откручивая деревянные панели, затыкая собой водонагреватели и спасая квартиру от пожара, мы превратились в лучших друзей — и не больше того. В наших отношениях нет ни намека на флирт. Конечно, мы вместе ходили на концерт, но слово «романтичное» к этому свиданию мало подходит. И что мне делать?

В булочной я совсем освоилась и нашла общий язык с командой, которая не жалеет об уходе Ванессы. Дени то и дело зовет меня, чтобы я попробовала его новые рецепты, Николя учит новым словам, благодаря чему я смогла назвать месье Калана «стардиот…», убедив его, что этим хвалебным словом раньше именовали самых знатных людей в наших краях. Даже мадам Бержеро чуть не умерла от смеха…

Теперь, как расторопная продавщица, я могу одновременно упаковывать самые капризные пирожные и слушать последние сплетни, которыми обмениваются покупатели. Уже через несколько дней после операции «КСАВ-1» наши клиенты взволнованно обсуждали слухи о том, что какие-то бандиты, удирая от полиции, сломали ограду городского сада, а их машина таинственным образом испарилась в двух шагах от боковой аллеи. Мадам Туна даже утверждала, что в саду до сих пор видны следы от шин. Еще несколько дней спустя это был уже НЛО, пролетевший той ночью над нашим городом. Очевидцы божились, что явственно видели огромный черный космический корабль, скользивший на бреющем полете над аллеями сада — наверняка для того, чтобы взять образцы нашей флоры и фауны. Будет над чем посмеяться с ребятами!

Короче говоря, за эти дни я поняла, что булочная — превосходный наблюдательный пункт для тех, кто интересуется себе подобными. Люди здесь предстают во всей своей красе. В магазин надо набирать не продавщиц, а исследователей-антропологов и психологов. Не стоит ждать, пока исчезнет цивилизация, чтобы потом пытаться составить о ней представление по останкам, обнаруженным при раскопках. Если вы хотите познать подлинную суть человеческого вида, вам достаточно целыми днями продавать хлеб.

Со своего места я не испытываю ни желания, ни потребности давать оценку услышанному. Я просто учусь. Болтливость покупателей порой меня раздражает, а то и шокирует, но в конечном итоге помогает лучше понять людей. Интеллект, воспитание и внешность, конечно же, много говорят о человеке, но лучше всего люди познаются по тому, что они готовы сделать или рассказать без принуждения. Вариантов тут бесконечное множество, но, глядя на вереницу людей всех возрастов и званий, я заметила, что человеческий род в целом делится на тех, кто создан для любви, и тех, кто даже не понимает, что это такое. Чувствительные натуры — и все остальные. С тех пор я с любопытством смотрю на людей через эту призму. Отличить два этих типа можно как по внешности, так и по поведению. Начиная с того, как человек смотрит на вас, и заканчивая тем, как он отсчитывает деньги. Включая вежливое «здравствуйте» у двери, которая захлопывается перед носом идущего следом. Одни напрасно пытаются спрятать доброе сердце под напускной суровостью. Другие могут сколько угодно рассыпаться в любезностях — они думают только о себе. Даже мне этот метод познания людей вначале показался слишком простым, но попробуйте сами, и вы увидите, что он работает.

Я неминуемо задаю себе вопросы о тех, кого знаю: Софи, мадам Рудан, Мохаммеде, моих родителях, Ксавье и самом важном для меня человеке — Рике.

Как и у всех других, в его натуре нет ничего ни слишком черного, ни исключительно белого. Но именно о нем мне особенно сложно составить четкое мнение. Это оттого, что моя теория глупа, или потому, что он недостаточно откровенен? Судя по его манерам и поступкам, он хороший парень. Однако сомнений нет: рассказывает он далеко не все. Думай, Жюли, думай, от этого, возможно, зависит немалая часть твоей жизни…

Вечером, когда Рик сказал, что зайдет ко мне, я, признаюсь, вообразила все, что только можно и нельзя. Чтобы не оказаться застигнутой врасплох, я мысленно подготовила различные ответы на его возможные предложения:

«Мы можем вместе поужинать?»

Да!

«Пойдем погуляем?»

Да!

«Могу я тебя поцеловать?»

Да!

«Ты замерзла в своем легком платье?»

Да!

«Ты выйдешь за меня?»

Да!

Иными словами, я была готова ко всему. Но вы же знаете, как мужчины умеют нас удивлять…

— Мне нужно уехать на несколько дней. А мой запорный вентиль не внушает доверия. Не могла бы ты иногда заходить ко мне и проверять, не превратилась ли моя квартира в бассейн?

«Жаль, что ты не живешь над мадам Рудан, не было бы необходимости поливать ее огород».

Признаюсь, что о таком варианте я не подумала. Но ответ в любом случае «да». К тому же Рик выглядит озабоченным.

— Не хочу быть бестактной, но у тебя какие-то проблемы?

— Нет, ничего страшного.

— С родителями все в порядке?

— Да, не волнуйся, все хорошо.

— Можешь на меня рассчитывать, я присмотрю за твоей квартирой.

— Спасибо тебе большое.

— Хочешь, буду и почту вынимать?

— Не нужно, меня не будет всего пять-шесть дней.

«Пять или шесть? Будь точнее. Чтобы я могла подсчитать, сколько седых волос у меня появится».

— Если возникнет протечка, позвонить тебе на мобильный?

— Боюсь, я буду вне зоны, но оставь сообщение и предупреди Ксавье.

«Он уезжает. В неизвестном направлении. Точной даты возвращения не называет. Будет вне зоны».

— Когда ты едешь?

— Завтра рано утром.

Мой моральный дух трещит по швам. Я пытаюсь унять дрожь в подбородке, как ребенок, готовый вот-вот разрыдаться.

«Мне будет тебя не хватать. Я не знаю, куда ты едешь, может, вытаскивать из тюрьмы другую девицу, но я очень боюсь, что ты не вернешься. Если это так, то я вижу тебя в последний раз».

— Жюли, все в порядке?

— Да, да. Все нормально.

Должно быть, я выгляжу неубедительно. Он подходит ко мне и обнимает. Крепко прижимает к себе. Его руки поднимаются к моему лицу, и он нежно сжимает его ладонями. Он так близко. Я чувствую его дыхание на своей коже.

— Не волнуйся, — шепчет он. — Для меня это очень важно. Потом я буду свободен.