Серьезным испытанием для ряда развивающихся стран стал финансовый кризис в Юго-Восточной Азии (ЮВА) в 1997–1998 гг. Мировые финансовые спекулянты действовали там по проверенной схеме: 1) заведение в страну больших объемов спекулятивного капитала и «разогрев» экономики; 2) резкое выведение капитала из страны, обвал ее национальной валюты, создание экономического хаоса; 3) скупка активов по крайне низким ценам, номинированным в национальной валюте (курс которой по отношению к ключевым международным валютам оказывался «ниже плинтуса»).

Страны ЮВА вынуждены были отбиваться от валютных спекулянтов по тем правилам, которые предписывал МВФ. Прежде всего, они проводили валютные интервенции, расходуя дефицитную валюту из своих международных резервов. Валюта все равно кончалась, странам приходилось обращаться к мировым ростовщикам за помощью. И там их ждал Международный валютный фонд с опостылевшим всем «Вашингтонским консенсусом». Это был порочный круг, из которого никому вырваться не удавалось.

Но неожиданно одна страна ЮВА повела себя нестандартно. Это была Малайзия во главе с премьер-министром Махатхиром бин Мохамадом. Если говорить коротко: власти Малайзии ввели запреты на валютные операции, связанные с трансграничным перемещением капитала, что было невероятной крамолой и даже прямым вызовом Международному валютному фонду и его негласным хозяевам. С 1 сентября 1998 года сроком на один год для отечественных предпринимателей были установлены жесткие ограничения на вывоз валюты и на инвестиции за рубеж, для иностранных портфельных инвестиций был введен запрет на вывод средств, пробывших в стране менее одного года. Кроме того, был введен фиксированный обменный курс ринггита к доллару США. К концу сентября 1998 года валютный контроль был дополнен требованием правительств Малайзии вернуть ринггит из офшорных зон. Введение указанных мер позволило центральному банку Малайзии заметно уменьшить процентные ставки, не боясь спровоцировать девальвацию малазийского ринггита. В сентябре 1999 году меры валютного контроля были смягчены, в частности, запрет на вывод средств портфельными инвесторами был заменен на «налог на вывод средств». К концу 2002 года валютные ограничения по капитальным операциям были отменены полностью. Примечательно, что эксперты МВФ в рабочем докладе, опубликованном в начале 2014 года, вынуждены были признать: тогдашние валютные ограничения предоставили властям Малайзии возможности аккумулировать валютные резервы в условиях стабильного курса ринггита и способствовали оживлению экономики. Экономические успехи Малайзии контрастировали с тяжелым положением соседних стран, которые пошли на поклон МВФ.

Имеются и другие прецеденты нарушения отдельными странами Вашингтонского консенсуса. В этой связи часто вспоминают Аргентину, которая в начала прошлого десятилетия оказалась перед лицом финансового и валютного кризисов. В декабре 2001 года правительство страны ввело ограничения на вывоз капитала. Оно также установило лимит на снятие наличных в коммерческих банках (не более 250 песо в неделю). Как иностранным, так и местным инвесторам было запрещено выводить средства за рубеж, безналичные переводы требовали одобрения Центробанка. Спустя год произошла отмена лимитов на снятие наличных, а в июне 2003 г. – ограничений на вывоз капитала. Эксперты считают, что эффективность мер, предпринятых Аргентиной, была не столь очевидной (как в случае Малайзии). В январе 2002 года аргентинская валюта обесценилась на 40 %. По мнению экспертов, меры по введению ограничений были слишком запоздалыми.

Есть прецеденты введения валютных ограничений странами, входящими в «золотой миллиард». Ведь валютные спекулянты могут действовать не только против развивающихся стран, но также против западных государств. Хрестоматийным стал случай обвала британского фунта стерлингов в сентябре 1992 года. Этот обвал нарушил хрупкое равновесие валютных курсов, которое существовало Европе (тогда еще не было единой валюты евро). Реагируя на обвал фунта, Испания девальвировала свою валюту – песету – на 5 %, а спустя неделю формально ввела режим валютного контроля, чтобы ограничить давление на валюту. На следующий день к аналогичному шагу прибегли Ирландия и Португалия. Правда эти валютные ограничения просуществовали всего два месяца и были отменены в ноябре 1992 года.

Можем обратиться к финансовому кризису 2007–2009 гг. Здесь интересен прецедент Исландии. По мнению многих экспертов, финансовый кризис в Европе начался именно с этого небольшого островного государства. В 2008 году там произошло банкротство трех крупнейших исландских банков, исландская крона пошла вниз (еще до банковского краха она обесценилась на 25 %), активизировался отток капитала с острова. Местное правительство ввело жесткие ограничения на вывод капитала – как для резидентов, так и нерезидентов. Курс национальной валюты удалось стабилизировать в короткие сроки. Между прочим, валютные ограничения до сих пор остаются в силе, Центробанк Исландии планирует отменить их лишь к концу 2015 года. Здесь следует добавить, что введение валютных ограничений не вызвало протеста со стороны МВФ, который понимал, что если не купировать кризис на маленьком острове, то он перекинется на всю Европу.

Не менее интересен прецедент Кипра. Как известно, в марте прошлого года там произошел банковский кризис, который денежные власти островного государства при молчаливом одобрении со стороны ЕЦБ и МВФ пытались решать с помощью вкладчиков. Фактически имела место частичная конфискация депозитов. Власти Кипра ограничили снятие депозитов в банках и денежные переводы за рубеж. Кипр стал первой в истории страной, которая ввела режим валютного контроля в сфере движения капитала, не имея собственной валюты (Кипр входит в еврозону). Ограничения на трансграничные валютные операции сохраняются до сих пор.

Летом 2013 года в США стали активно обсуждаться планы сворачивания денежной эмиссии в рамках так называемой программы «количественных смягчений» (КС). Такое сворачивание неизбежно должно привести к повышению долгосрочных процентных ставок в американской экономике. А, следовательно, к переориентации мировых потоков капиталов в сторону США. Уже одни лишь намеки Вашингтона на сворачивание программы КС, привели к тому, что начался отток капитала из периферии мирового капитализма. В этой связи еще в прошлом году целый ряд стран стали вводить ограничения на вывод капитала. Так, например, Индия ввела ограничение на вывоз валюты гражданами (75 тыс. долл. в год), а также ограничение на инвестиции компаний за рубеж (компания может инвестировать за рубеж не более своей балансовой стоимости, а для больших размеров инвестиций требуется разрешение регулятора). Сегодня все страны БРИКС кроме России имеют те или иные ограничения на трансграничное движение капитала.

Одним из последних прецедентов по валютным ограничениям является Украина, где на протяжении всего нынешнего года наблюдается падение валютного курса гривны. Национальный банк Украины (НБУ) предпринимает попытки остановить этот обвал. Прежде всего, путем введения ограничений на покупку наличной валюты физическими лицами, запретов на покупку иностранной валюты юридическими лицами для досрочного погашения кредитов по договорам с нерезидентами и совершения инвестиций за рубеж. Более того, даже с помощью американских консультантов и специалистов предпринимает меры по возвращению незаконно выведенных из страны валютных средств.