Вздох, который издал наставник, вселил в адептов надежду, что их не оставили. Преподаватель разрешил открыть глаза, и все взоры устремились на стену, где висел развёрнутый свиток с рунами. Верхние руны могли рассмотреть ребята, сидевшие ближе всего к стене, но ниже размер уменьшался и символы растворялись в тёмной тонкой полоске.

Лелулиан сказал адептам концентрироваться и читать руны, начиная с самых верхних и стараться закончить самыми нижними. Сам он отошёл за спины адептов к стеллажу с разными предметами и, не складывая знаков, прочитал нижнюю строку без запинки, тем самым, показывая, что он даёт исполнимое задание. Фиама вспомнила скептический настрой своей сестры и рассудила, что наставник просто знал нижнюю строку наизусть, потому обошёлся без знаков и медитации. Однако полукровка оставила мысли при себе, и принялись рассматривать самую верхнюю строчку рун.

Угораздило же сесть так далеко, ругала себя Фиама. Но ближе садиться или пересаживаться во время лекции забоялась.

– На прошлом курсе, один юноша встал с места, подошёл и прочитал руны с листа, – преподаватель посмеялся. – За всё время обучения, он единственный, кто так сделал.

Адепты переглянулись и стали медленно, настороженно вставать с пуфов.

– Раньше я никогда не упоминал о запрете подходить к стене, я предполагал, что это ясно и так. Но после выходки того парня, решил, что нужно предупреждать заранее, дабы предотвратить повторение подобного дилетантства. Вставать с пуфов, во время выполнения задания – запрещено! Вы сюда пришли изучать заклинание, а не стишки читать.

Адепты, пытавшиеся повторить трюк второкурсника, сели обратно. Преподаватель ходил по рядам, иногда тихо у некоторых спрашивая, что они смогли рассмотреть.

Сконцентрироваться не получилось ни у кого, поэтому адептам пришлось своими силами пытаться рассмотреть руны на свитке, от чего все, без исключения вытянули шеи и подались вперёд. Иные пытались незаметно пододвинуться, но натыкались на пронзительный взгляд Лелулиана и прекращали попытки. Преподаватель едва заметно улыбался, его забавляло, как адепты вытягивали шеи, словно черепахи.

Фиама сидела дальше всех, она видела не руны, а расплывающиеся тёмные пятна, но щурясь и напрягая глаза всё же сумела прочитать первую строчку. Обычным зрением. Урок же направлен на зачарование магического, но с концентрацией дела обстояли неважно. Дочь ашуры снова закрыла глаза, она сложила знаки, постаралась успокоиться, но когда открыла, ничего не изменилось. Символы, начертанные на второй строчке сверху, оставались расплывшейся строкой. Вдруг послышался знакомый голос, читающий руны. Голос громко их скандировал, как если бы читал указ о своём назначении Поднебесным Правителем. Фиама посмотрела в сторону говорившего, им оказался Сиэль, а читал он несколько нижних строчек.

Фиама не ожидала, что первым справится с заданием Сиэль. Но ведь он сын Декана, а значит сильный маг и в будущем станет ещё сильнее. Какой он молодец, смог сконцентрироваться и прочитал, не то что я. Вот кто уверен в себе, добродушен и способный к магии. Фиама смотрела на сына Декана и завидовала. Друзья восхищались им, даже Селена улыбалась.

Полукровка поникла. Она не могла долго радоваться чужому успеху, ей ужасно хотелось добиться результата самой. Ведь Ветер – её самый лучший друг. Фиама не могла не зачаровать небесный взор!

Лелулиан похвалил Сиэля, а затем предложил адепту назвать предмет, поставленный за каменной стеной, на которой висел свиток с рунами. Сын Декана собрался, усилил концентрацию и принялся всматриваться в свиток, чтобы проникнуть взглядом насквозь. Лелулиан не отходил от юноши и ждал, что тот сразу назовёт предмет, но Сиэль молчал. Тогда преподаватель хмыкнул, ухмыльнулся своим мыслям, которые оставались невидимы за прочной бронёй его раскосых глаз, и пошёл между рядов пуфов.

