‒ Кто же переживал за меня? Ты? ‒ и он сделал шаг в мою сторону, за секунду оказавшись рядом со мной. От его близости у меня перехватило дыхание. В нос ударил его пряный запах с цитрусовыми нотками.

‒ Больно надо, ‒ фыркнула я ему в ответ. ‒ О дочери бы подумал, ей нельзя переживать. Лесми после операции нужны только положительные эмоции, а ты ее расстраиваешь.

И я попыталась пройти или обойти его, только сделать это в комнате метр на метр почти невозможно, пришлось его касаться, а мне этого делать совершенно не хотелось.

‒ Если ты не переживала, что же тогда так нервничаешь и накинулась на меня? ‒ Антон поменялся со мной местами, но при этом проворно удерживал дверь, не давая мне выйти. Одной рукой он держался за ручку, другую поставил поверх моего лица, касаясь моих волос. Его лицо оказалось слишком близко от моего.

‒ Просто я устала успокаивать твою дочь, вместо тебя. Открой дверь, меня ждут другие пациенты. Я итак много времени потратила на Лесми, ‒ я старалась не смотреть ему в глаза.

‒ Хорошо, но перед этим дай мне слово, что дождешься меня, пока я поговорю с дочерью. Нам надо кое-что обсудить. И с тобой хочет поговорить один человек. Обещай, что не сбежишь. Иначе мне придется поцеловать тебя, чтобы удержать, ‒ и он наклонился еще ближе ко мне.

Я почувствовала, как вспыхнули мои щеки. Подняла взгляд и поняла, что совершаю самую большую глупость в своей жизни. Кто из нас сделал тот самый рывок, чтобы преодолеть пару сантиметров между нашими губами, я не могла сказать. Я понимала лишь одно, что сама обняла его за шею и притянула к себе, пытаясь раствориться в нем. Осознание, что все это время мне не хватало его, накрыло меня лавиной. И я начала задыхаться в объятиях Антона…

Ева

Его руки сжались вокруг меня стальной хваткой, не желая меня отпускать. Поцелуй вышел слишком горячим и глубоким. Нахлынувшие чувства мешали мне трезво оценивать возникшую ситуацию между нами. Но я резко оттолкнула от себя Антона, когда услышала требовательный зов от его дочери. Автоматом подняла руку и коснулась своих губ. Они опухли от долгого поцелуя и горят. Мне закрыла лицо руками.

‒ Прости, ‒ услышала сдавленный голос Антона.

Он все еще приобнимал меня. Его дыхание стало прерывистым, он тоже тяжело дыша. Зачем-то приподнял мне лицо и коснулся моего лба своим. Глаза его закрыты.

‒ Пожалуйста, не убегай в этот раз, ‒ мольба в его голосе играла моими нервами, как на струнах гитары, заставляя меня согласиться.

И он снова поцеловал меня. Я не отстранилась и не закрылась от него. На этот раз поцелуй получился коротким и легким. Затем Антон открыл дверь, и мы вышли из ванной комнаты. Мне с трудом удалось взглянуть на Лесми.

‒ Думаю, что в данный момент я буду лишней. Загляну попозже, ‒ и с этими словами я сбежала из палаты. Против моего ухода никто не возражал. Им нужно побыть вдвоем. Перед выходом обернулась и заметила красноречивый взгляд Антона, предостерегающий, а также полный надежды.

В кабинете находились и другие врачи. Перекинувшись с ними парой слов, уселась за свой стол, делала вид, что разгребала старые дела. Точнее, пыталась показать другим, что работа, только вот с мыслями я находилась не здесь. В голове десятый раз, а то и больше, прокручивала наш поцелуй. Не заметила, как снова коснулась губ пальцами, заново рождая те ощущения. И стоило признать, что вместе с ним оживились и старые чувства, которые я прятала ото всех, даже от себя, глубоко внутри. Я отгородилась от них, так мне было легче. И всего один поцелуй снес все преграды и выпустил их на волю. Ведь где-то внутри сердца, я хотела этого поцелуя, хотела его объятий, хотела его рядом с собой. Но готова ли я рискнуть, простить его и забыть прошлые поступки? Или я слишком тороплю события, и это поцелуй ничего для него не значит? Хоть он и просил дать ему шанс…

‒ Ева Александровна, можно с вами поговорить? ‒ я обернулась на голос и увидела Антона.

С глупой улыбкой на лице вышла из кабинета.

‒ Сможешь еще немного побыть рядом с Лесми? Она просит тебя, чтобы ты еще немного почитала ей, ‒ и увидела довольную улыбку на его лице. С чего бы вдруг? ‒ Я пока решу вопросы с Павлов Николаевичем. Я быстро, обещаю.

Он наклонился ко мне, даря короткий поцелуй, и быстро ушёл, пока я не успела опомниться. Я обернулась по сторонам, боясь быть обнаруженной. Никого. И мне ничего не оставалось, как идти к Лесми в палату.

Рыжая девочка встретила меня с радостью на лице., словно была уверена в том, что я обязательно приду.

‒ А ты знаешь, что тебе надо больше отдыхать и спать, а не книжки читать? ‒ хотя ее рвение заняться чем-то еще говорило лишь об одном, что она восстанавливается быстрыми темпами. ‒ Иначе я тебя не выпишу, и скажу медсестрам, чтобы они все же поставили тебе их больнючий укол.

На мои «угрозы» она заливисто рассмеялась. Ее смех передался и мне, от чего я тоже широко улыбнулась. Хотя, причина моей радости не только в ее смехе.

‒ Вам нравится мой папа? ‒ ее неожиданный вопрос сбил меня с толку, и я не знала, что ей ответить.

‒ Твой папа сказал, что ты позвала меня для того, чтобы я тебе почитала, ‒ попробовала перевести ее мысли на другую тему, даже схватила книгу с тумбочки рядом с кроватью. ‒ Продолжим читать ту книжку или начнем новую?

Подняла глаза на девочку и встретилась с ее изучающим взглядом.

‒ Вы мне нравитесь. Папа сказал, что вы ему тоже. И я уже видела ваши глаза, ‒ признание девочки меня смутило, но любопытство снова взяло вверх.

‒ Где же ты могла их видеть? Ведь я не уезжала из этого города много лет. И я думаю, что взрослые сами должны решать отношения между собой, ‒ мне не хотелось продолжать разговор насчет нас с Антоном. ‒ Твой папа сказал бы тебе тоже самое.

‒ Нет, папа со мной советуется. И ваша фотография хранится у него в кабинете. Он ее прячет в ящике стола. Папа часто вытаскивает ее и смотрит на нее часами. Он думает, что никто этого не видит. Я много времени провожу в его кабинете. Пока папа работает, я ему не мешаю, сижу на диване и читаю книжки, а потом, бывает, засыпаю. Он уверен, что я сплю в это время. Вытаскивает снимок, долго держит его в руке, затем прячет обратно. И когда его не было дома, я решила посмотреть кто на этой фотографии. Я узнал вас по вашим глазам, ‒ и я встретилась с ее таким недетским взглядом.

***

‒ Но вы сами там совсем другая. И не скажешь, что вы и та девушка на фотографии один и тот же человек, ‒ Лесми ничего не скрывала, рассказывая сокровенную тайну отца. И не понимала совсем, что возможно этим помогала нам помириться. ‒ Мама всегда ревновала его к этой фотографии. И после этого они каждый раз ругались. Затем мама всегда уходила куда-нибудь.