Медсестра открывает дверь, шаркающей походкой я иду следом. Потираю свои уже зажившие ребра, торчащие под моей тонкой кожей. Слабость почти покинула моё тело. Ещё бы отпустить чувство вины… Может именно это испытывает теперь Энж?

Прохожу в кабинет психолога, это женщина с ярко рыжими волосами, тщательно собранными на затылке. Возраст определить невозможно, она ухожена и приятна на вид. Пока я плевался первое время в её сторону, огрызался и готов был удушить, она стоически воспринимала меня и даже глазом не моргнула на мои действия.

– Здравствуй, Хоук. Как твои дела сегодня? – она мило улыбается мне, а я сажусь на кушетку. Упираюсь локтями в колени и наблюдаю за тем, как она привычно открывает свой блокнот.

– Мне кажется, я сломлен. Ощущение пустоты, которую нечем наполнить, – отвечаю я. – Так и должно быть? Чувство того, что я дерьмо, испарилось, теперь я чёртов мученик.

Она улыбается на мои ругательства, смахивает со лба невидимую прядь и прижимает ладонь к лицу.

– Тебе хочется найти себе друга? Потому что вспомнить, как это быть любимым и отпустить обиды, нормально. Ты очень многое прошёл за этот период. Сила твоего тела и духа говорит лично мне, что ты не сломлен. Скорее, ты идёшь к своему излечению, – говорит она. – Интересно, что ты мне сегодня скажешь о том сюрпризе, который я приготовила для тебя? Помнишь, мы с тобой говорили об этапах?

Устало потираю лицо ладонями, словно я в эпицентре урагана, который снёс на своём пути все, оставив меня посреди руин. Какой подарок может она для меня приготовить?

– Девушка, которая сопровождала тебя в первый раз, что ты испытываешь по отношению к ней сейчас? – внимательный взгляд ловит моё нервное прикосновение к шее. – Энжел.

Убираю отросшие волосы назад, языком смачиваю высохшие губы. Доктор протягивает мне подготовленную бутылку с водой. В несколько глотков осушаю её и ставлю рядом.

– Я плохо поступал с ней, – закручиваю и раскручиваю крышку на бутылке, сопровождаю все это скрипом зубов. – Что я чувствую? Растерянность. Моя жизнь уже не та, что была. Энжи как красное пятно в этой очереди слившихся воедино лиц. Она и отец.

Она приподнимает брови удивлённо и пишет. Звук шариковой ручки, соприкасающейся с бумагой, моё постукивание пальцем об бутылку нарушают мирное течение времени.

– Она нравится тебе? – её вопрос заставляет меня остановиться.

Нравится ли она мне? Я не знаю. Она помогла мне, по причине известной только ей. Почему-то она всегда присутствовала в моей жизни, находилась рядом, мелькала в определенные моменты.

– Хоук, как ты повлиял на то, что произошло между вами. Откуда чувство вины? – доктор нарушает мои мысли. – Ты можешь лечь, если тебе станет от этого легче.

Закидываю ноги на кушетку и удобно устраиваюсь, мои глаза закрыты. Я буду предельно честным для самого себя. Для неё…

– Я знал, что она любила меня. И я любил её. Но всегда на пути встречались другие. Я видел, как она сходилась и расходилась с ними. Будто красной тряпкой трясла передо мной. День, когда мы вместе попробовали героин, – тяжело сглатываю, – я предложил сделать это. Она делала это для меня. Для того чтобы я обратил внимание. Потом все закрутилось, наши отношения – вихрь ощущений. Мы нюхали и занимались сексом. Казалось, все так как и надо. Я послал все предрассудки и погрузился в нас. Идея быть с ней…

Сжимаю руки в кулаки, мои ноздри расширяются, дыхание становиться глубже и злее.