Стоило преподавателю отвернуться и сделать шаг прочь, как Сиэль обернулся к нему и проводил злобным жестоким взглядом. Фиама заметила это и остолбенела. Добрый милый Сиэль был способен бросать настолько яростные взгляды. Глаза, может всё верно и глаза выдают его. Может он вовсе не добрый? Но он помог мне! И в тот раз с дискуссией, он извинялся, оправдывался. Ветер, я не знаю добрый он или плохой. Помоги мне разобраться! И о чём я вообще думаю?! Концентрируйся, Фиама! Осекла саму себя полукровка и продолжила всматриваться в руны.

Сегодня её муза успехов взяла выходной и отсутствовала на своём месте подле Фиамы. Спустя минут двадцать непосильных для глаз нагрузок, полукровке надоело мучиться. Глаза заболели от напряжения и заслезились, Фиама откинулась на пуфике и чуть не упала, забыв, что спинки нет. Расположившись на мягкой подушке удобнее, дочь ашуры прикрыла глаза, давая им отдых, а сама погрузилась в размышления. Как обратиться к силе, сокрытой внутри и увидеть столь мелкие надписи? Раньше бывало у Фиамы выходило позвать ветер, и он легко и нежно теребил её волосы, но как возможно использовать ветер для улучшения зрения, дочь ашуры не понимала.

Одни мысли сменялись другими и вскоре улетели далеко, и принесли из своих странствий вопрос: о чём говорилось в первой строчке? Фиама встрепенулась, открыла глаза и посмотрела, что написано в свитке. «Осторожность, видение, прошлое» гласила первая самая крупная надпись. Фиама прочитала надпись ещё раз, потом ещё и ещё, пытаясь уловить смысл. Адепты сидевшие ближе всего к каменной стене, тем временем разглядели третью строчку сверху и тихо зачитывали её Лелулиану, который бездумно кивал, зная, что они увидели её обычным, а не магическим зрением. Блондин прочитал «беркана, наутиз, одал». Эти руны никак не могли быть связаны и по смыслу составляли полнейший бред, Фиама снова оказалась в тупике. Сиэль тоже больше не подавал голос, и Фиаме пришла мысль, что он просто знал руны с нижних строчек свитка, а не увидел их, применяя заклинание «Небесный взор».

Почему интересно белый взор? Неужели глаза побелеть должны? Почему если надгорный край, то взор белый? Взор белый, город – Белый Клык, ленты белые, нитки серебристые, почти белые, у нас в стране даже снега не так уж много. Белый это даже не цвет. Это отсутствие цвета. Да и при чём тут всё это? Я должна увидеть надпись, а не разглагольствовать о вечном. К тому же взор ещё и небесный, потому что горы в поднебесье, наш край выше других над уровнем моря, да и владыка наш – Поднебесный Правитель.

В итоге мысли завели Фиаму в тупик, а время занятия утекало сквозь пальцы. Что в этом занятии показалось полукровке по-настоящему странным, так это то, что наставник Лелулиан ни разу не подошёл к ней и не попросил прочитать руны. Все остальные преподаватели первым делом вызывали и спрашивали именно дочь ашуры, но только не этот. Неужели он считал её Проклятой и потому старался держаться подальше?

Пока Фиама размышляла, она невольно смотрела на Лелулиана и в какой-то момент он тоже посмотрел на неё. Полукровка растерялась и в тот же миг потупилась. Может и к лучшему, что он не смотрел на меня. Небо! Почему я так испугалась? Но спустя несколько минут Фиама вновь заметила, что преподаватель поглядывал в её сторону взглядом, полным то ли сомнения, то ли надежды, то ли вопроса. Дочери ашуры уже надоело это затянувшееся занятие, получится у неё заклинание или нет, выпустите её. В конце концов, им дали слишком мало теории по использованию внутренней магической энергии, утешала свой полный провал полукровка. Вдобавок ко всему концентрацию сбивали яркие цвета пуфиков впереди и маячащий наставник, в итоге Фиама решила отвлечься и подумать о чём-нибудь хорошем.