В день коронации Павла 5 апреля 1797 года Габлицу было пожаловано 250 душ крестьян в Нижегородской губернии. В сентябре его производят в действительные статские советники и назначают первым товарищем министра Департамента уделов. Помимо прежних забот, в его ведении оказались еще и все удельные имения империи с полумиллионом человек, каковые надлежало «привесть в должное устройство».

«Неусыпные труды мои не остались без наград», – не без удовлетворения скажет Карл Иванович. И действительно, в 1798 году ему сверх жалованья была определена пенсия 2000 рублей в год. В 1799 году он получает орден св. Анны 1 – й степени; наконец, в 1800 году – высокий чин тайного советника.

Новый император Александр I сразу же привлек Габлица к работе Комитета по устройству Новороссийских губерний. А в июле 1802 года Карла Ивановича командируют в Поволжье инспектировать иностранные колонии. Габлиц предложил дать поселенцам угодья и лес, выделить им пособие для заведения фабрик, усилить надзор за их нравственностью (для чего открыть смирительные дома), «преобразить и улучшить местное начальство». Император остался доволен инспекцией Габлица и в своем указе 19 декабря 1802 года учел все его предложения. Он пригласил тайного советника к монаршему столу, имел с ним беседу и пожаловал Карлу Ивановичу столовые деньги 300 рублей в месяц. Не было такой порученной ему должности, на коей наш герой не проявил бы свои таланты.

В декабре 1802 года его назначают президентом Мануфактур-коллегии, а в 1803 году одновременно управляющим Экспедиции государственного хозяйства и Лесного департамента в звании главного директора государственных лесов. Заслуги Габлица в развитии лесного дела России еще недостаточно оценены. Между тем именно по его инициативе в Царском селе в 1803 году открылось Практическое лесное училище, ставшее первым высшим учебным заведением по лесоводству не только в России, но и в Европе (где подобное откроется только в 1814 году, в Австрии). Именно Габлиц разработал Устав и Положение об училище. По инициативе Габлица «для научения людей в лесоводственных науках» в 1804 году было открыто лесное училище и в городе Козельске Калужской губернии.

Он пекся не только о подготовке российских лесных чиновников, но и добивался сбережения природных богатств, «усугубив лесную стражу в важнейших местах». В то же время и о народе помышлял – отменил нелепые ограничения отпуска древесины крестьянам на их нужды. Между прочим, при Габлице лесные доходы империи увеличились втрое! Когда министр финансов А. И. Васильев доложил об этом императору, тот пожаловал главного лесовода орденом св. Владимира 2-й степени и мызой в Виленской губернии с годовым доходом 1500 рублей.

Непризнание выдающегося вклада Габлица в русское лесоводство труднообъяснимо, хотя и при жизни предпринимались попытки замолчать его достижения. Показательно, что в 1809 году сразу же после увольнения Карла Ивановича от управления отраслью, выходит книга П. В. Дивова «Краткое руководство к сбережению и поправлению лесов в Российском государстве», где скрупулезно и с придыханием перечисляются все мало-мальски отличившиеся на сем поприще натуралисты и географы, все – кроме Карла Габлица!

«Чрезмерные труды» и «беспрестанное напряжение телесных и душевных сил» отразились на здоровье тайного советника, и без того не богатырском. Император почел за благо освободить Габлица от непосильных тягот, сделав его обязанности по преимуществу представительскими. Карл Иванович уже не столько служит, сколько участвует, состоит, присутствует. Однако даже эти должности были не синекурой: он и теперь истово отдается делу, ибо не умеет иначе, и «по долговременной своей опытности и знанию» приносит неоценимую пользу. В ознаменование заслуг перед Отечеством в 1810 году Габлиц получил бриллиантовые знаки к ордену св. Анны 1 – й степени.

В 1813 году тайный советник Габлиц решает подвести итог своим трудам и дням и поверяет бумаге свое «Краткое описание жизни и службы» (в 1821 году, уже после его кончины, оно будет опубликовано Н. И. Гречем в журнале «Сын Отечества», а затем и издано отдельной брошюрой, по-видимому, П. X. Безаком). При этом Карл Иванович подчеркивает, что составил автобиографию «не из самолюбия и не для тщеславия, но единственно в честь и славу Всевышнего Творца…»

Следует признать, что еврей Карл Габлиц имел все резоны сказать вслед за поэтом С. Я. Надсоном о своем отношении к соплеменникам: «Твоих преданий мир… мне чужд, как и твои ученья». В нем звучал голос крови, однако он не знал веры предков, воспитывался и жил в нееврейском окружении и, как и его отец, исповедовал протестантизм. Позднее он примкнул к лютеранской секте гернгутеров, основанной в Саксонии моравскими братьями и гуситами и получившей в царствование Елизаветы Петровны некоторое распространение среди российских немцев. Вероучение адептов этой секты называют иногда «религией сердца» (интересно, что постулируемое гернгутерами чувственное приближение к Богу и мистическое единство с Ним несколько сближает их с хасидами). Главное внимание уделялось ими не догматике, а морали, не столько просвещению ума, сколько «образованию сердца». Благодушие, непоколебимость веры и аскетизм были категорическим императивом Карла Ивановича. Известный литератор Н. И. Греч сказал о нем: «Муж отличного ума, глубокой учености, редких добродетелей и истинный христианин».

Немало душевных сил и энергии Габлиц отдал миссионерству и благотворительности. В 1805 года он стал попечителем Петербургской Евангелической церкви св. Анны, что на Кирочной улице. Его стараниями здание этой церкви в 1807 году было исправлено до основания и преобразилось в легкое изысканное строение в стиле раннего классицизма с полукруглой ротондой, поддерживаемой изящными ионическими колоннами (нынче оно признано выдающимся памятником архитектуры России). Под его же попечением процветал учрежденный при той же церкви евангелический сиротский дом. Когда в декабре 1812 года было организовано Российское Библейское общество – христианская межконфессиональная организация, занимавшаяся распространением и переводом книг Ветхого Завета и Нового Завета на территории Российской империи, Карл Иванович вошел в его комитет в качестве вице-президента.

Символично, что самая последняя его почетная обязанность связана с Крымом, которому наш герой отдал столько сил, ума и таланта. «В царствование Александра I, – радовался он, – обращается на сей край особенное внимание и попечение Правительства, чтобы… воспользоваться теми выгодами, коими одарен он от природы». В 1819 году он стал председательствующим в Комитете по рассмотрению жалоб, принесенных императору касательно Таврической губернии, и оставался на сей должности до конца жизни. По словам В. В. Стасова, Габлиц «до глубокой старости сохранил весь свой чудесный, благородный и великодушный нравственный склад, всю силу прямого и светлого ума».

Последние свои дни Карл Иванович провел вдали от садов Карловки и благословенного крымского неба с крупными звездами, куда всегда рвалась его душа, и скончался в дождливый петербургский день 9 октября 1821 года на 70-м году жизни. Он погребен на Волковом лютеранском кладбище. На его могильной плите выгравированы слова:

Имя Габлица присвоено Карстовой полости в Крыму и трехметровому многолетнему вьющемуся растению – кавказскому шпинату со съедобными листьями, или Hablitzia tamnoides. Трудам же и научным открытиям Габлица Господь стяжал бессмертье. Они будут жить, доколе живы будут прославленная им Таврида и Великая Россия, которой беззаветно служил этот этнический еврей, прусский уроженец, тайный советник, академик-натуралист Габлиц. Карл Габлиц Таврический.