class="p1">• Креативность: предоставление времени и места для стимулирования творческого воображения и игрового взаимодействия. Гейминг будет приобретать все большую популярность по мере роста доступности и надежности цифровых интерфейсов.

• Подотчетность: ответственность, налагаемая на себя и других, за работу, направленную на достижение поставленных целей. Системы мониторинга и сенсорные системы облегчат задачу учета транзакций и обмена информацией, в том числе при отсутствии центрального органа контроля.

Ритуалы и практики духовной жизни явно меняются, но направление этих изменений пока не совсем очевидно. Новые формы опыта трудно категоризировать. В то время как привычки — это действия, воспроизводимые автоматически и неосознанно, ритуалы носят итеративный, но осознанный характер и представляют собой сжатый смысловой код, повторение которого усиливает смысл действия. Например, мы с женой говорим друг другу «я люблю тебя» по крайней мере несколько раз за день. Зачем мы повторяем эти слова снова и снова изо дня в день, хотя уже произносили их несколько раз и вчера, и позавчера?

ИНФОРМАЦИЯ И СМЫСЛ — НЕ ОДНО И ТО ЖЕ

Роберт Белла, специалист по сравнительной социологии религиозных верований, объясняет свойственную человеку потребность в многократном повторении смыслов тем, что таким образом поддерживается постоянная живая связь между людьми. Он говорит, что подобного рода ритуальные привычки становятся еще более важными в мире, где нам нередко доступны большие объемы информации в ущерб смыслу:

Смысл зависит от сжатого кода. Возможно, мы начнем понимать, что несмотря на частое употребление слова, его смысл не всегда столь же актуален для нас в данный момент, как сама информация. В конце концов, смысл слова не сообщает нам ничего нового, это всего лишь повторение одного и того же, хотя, если вникнуть глубже, окажется, что оно приобретает новый смысл. Смысл имеет итеративный характер, а не кумулятивный, <…> запрос был не на получение информации, а на подтверждение смысла[158].

В этой статье Белла рассказывает историю одного из своих аспирантов, пастора в городской общине в Калифорнии, которого попросили прийти к умирающей женщине, находившейся в коме. После разговора с дочерью этой женщины пастор предложил пройти в комнату, где лежала умирающая, и помолиться. Дочь не соглашалась допустить пастора к матери, поскольку та была в коме уже довольно длительное время, но он настоял на своем. Пастор начал с молитвы «Отче наш», и на словах «Отче наш, сущий на небесах» умирающая женщина вышла из комы и присоединилась к его молитве. После комы она оставалась в сознании еще несколько дней и, прежде чем окончательно покинуть этот мир, успела обсудить с дочерью серьезные вопросы.

Из этой истории Белла сделал следующий вывод: «Здесь дело было не в информации, а в воспроизведении и подтверждении смысла». Смысловые коды вроде молитвы «Отче наш» или фразы «Я люблю тебя» воплощают в себе смысл в активной форме, чтобы мы могли продолжать историю, в которой играем ту или иную роль. В основе своей история может быть одинаковой и для ребенка, и для пожилого человека, но по мере нашего взросления и старения она с каждой итерацией обрастает новыми смыслами и таким образом продолжает жить и приобретает все большую значимость.

Проблема, которая стоит перед нами сегодня (а статья Беллы была написана в 2001 году), заключается в том, что многие из старых смысловых кодов уже не несут прежней смысловой нагрузки с точки зрения многих, если не большинства, людей. Безусловно, сейчас наши истории о смыслах претерпевают процесс дробления на составные части и переложения на новый лад. Многие из старых историй уже потеряли остроту и актуальность, которые были им присущи в прежние времена.

В многоплановом мире осмысленные повторяющиеся привычки будут иметь важнейшее значение для сохранения жизненности наших наполненных смыслами историй. Как могут новые цифровые инструменты и сети помочь сохранить жизненность и привлекательность старых историй о смыслах? Самым очевидным вариантом представляется виртуальная церковь, и сегодня уже есть сигналы потенциальной реализации этой возможности. Но меня больше интересуют способы внедрения гейминга в пространство смыслообразования. Я не знаю, как это должно выглядеть, но некоторые намеки на эти процессы я уже замечаю.

Гарвардская команда ученых изучает попытки возродить древние способы смыслообразования и разделяет наблюдаемые тенденции на (1) стремление к причастности, чтобы уменьшить разобщенность и помочь людям наладить общение друг с другом, и на (2) стремление к становлению, чтобы восполнить образовавшийся у многих людей вакуум смысла и помочь ответить на главные вопросы человечества, например «кто я?», «зачем я здесь?». Чтобы понять заложенный в них смысл, необходимо использовать мышление полного спектра.

Несмотря на колоссальный объем доступной информации, люди все равно продолжают заниматься поисками смыслов, и даже, может быть, более настойчиво, чем раньше. Ритуалы и привычки могут служить сжатым смысловым кодом, но только если истории, наполненные смыслом, живут в памяти верующих. В мире, разрываемом общей неопределенностью, уверенность хотя бы в чем-то — в чем угодно — может показаться облегчением. Уверенность дает силу и власть, но одновременно побуждает к злоупотреблению силой, к насилию.

Культура сексуальных злоупотреблений в католической церкви, например, явно связана как с верой, так и с властью. В глазах многих верующих Бог — высшая власть. Тех, кто претендует на особые отношения с Богом или кого так воспринимают верующие, иногда наделяют необычайно широкими полномочиями. Сексуальные злоупотребления могут быть побочным и весьма прискорбным эффектом подобного положения дел.

Учась в Школе богословия, я познакомился с понятием пастырской психологии, сочетающей психологию и теологию. Сначала оно меня сильно заинтриговало, но потом, когда я разглядел тонкий баланс сил, где психолог требует дополнительного права на действия на чужой территории, намекая на нечто вроде божьей благодати, мой энтузиазм поубавился. Хотя я видел потенциальные выгоды объединения психологии и религии, можно было разглядеть и маячившие в отдалении угрозы. Психология и сама по себе производит достаточно внушительный эффект, но церковная психология — это, по-моему, уже слишком. Я отошел от церкви, несмотря на то что получил ученую степень, необходимую для посвящения в духовный сан. Я чувствовал внутреннюю потребность в расширении спектра своих научных изысканий, и мне казалось, что церковь устанавливает слишком жесткие ограничения.

Симбиоз человека и машины может придать дополнительное измерение процессу создания смыслов. Каким образом гибриды машин и людей смогут нарабатывать новый опыт смыслообразования?

Всем нам приходится искать смысл жизни для себя, и порой с возрастом делать это становится все труднее. Чип Конли, инноватор в сфере индустрии гостеприимства, который сейчас занимается вовлечением в активную деятельность возрастных сотрудников компаний и о котором я рассказывал в главе 10, признается, что до 50 лет скрывал седину. Потом он отрастил седую бороду, как