После гибели Коммиса поиски убийцы начались на Нелки – потому что между островом и городом Омгуув, где был убит мим, существует прямое паромное сообщение. Известно, что рядом с местом преступления находилась группа рабочих с Нелки. Вскоре после убийства они покинули Омгуув – по словам свидетелей, сели на паром, отправлявшийся на Нелки.

Офицеры сеньоральной полисии с группы Хетта посетили Нелки-Таун и произвели налет на дом, где проживали те рабочие. Никого из них там не оказалось – они по сей день в бегах, – однако в туалете на заднем дворе были обнаружены инкриминирующие материалы, в том числе лист стекла – который, по данным криминалистов, похож на орудие убийства. Позднее на Нелки арестовали нескольких подозреваемых, но затем отпустили без предъявления обвинений.

Почти каждую ночь над островом пролетает сухой катабатический ветер под названием СОРА, который возникает на холодном плато на материке к северу от Нелки. Домашний скот здесь морозоустойчивый, а основными сельскохозяйственными культурами являются свекла, картофель, морковь, лук-порей и брюква.

Кел Кейпс однажды посетил Нелки, когда искал вдохновение в холодных, менее развитых и поэтому более трудных для жизни частях Архипелага. На него всегда производили большое впечатление мифы о бесплодном севере, саги о великих морских путешествиях и легенды о заснеженных вершинах. Он провел на острове три месяца, однако на Нелки не оказалось ни университета, ни библиотеки, ни подходящих собеседников, а источниками вдохновения были только холодное море, серые пейзажи, морские птицы и блюда из вареной баранины. Он выжил, но ему было одиноко.

Однажды ночью недалеко от порта Нелки-Тауна Кейпса ограбили, угрожая ножом, а затем избили.

На следующий день он уехал.

Денежная единица: симолеон Архипелага.

Виноградники есть на многих островах Архипелага, однако значительную часть лучших вин производят на острове ОРФПОН. Обычно их продают в бочках, в бутылки их разливают распространители на других островах. Белые вина – резкие, яркие и сухие, называются ОРСЛА, их делают в холмах Орфпона. Вино ЭТРЕВ с соседних островов слаще, его цвет колеблется от желтовато-розового до зеленовато-золотого, а в букете слышны нотки пряностей и ягод. Эти вина активно скупаются знатоками.

На южном побережье Орфпона производят заурядные красные вина. Считается, что пить их в чистом виде не следует; их отвозят в винокурни северного материка, где смешивают с другими столовыми винами или используют в качестве основы для крепленых напитков-аперитивов.

В том же регионе собирают оливки, и на нескольких расположенных рядом с Орфпоном островах их продажа приносит больше дохода, чем виноделие.

Многие переехали на Орфпонскую группу островов, поскольку там якобы теплое лето, беззаботная атмосфера и дружелюбные островитяне. Однако на острове действуют строгие законы о приюте и неафишируемые ограничения в выдаче виз. Только прибыв лично, вы узнаете, что ваше пребывание строго ограничено пятнадцатью днями, даже если у вас забронирован номер в местной гостинице или пансионе, а вторично посетить Орфпон вы сможете только через два года. Иностранцы редко понимают, с чем связаны подобные правила, и поэтому каждый год пытаются их нарушить. Затем они выяснют, насколько неукоснительно эти законы выполняются. Режим тюремного заключения в Орфпон-Тауне поистине неприятен и соблюдается неукоснительно (мы пишем, основываясь на личном опыте), а власти в течение всего сезона отпусков держат несколько камер пустыми, готовя их для нарушителей визового режима.

Вместе с тем из тюремных камер открывается красивый вид на гавань и близлежащие острова.

В отличие от большинства островов Архипелага, Орфпон – не феодальное государство, в котором действует билль о правах человека, а территория, управляемая одним кланом. Этому клану принадлежат многие компании в разных частях Архипелага. Монсеньор Орфпона владеет огромным флотом роскошных яхт, а также контрольными пакетами двух крупнейших компаний, занимающихся паромными перевозками. Клану также принадлежит большая компания – производитель оружия, расположенная в Глонде, а дальние родственники монсеньора владеют и управляют многочисленными игровыми заведениями.

Художник Дрид Батерст побывал на Орфпоне в юности и сделал там серию набросков, на основе которых позднее создал картины маслом. Когда истек срок действия визы, ему пришлось покинуть остров. С этим связана какая-то тайна, так как ему должны были выдать обычную визу, однако известно, что он прожил на Орфпоне почти год. Примерно три года спустя он завершил свою знаменитую «орфпонскую серию», и картины были признаны шедеврами современного искусства; теперь они выставлены в «Музее искусств» в Деррил-Сити.

Недавно стало известно, что Батерсту разрешили остановиться в зимней резиденции монсеньора на Орфпоне, поскольку даже тогда, в сравнительно юном возрасте, он уже был знаменитым художником. Именно в резиденции он написал наброски, которые позднее превратил в цикл работ.

Известно также, что Батерст посещал городскую тюрьму. Сотрудники архива Батерста утверждают, что его пригласили осмотреть тюремный комплекс в качестве гостя, однако мы, отбывая наш собственный короткий срок заключения, выяснили у других арестантов, что одну конкретную камеру уже много лет называют «Домом Бата».

Соблазнительная юная натурщица, которая изображена обнаженной на двух вызывающих наибольшее восхищение картинах «орфпонской серии», официально считается неизвестной. Работники архива говорят, что она – воображаемая муза великого художника. Однако мы знаем, что примерно в одно время с Батерстом в резиденции проживала одна из племянниц монсеньора и что после его отъезда о ней никто ничего не слышал.

Денежная единица: ганнтенианский кредит, симолеон Архипелага, а также бартер по расценкам, утвержденным орфпонской сеньорией.

ПИКАЙ – это остров следов. Маленький винодельческий остров, славящийся видами на море; он известен тем, что оттуда никто не может, да и не хочет уехать. Фактически это неправда, поскольку запретов на путешествия нет, и на Пикае есть оживленный торговый порт, откуда каждый день выходят паромы. Тем не менее пикайцы по традиции не покидают свою родину, и их редко можно встретить за ее пределами.

Для суеверного человека Пикай – обиталище неприкаянных, призраков, неупокоенных душ, застрявших на границе между этим миром и миром иным. Эти призраки – следы жизни. Для человека рационального Пикай – место несбывшихся надежд, незавершенной работы, неусыпного внимания. Это – следы живых. И суеверные, и рациональные попадают в ловушку, связанную с их внутренним состоянием.

Более глубокое понимание данного феномена дали работы лауреата Инклерской премии по литературе ЧЕСТЕРА КЭМСТОНА. Его первые романы, действие которых происходит на Пикае, поначалу были неправильно поняты и забыты, поскольку поведение их персонажей считалось неправдоподобным.

Идеальным примером является второй роман Кэмстона – «Предельность». В основе сюжета – загадочное убийство, хотя на самом деле загадки никакой нет, ибо личности как убийцы, так и жертвы известны читателю с самого начала. И убийства как такового там, собственно, тоже нет. Неопределенность свойственна как жертве, по-видимому, страдавшей раздвоением личности, так и убийству, которое совершено так, что, возможно, произошло в результате несчастного случая. Впрочем, в той же мере оно могло быть и умышленным. Место действия – театр, где зрительные образы сознательно обманчивы и поэтому усиливают ощущение неоднозначности. После смерти жертвы убийца, похоже, не в состоянии покинуть место преступления. Позднее другие люди помогают ему уйти, но он отказывается бежать, остается на острове и позволяет сеньоральной полисии Пикая себя арестовать.