Так вот, это воображение мы должны теперь сделать двигателем, инструментом, мощным орудием вашего пробуждения. Орудием осуществления вашей мечты. Орудием вашего преображения!

Представьте! Конечно, с вами этого никогда не случалось, но давайте войдем в роль и попробуем разыграть такую сценку.

Обычный ваш день начался. Плететесь, как всегда, на службу. В голове всякая хмурая плесень - чепуха, серое марево. Настроение, как всегда, противное.

Да и чему радоваться-то? Денег нет. В семье каждый день склоки, разборки. На службе и того хуже. Вообще жизнь как-то не складывается. А лет вам уже... Ну, в общем, достаточно. Впереди - ничего веселого. Хотелось бы поездить, повидать свет. На худой конец, на дачу... Но не сезон... А надо еще купить то да се. Ах, да. Денег-то нет. И семья, и работа, и денег нет, и семья...

И вроде вы идете куда-то, а мысли кружатся все в том же противном круговороте.

Вдруг!

Какое-то странное щекотание в носу. Что за дела? Какая-то свежесть, прохлада. Непривычный, давно забытый запах дурманит голову, будоражит и волнует кровь. Что-то теплое, нежное прикасается к щеке и как будто гла-а-адит. Что это?

Оказывается, солнце, оказывается, ручьи, и дремучий прошлогодний шмель выполз и силится взлететь. Птички деловито копошатся на голых ветках, чего-то там ищут, пересвистываясь. И уже пахнет, раскрываясь и греясь на солнце, земля.

Э-э, да это Весна! Сумасшедшая, невыносимая, щемящая.

Это жизнь, не спросивши вас, не сочувствуя вашим страданиям, позволяет себе быть, продолжаться и обновляться. Как всегда. Как во веки веков.

А вы и не знали! Вы забыли о ней, закопавшись в хлам своих мелких проблем, забившись в нору своих глупых несчастий.

Дышите глубже.

Дышите еще.

Позвольте волнению жизни, этому трепету весеннего утра, проникнуть внутрь и разбудить ваше дремлющее сердце.

Еще вдох... Еще... Еще... Еще... Выдох... Свет солнца, дурманящий аромат, неповторимое чувство.

Почему щеки вдруг стали мокрыми? Дождя вроде нет.

Ну чего реветь-то?

Вспоминайте бурную радость в детстве. Как вы, задыхаясь, бежите по лужам, по этим звенящим потокам. Фонтаны брызг, ноги мокрые, и не только ноги.

Карманы, полные камней, - драгоценная ваша добыча из самой глубины ручьев. От мамы, конечно, влетит, но это потом. А сейчас...

Весна во всем теле, прекрасная, чарующая, волшебная.

Еще вдох, вдох, вдох. выдох. И больше ничего не нужно.

С ОКТАВОЙ вас, родненькие вы мои!

Я сейчас просто показал вам, как случается в нашей жизни Октава, случается сама собой. Но можно ведь немножко потрудиться, заставить себя поработать и вызвать эти ощущения искусственно.

Вы попробуйте искусственно вызвать чувство, что вы есть личность, что вы есть совершенство. Да, я понимаю, что это вам тяжело. Да, я понимаю, вам кажется, что это неприлично. Что-то в этом непонятное, неудобное... Вы согласны?

- Ну-у, да-а, конечно, но ведь это все искусственное, не настоящее, неправда, - это говорите вы - величайшие з-з-зануды всех времен и народов!

Все равно попробуйте!

Если ваша правда не дает никакого результата, а эта неправда, выдумка, ложь - дает?

Ваша победа, ваш конечный результат нас рассудит.

Знаете, что сказал принц Гамлет своей мамаше, когда та ударилась в самобичевание? Он сказал ей:

- Наденьте маску добродетели, она привьется, прирастет к лицу.

Вот что он ей сказал. Маску! Понимаете? То есть метод искусственной мичуринской прививки положительных качеств к скверному характеру, особенно женскому, был известен уже во времена Шекспира.

А вообще-то еще гораздо, гораздо раньше.

Итак, в детство будем впадать. Даже не в молодость, а в детство. Вспомните, как поступает ребенок!

Вы подарили ему машинку или куклу. Он может часами сидеть, играть, песни петь, что-то сам себе рассказывать. А может и без куклы, и без машинки. Вокруг хлам какой-то валяется - пробки, пуговицы, фантики.

Со стороны смотришь: сидит, не пойми чем занимается. А в этот момент ваш ребенок находится в величайшем из миров, где царствует добро, где добро всегда берет верх над злом. И в этом мире он учится, он тренируется. А мы сейчас чем занимаемся?

Значит, забываем, что мы дедушки, забываем, что мы бабушки, забываем, что мы мамаши, папаши. Забываем свое образование, свою должность. Постепенно уходим в мир детства, из которого мы с вами давным-давно незаметно ушли. Или нас вышвырнули оттуда? Куда? В ту серость и обыденность, которая называется «взрослость».

Все это забываем и входим в новое состояние своей жизни.

Вы увидите, как начнут меняться ваша жизнь, ваши мысли, ваше ощущение реальности. И вы увидите, как на это ваше новое состояние будет эхом откликаться все, что вас окружает! Да, именно так. Предупреждаю: это так и будет.

И никакой мистики.

P.S. Однажды Мирзакарим Санакулович рассказывал на занятиях о своей Октаве. Мы записали и считаем нужным опубликовать эту стенограмму.

Что такое Октава, я на своей шкуре первый раз почувствовал знаете когда?..

Кажется, в тот момент я и стал тем, кто сейчас есть.

Мой отец и мой брат приехали меня забирать из армии. К тому моменту меня уже выписывали из госпиталя, где я пролежал целых полгода. Одним словом, комиссовали.

Врач передал отцу конверт, в котором, как оказалось, были выписка из истории болезни и мой диагноз.

Мне врач сказал: «Иди в коридор, погуляй», - а отца и брата завел к себе в кабинет. Мне было интересно, что у меня за болезнь такая. Понимаете? И я пошел в ординаторскую, чтобы послушать, о чем они там говорят.

И вдруг слышу, как врач говорит: «Мы сделали все возможное, но ему от силы осталось несколько месяцев жизни».

Первая реакция знаете какая у меня была?

Как будто сразу я оказался в какой-то белой, матовой емкости, совсем отдельной. Там была абсолютная тишина и одновременно ужасное одиночество.

Опомнился уже на крыше. Оказывается, пошел в лечебный корпус, поднялся на пятый этаж, потом на крышу, перелез через бордюр и стою. Я хотел броситься с крыши. Зачем мне три месяца? И вдруг вспомнил.

У отца бронхиальная астма. Трое уехали, один вернулся и с ним два гроба - мама не выдержит. Я подумал: поеду. Поеду домой. И там уже это сделаю. А что? На один день позже, на один день раньше...

Трое с половиной суток мы в поезде ехали.

Я лежал, смотрел на людей...