– Полагаю, он ужинал всегда в одно и то же время – хоть часы по нему проверяй? – спросил Литтлджон.

– Да. Он был холостяком и жил с пожилой экономкой. Раньше у них работала еще девушка, приходящая прислуга, но она вступила в женский вспомогательный корпус, а ей на замену пока никого не нашли. Миссис Эллиот, экономка, утром в день трагедии поехала навестить сестру и осталась у нее ночевать. Вернулась вчера вечером и обнаружила, что дверь кабинета заперта. Такого раньше не случалось, женщина встревожилась, позвонила местному констеблю, и тот выломал дверь. В кабинете за закрытыми шторами висел на своем устройстве для вытяжения костей мертвый и уже окоченевший старый Уолл.

– Сколько ему было лет, Гиллибранд?

– Семьдесят два, однако сохранился весьма неплохо. Ключ от запертой комнаты висел на гвозде над боковой дверью. Зачем его там оставили, я не знаю. Вероятно, убийца вышел через парадную дверь, ее можно захлопнуть, там защелка с пружиной, а боковая дверь осталась запертой изнутри.

– Мистер Уолл не получил медицинского образования?

– Нет. Дипломированные врачи объявили его знахарем, хотя это не вполне справедливо, ведь так называют и ярмарочных шарлатанов, что торгуют всякой дрянью. Уолл был первоклассным костоправом. К нему обращалось за помощью немало футболистов высшей лиги, он пользовался широкой известностью и имел хорошую репутацию. Вдобавок интересовался гомеопатией и не без успеха применял данный метод в своей практике. Между прочим, многие из местных предпочитали обращаться к нему, нежели к обычным докторам. Ему хватало благоразумия в серьезных случаях отправлять больных к квалифицированным врачам. И, разумеется, Уолл не мог выписывать свидетельства о смерти. Благодаря осмотрительности он сумел сохранить свое имя незапятнанным. Никогда не впутывался ни в какие скандалы.

– Безупречная репутация.

– Да. Он принадлежал к почтенному семейству. Уоллы занимали высокое положение в местном обществе. Кстати, Литтлджон, я хотел бы познакомить вас со старым приходским священником Столдена, мистером Джоном Торпом. Он расскажет вам подробную историю семьи Уолл, с тех пор как они обосновались в здешних краях. Это даст вам общее представление, да и послушать будет любопытно. Мы как-нибудь на днях зайдем к старику.

– Я остановлюсь в деревне?

– Я заказал вам номер в местной гостинице, она называется «Человек смертный». Славное местечко. Лучшего тут не найти. Деревня в трех милях отсюда по Кембридж-роуд. В былые дни она напоминала водолечебный курорт в миниатюре. Там собирались инвалиды, чтобы попасть на прием к «столденским докторам», как в те времена называли Уоллов. Во всей округе невозможно было найти свободную комнату. Человек семь-восемь костоправы размещали у себя, а остальные пациенты селились в трактире и окрестных домах. Так было, конечно, до того как классическая медицина достигла подобных успехов. Если верить документам, Уоллы пользовались поразительными методами.

– Интересно. Кто же мог желать смерти такому человеку?

– Трудно сказать. Возможно, он узнал чей-то секрет. Самые странные люди бывали в Угловом доме – так называли жилище Уоллов.

– Сразу вспоминается родной дом…

– Да. Вы скоро поймете, какая проблема встает перед нами. Собственно, ждать осталось недолго. Петтифлауэр, адвокат, обещал зайти сюда – это касается завещания и осмотра личного имущества покойного. Сейчас он в соседнем здании, в суде, защищает браконьеров, но должен вот-вот освободиться. Тогда мы отправимся в Столден, и вы поможете нам с осмотром дома.

– Никаких зацепок у нас пока нет? Я говорю о застарелой вражде, слухах, сплетнях и тому подобном…

– Это верно. Но мы еще не опросили соседей. Видите ли, нам предстоит весьма деликатная задача – прощупать местных врачей. Согласитесь, положение у нас щекотливое, здесь требуется величайший такт. Вдобавок нас подгоняет шеф – ждет быстрых результатов. Вот почему мы сразу обратились в Скотленд-Ярд. Пока мы лишь слегка коснулись поверхности данного дела – неизвестно, как глубоко нам придется копать и что выплывет на свет. Вот копия медицинского заключения.

Гиллибранд передал коллеге отпечатанный на машинке отчет судмедэксперта.

– Спасибо, – произнес Литтлджон. – Нужно будет внимательно изучить его. Когда состоится коронерское дознание?

– Завтра, инспектор. Оно будет чисто формальным. У нас здесь опытный коронер, он во всем нас поддержит. Следующее слушание придется перенести… на неопределенный срок. Между прочим, в медицинском отчете есть одна странность. Уолла душили… я бы сказал, с яростью. Похоже, старик сопротивлялся, и убийце пришлось приложить немалую силу, чтобы тот потерял сознание. Но затем душитель вдруг опомнился, будто почувствовал отвращение или нечто подобное, и докончил начатое дело с помощью веревки. На горле жертвы остались следы удушения. Наш врач распорядился сфотографировать их для отчета. Пальцы преступника впились глубоко и оставили обширные кровоподтеки по обеим сторонам дыхательного горла, причем отметины показывают, что левая рука душителя сильнее правой. Вероятно, убийца левша. Полностью или частично.

– Что вы под этим подразумеваете, Гиллибранд?

– Некоторые люди пишут правой рукой, но могут подавать или отбивать мяч в крикете левой. Все зависит от навыков, верно? Так что мы не можем сосредоточиться на поисках явного левши.

– Точно подмечено.

В комнату вошел тот, кого дожидались детективы. Мистер Эдвард Петтифлауэр из старинной фирмы «Петтифлауэр, Моббз, Паркер и Бегг», самой крупной и солидной юридической конторы во всей округе, оказался маленьким человечком средних лет со склонностью к полноте. Голубые глаза на гладком круглом румяном лице смотрели простодушно и бесхитростно, что не раз завлекало в западню его противников в зале суда и принесло адвокату немало побед. Он был почти лысым и носил очки в роговой оправе. Привычка постоянно смотреть поверх очков заставляла задуматься, зачем они вообще ему нужны. Мистер Петтифлауэр вошел в комнату с улыбкой, явно пребывая в превосходном настроении, поскольку его клиенты отделались лишь предупреждением.

– Итак, джентльмены, я в полном вашем распоряжении! – объявил он.

Гиллибранд представил его Литтлджону.

– Давайте сразу отправимся в Угловой дом, – предложил адвокат. – Суть завещания можно изложить в двух словах, тут долго говорить не о чем. Все имущество покойного переходит к его племяннику, доктору Джону Уоллу из Лондона. Он, как и я, душеприказчик мистера Натаниела Уолла. Миссис Эллиот уже получает свою ренту, так что после выплаты налога на наследство и моего гонорара доктор получит Угловой дом и все остальное. Наверное, он приехал на одном поезде с вами, Литтлджон, и, как мы договаривались, сейчас сидит в нашей конторе, оставляет распоряжения моему партнеру, мистеру Беггу, – когда-то они вместе учились в школе. У него доктор и остановится, пока не будут улажены все дела. Моя машина стоит под окнами, идемте.

Адвокат увлек полицейских к двери и разместил обоих на заднем сиденье своего роскошного автомобиля.