что-то подозрительное. Что именно – я не знаю. Но уже достаточно и того, что он мне соврал относительно Клавдии, что он ее, дескать, знать – не знает. То есть, даже если там ничего подозрительного, его все равно следует задержать с целью выяснения некоторых деталей, так сказать. Вы мне нужны вот для чего. Я не исключаю, хм… собственно – я почти уверен, что там происходит некое магическое действо. Надо войти, быстро разобраться с тем, что происходит и далее действовать по обстоятельствам, чтобы и взять с поличным и никому при этом не навредить. И еще крайне важно – не дать им уничтожить улики, понимаете?

– Да, понимаю, – кивнул Маркус.

– Откроете дверь отмычкой, там есть ребята, которые умеют это делать. Затем войдете сами, пусть они обождут, а когда надо, вы их позовете свистком. Такой вот план.

– А вдруг там ничего противозаконного?– спросил Маркус.

– Тогда извинитесь, и скажете, что в полицию поступил странный сигнал о том, что в доме орудует грабитель. А затем, как бы узнаете Клавдию и поинтересуетесь, что она тут делает. Ну, а после предложите проехать в участок, уточнить кое-какие детали.

– Ясно, тогда я пошел. Время дорого, – сказал Маркус нахмурившись.

– Это точно! – кивнул Альфред. – С богом! Везите всех в участок, желательно в разных каретах. Не давайте им общаться. Да, вот еще! Возможно, вам будет нужно обыскать Клавдию. Позовите для этого Сандру. Для этого – откройте шторы и три раза подымете и опустите правую руку с носовым платком. Запомнили?

– Конечно, – ответил Маркус и почти побежал к экипажу.

Альфред направился обратно к входной решетке хранилища. Ключи он после смерти Ковача изъял, и держал их у себя, и это оказалось правильным решением. На этот раз, ни ключ, ни решетка не были под действием того странного заговора: замок открылся без особых проблем, и решетка, как и тогда, с мерзким скрипом отворилась. Йорк подошел и, встав у входа с внешней стороны, вытащил пистолет и взвел курок. Горовиц последовал его примеру. Знаком Альфред приказал идти справа, а сам пошел по левой стороне галереи. Помещение было уже более-менее знакомо, и Альфред, идя чуть впереди, как бы направлял движение. Внезапно, где-то в правом крыле раздался странный шум, похожий на скрежет. Было ощущение, что по каменным плитам пола волочили нечто тяжелое и при этом, видимо, окованное железом. Альфред поднял правую руку, отдавая приказ Горовицу обождать и затаиться. Тот мгновенно приказание выполнил, бесшумно скользнув за один из стеллажей.

Альфред тоже затаился в нише за каким-то шкафом. Там было очень пыльно, и все время хотелось чихнуть, но Альфред зажал нос платком и держался изо всех сил, как мог. Шум, впрочем, скоро прекратился, и теперь лишь изредка были слышны тихие шаги. Они, то приближались, то удалялись, как будто этот некто бесцельно ходил взад и вперед. Альфред выглянул из-за шкафа, но никого не увидел. Тогда он присел на корточки, и, стал очень медленно и тихо приближаться к месту, откуда доносился шум, а после и шаги. Он выглянул из-за очередного шкафа, и увидел худую фигуру, одетую в довольно приличную серую пару. Шляпы на голове у странного визитера не было. Человек невозмутимо бродил вдоль стеллажей, проводя пальцем по корешкам книг. Затем снова произошло нечто странное: продолжая размеренно двигаться вдоль книжных полок, человек дошел до ниши у окна, где стоял небольшой столик. На нем, это было отчетливо видно, возвышалась почти до высоты человеческого роста какая-то странная модель или же экспонат, похожий на сферу, собранную из мелких плоских деталей различной формы и цвета. Рядом с этой моделью также лежали несколько мелких предметов, похожих на небольшие коробочки. Поравнявшись со столиком, странный пришелец, недолго думая, словно бы мимоходом, просто смахнул все на пол. Экспонат с грохотом рухнул и разлетелся на кусочки по всему залу – очевидно, большая его часть была либо стеклянной, либо фарфоровой. Человек же задержался лишь на какую-то секунду и затем продолжил свое прежнее движение вдоль стеллажей.

Альфред встал, и тихо подойдя сзади, шагов на пять, громко скомандовал:

– Стоять! Ни с места! Руки за голову! Здание окружено, и полиции отдан приказ стрелять!

Затем, через несколько секунд прибежал и Горовиц с пистолетом наготове. Но человек даже не обернулся. Он продолжал водить пальцем по корешкам, как ни в чем не бывало.

– Взять его! – приказал Альфред.

Горовиц, не долго думая, подскочил сзади и не очень сильно ударил странного «библиофила» дубинкой по голове. Тот покачнулся, и рухнул на пол.

– Вы что, Горовиц, с ума, что ли сошли? Вы что убили ключевого свидетеля? – Альфред был в ярости.

– Никак нет, господин Ланге. Он очнется через пару минут. Я пока что кандалы ему приделаю, если прикажете, – ответил Горовиц немного смущенно.

– Ну, что ж… – ответил Альфред примирительно, – тогда что ж, приделывайте.

Горовиц достал из заплечного кожаного мешка ручные кандалы с короткой цепью, завел лежавшему руки за спину, и сковал их, скрутив «браслеты» тугими болтами. Затем он перевернул пришельца на спину.

Альфред от неожиданности отпрянул:

– Господи! Да это же… Феррано… Какого черта!?

Горовиц ничего не понял и, чтобы скрыть свое недопонимание спросил:

– Не прикажете ли им на лицо воды плеснуть? Чтобы быстрее очнулись.

– Попробуйте, – разрешил Альфред.

Горовиц достал из того же мешка большую флягу с водой. Открутив крышку, он быстро плеснул воды на лицо лежавшему неподвижно Феррано. Тот фыркнул, словно отплевываясь, и медленно раскрыл глаза. Затем он попытался сесть, но у него ничего не получилось.

– Помогите ему встать, Горовиц, – сказал Альфред.

Тот подошел к Феррано, взял его подмышки и без видимого усилия приподнял, а после, поставив на ноги, и убедившись, что тот не намерен падать, отпустил. Феррано качнулся, но устоял. Глаза у него были мутноваты.

– Где я, спросил он?

Альфред снова опешил:

– Вы что, хотите сказать, что не знаете, где находитесь? Не валяйте дурака, Феррано, – сказал Альфред строго.

– Феррано посмотрел на Альфреда и, подслеповато прищурившись, произнес:

– А.. это вы, господин писатель… Простите, забыл ваше имя.– Он видимо, хотел сделать какое-то движение руками, но только теперь понял, что они скованы. – Почему я не могу двигать руками? Они у меня что, связаны? Почему?

– Потому что вы совершили серьезное преступление, Феррано, а поэтому арестованы для дальнейшего следствия по вашему делу.

– Я арестован? Что за чушь? С какой стати? – спросил Феррано уже несколько более возмущенно.

– Скоро вы все узнаете. Горовиц, будьте добры, отведите арестованного в карету, Йорк пусть останется у дверей, а