– А, привет, приятель! – весело произнес Дроздов, отступая от окна и протягивая руку для приветствия. – Давненько не видались.

– Стой, где стоишь, ищейка долбаная! – зашипел сержант. – Ты на частной территории. Просверлю дырку…

– Да и ты не на своей, герой-пионер! – заметил Дроздов, приближаясь еще на шаг. – Насколько я понимаю, тебе теперь позвонить надо, а рука одна? Давай ствол, я подержу!..

Он сделал еще шаг. Битое лицо Лоскутова перекосилось. Виктор пихнул кресло. Оно врезалось в полицейского. Дроздов нырнул вниз. Грохнул выстрел. Виктор дернул Лоскутова за ноги, и тот полетел на пол. Дроздов перехватил его руку с пистолетом и вывернул. Сержант заорал.

– Ты еще пожалеешь, сука! Ты еще на коленях ползать будешь…

Теперь, когда он остался без оружия, справиться с ним не составило никакого труда. Дроздов скрутил его и по примеру остальных обмотал скотчем. Потом спокойно спустился вниз и вышел на улицу.

Бобров стоял над фальшивым Томилиным, который сидел на земле, и мирно с ним беседовал.

– Ты живой? Поздравляю! – приветствовал он Дроздова. – А этот выпал из окна и подвернул ногу. Облегчил нам задачу.

– Форму потерял, – смущенно объяснил псевдо-Томилин. – Не сгруппировался. Ты еще молотком…

– В следующий раз я тебя не так уделаю! – сердито пообещал Дроздов, у которого в ушах еще стоял грохот выстрела. – Тащим его в машину, Григорий Семенович!

К вечеру над городом начали сгущаться тучи. Черные с красноватым закатным оттенком, они заполнили все небо. Поднялся ветер. Где-то за рекой то и дело угрожающе погромыхивало. Особенно сильный порыв ветра срывал с края тучи несколько крупных капель, и они россыпью падали на горячий асфальт, где моментально испарялись. Вот-вот должна была разразиться гроза.

Приземистый черный автомобиль остановился возле шестнадцатиэтажного дома, на первом этаже которого располагался салон красоты, по случаю позднего часа уже закрытый, а все прочие этажи были отданы под жилые квартиры. Большей частью жильцы их уже спали, но десятка два окон еще светилось.

– Ваша задача, Маевский, убедить Самойлову открыть дверь. Муж ее в отъезде. Вам она должна поверить. С вами пойдет Коровин. Если не удастся ее уговорить, доставите силой. Но это на крайний случай. Скажете, что на ее офис совершено нападение и нужно дать показания, что пропало.

Жмыхов произнес все это монотонно, словно читая по бумаге, ни разу не обернувшись в сторону Маевского.

– Она может перезвонить в полицию, – поспешно сказал Станислав, которому перспектива участвовать в спектакле совсем не улыбалась. – Чтобы убедиться… И потом, не проще ли было взять ее там, возле офиса, после работы? Зачем нужно все осложнять? Она может поднять шум…

Теперь майор обернулся. В тусклом свете от приборной доски Маевский видел, что на него сейчас обращены взгляды всех, кто сидел в машине, – Жмыхова, Коровина и водителя, фамилию которого он не знал. Секунд пять длилось напряженное молчание. Потом Андрей щелкнул дверцей и сказал:

– Так! Выйдем, Маевский!

Они вышли из машины и сделали несколько шагов в сторону, словно прогуливаясь. Горячий ветер взъерошил им волосы, надул пузырем рубашки.

– Маевский, не стройте из себя идиота! – Жмыхов говорил негромко, но злоба так и кипела в его голосе. – Вы точно так же в деле, хотя пользы от вас, на мой взгляд, мало. Вреда больше. Мы не взяли Самойлову днем, потому что днем вопрос так не стоял. Я разговаривал, сами знаете с кем, уже довольно поздно, и указание поступило поздно, но выполнено оно должно быть уже сегодня. Мы еще должны каким-то образом связаться с этим мерзавцем Дроздовым и предложить ему обмен. Он еще любит свою бывшую жену и не захочет, чтобы она погибла. А нам нужно вернуть «племянника» во что бы то ни стало!

– А вам не кажется, что это уже отыгранный вариант? – осторожно спросил Станислав. – После того как разгорелся весь этот сыр-бор…

– «Племянника» нужно вернуть! Вместе с документами! Если мы этого не сделаем, вот тогда действительно начнется… Сегодня было официальное представление нового прокурора города. Абсолютно темная лошадка. Никто о нем ничего не знает. Дал понять, что намерен «повернуть в городе процессы в русло законности…». Так и сказал. Поэтому пока не стоит лезть на рожон. Вернуть систему в состояние устойчивого равновесия – это распоряжение Орешина.

– Какое же оно устойчивое? – усомнился Маевский. – Она же шум подымет! Я ее знаю.

– Это хорошо, что знаете. Будете помогать исправлять ошибку, которую все мы допустили. Нужно было заручиться поддержкой нотариуса с самого начала. Тогда не было бы всех этих неприятностей. Пожадничали.

– Допустим. Но ведь настоящий Томилин… Где он? Вы говорили, его видел последним лесник. Он действительно оказался знакомым Томилина?

– Он его знает. Но мы решили пока его не трогать. Томилин как в воду канул. Если только он как-то нашел Дроздова…

– Даю голову на отсечение, – горячо заявил Маевский. – Он у нотариуса не появлялся. А каким еще путем он мог выйти на Дроздова?

– В таком случае, где же он? – с ненавистью спросил Жмыхов. – Пока мы этого не знаем, все повисает в воздухе. Но в любом случае, нужно заниматься Самойловой. Отвезем ее на брошенную ферму – это в двадцати километрах к северу от города. Коровин знает. Пока будем устанавливать связь с Дроздовым, постарайтесь правильно настроить свою ученицу, Маевский!

Майор зашагал обратно к машине и нырнул в салон. Взамен него вылез долговязый Коровин и вопросительно взглянул на Станислава. Тот с хмурым видом наклонил голову, сунул руки в карманы и засеменил в сторону высотного дома. Им повезло, не пришлось пользоваться домофоном – возвращавшаяся домой подгулявшая компания любезно впустила их в подъезд. Поднявшись на четвертый этаж, Маевский позвонил в квартиру Самойловой. Она появилась на пороге, облаченная в домашний халат. Судя по ее сосредоточенному лицу, спать женщина еще не ложилась.

– Марина Константиновна, беда! – жалобно сказал Маевский. – Контору вашу… Ограбили, что ли… Короче, нужно срочно приехать…

– У следователя к вам есть ряд вопросов, – веско добавил Коровин, демонстрируя служебное удостоверение. – Думаю, это займет не больше часа. Только, пожалуйста, побыстрее!..

Глаза Самойловой округлились.

– Как же так? Но почему…

– Марина Константиновна! – взмолился Маевский. – Дорога каждая минута! Важно поймать похитителей по свежим следам!

Женщина посмотрела на него, на непроницаемое лицо Коровина и кивнула.

– Я сейчас! Мне нужно переодеться.

Когда она скрылась, Коровин шепнул:

– Может, того… По темечку и вперед?

– Вы с ума сошли! – зашипел Станислав. – Стойте и молчите!

Через минуту-две появилась Марина – в деловом костюме и с маленькой сумочкой в руке. Спустились вниз, вышли на улицу. В лицо им ударил ветер. На горизонте полыхнула зарница.