– Мы сильно поругались, Энжи швыряла в меня вещи. Затем она вышла в гостиную, схватила первого попавшегося парня и потащила в комнату. Я видел, как она трахала его. И тогда мне стало невыносимо больно. Рейчел крутилась под ногами, я просто… – открываю глаза, и смотрю в белоснежный потолок. – Мы расстались, но я помню тот день. Моя ненависть к Энж убивала меня. Я знал, что она перебрала. Но оставил её одну в комнате. Умирать… Рейчел пошла за мной, и я трахал её за стеной, пока моя… Энж умирала.

Тяжело выдыхаю и чувствую прикосновение к своей руке. Нежная рука сжимает мою ладонь. Я чувствую свою вину за все произошедшее, ведь я стал тем, кто подсадил всех на наркотики. Это моя вина. Я хочу быть нормальным, хотя бы в какой-то степени. Но, кажется, это невозможно.

– Ты не виноват в том, что они принимали наркотики. Энжел прошла все свои круги ада. Есть, конечно, над чем поработать. Но благодаря ней ты оказался здесь. Я думаю, ты готов встретиться с человеком, который пришёл сегодня в гости. Независимо ни от чего перестань мыслить таким образом. Наркотики исказили твой мир. То, что кажется нормальным, только уродское подобие реальности. Когда ты пройдёшь последний этап, все пойдёт так, как надо. Но очень важно, знать, что ты не только освобождаешься от зависимости, но и расширяешь свой кругозор, привыкаешь к новому укладу жизни, заполняя образовавшийся вакуум. Это важное условие для твоей успешной реабилитации. Сейчас у тебя увлекательные экскурсии, интересное хобби, новые знакомства – всё это позволит обрести тебе новую жизнь. Конечно, ты ещё ближайшие пять лет будешь приходить ко мне и беседовать. Ты – новый улучшенный Хоук Карпентер, запомни.

Она тянет меня за руку, и показывает на дверь.

– Я оставлю вас наедине, – она выходит за дверь, меняется с кем-то местами, и я вижу его.

Он выглядит иначе, постаревшим на много лет. Костюм на его высоком худощавом теле сидит идеально. Как в моих детских воспоминаниях. Прищуриваюсь, это не может быть сном, слегка щипаю себя за бок. Я отвык от него. Он стоит в дверях и следит за мной, ему так же тяжело, как и мне. Все это из-за отчуждения, времени нашего отсутствия в жизнях друг друга. Непонимание и моя болезнь стеной стояли, между нами. Седина на его висках и глубокие морщины подтверждают мои догадки.

– Здравствуй сын, – он сжимает губы и дёргает головой в сторону. – Прости меня, – рукой он сжимает глазницы, так же как и я. Едва сдерживаю слезы, когда он начинает плакать, словно Ребёнок. Моргаю, старательно сцепляю свои челюсти.

– Я не снимаю с себя вину. Но я так скучал по тебе. Прости, что так долго пришлось ждать. Время, проведённое вдали от тебя, наблюдение за тем, каким ты становишься… – он всхлипывает и откашливается. – Очень тяжело, когда твой единственный Ребёнок падает в яму. Ты бы не позволил мне помочь тебе. Что бы я ни делал, всё воспринималось в штыки. Но, поверь, я не бросил тебя. Все это время я ждал Энж, когда она придёт и поможет. Иначе ты бы меня оттолкнул. Только ты сам мог себе помочь.

Он протягивает свои руки и обнимает моё тощее тело. Совсем как в детстве, когда я плакал и проказничал. Крепкое тело моего отца, забота обо мне, как о заблудшей душе. То, что я чувствую сейчас, похоже на мою победу надо своей болезнью. Слезы текут по моим щекам, мне не стыдно показать свои эмоции. Клянусь, я люблю моего отца всем сердцем. Просто я потерял себя.

– Я люблю тебя, Хоук. Ты самый важный человек в моей жизни. Когда пройдёт этот период, ты будешь утешать своего старика, – мы крепко обнимаемся.