– Да на озере я был, – отмахнулся вернувшийся из офиса Уэс.

Вероятно, под влиянием дневных событий, или мыслей о том, что он мог потерять Девин, или благодаря чудесному обретению Коробки аллигатора он вдруг ощутил потребность пообщаться с кем-нибудь, кто знал его брата. С кем-нибудь, кто понял бы его.

– Может, поднимемся? Выпьем пивка…

– Спасибо, что пригласил, сынок. Но вряд ли получится. Я приехал сообщить тебе, что завтра отправляюсь в «Потерянное озеро», чтобы Эби подписала бумаги. Я подумал, вдруг ты тоже захочешь поехать со мной и заодно уладить свои дела. Чтобы все было четко и ясно.

– Завтра? – удивился Уэс. – А Эби знает?

– Конечно знает, – ответил Ласло, всем видом своим говоря: что за дурацкий вопрос? – Она ведь согласилась.

Уэс покачал головой:

– Я не об этом. Знает ли она, что вы приедете именно завтра?

– Не думаю, – пожал плечами Ласло. – Да какая разница?

– Завтра на озере вечеринка в честь Эби. Внучатая племянница помогает ей устроить прием. Приедет куча народу из города.

Ласло поддернул штаны и оперся задом на столярный верстак, который стоял возле лестницы, ведущей наверх, в ресторан. Оттуда доносились соблазнительные запахи базилика, орегано и свежих помидоров. Уэсу страстно захотелось чего-то такого… Счастливого детства, домашнего тепла. Но он не понимал, как можно тосковать по тому, чего в жизни у тебя никогда не было.

– Попрощаться, значит, приедут. Что ж, все правильно, – сказал Ласло. – А я и не знал, что у Эби есть родственники. Кто эта племянница? Откуда она взялась?

Уэс переступил с ноги на ногу. Эх, не стоило сейчас говорить о Кейт.

– Она вдова. Решила прокатиться с дочерью в гости, отдохнуть, повидаться с Эби. Возобновить родственные связи.

– Эби получит неплохие денежки, – хмыкнул Ласло. – Наверное, племянница почуяла, что можно урвать кусочек.

– Деньги ей не нужны, – сказал Уэс.

– Всем женщинам, у которых нет мужа, нужны деньги.

– Откуда вы знаете?

– Видел, такое часто бывает. Конечно, это не про мою Делорис. При разводе она обдерет меня как липку. Всегда ищет, к чему придраться, поэтому с ней надо быть настороже – и боже упаси от какого-нибудь опрометчивого шага.

– Кейт помогает Эби, потому что Эби нужна помощь, – сказал Уэс. – Потому и я помогаю. Да ей весь город кинется помогать, если она попросит.

– Гм… Это меня беспокоит. – Ласло встал и отряхнул сзади свои дорогие штаны. – Но насчет вечеринки идея отличная. Прощальная вечеринка, чтобы народ все понял и не было никаких недоразумений. Эби скажет всем до свиданья. Я тоже приду. Даже мяса куплю. Там ведь повариха есть? Вот она его и поджарит.

– Лизетта не готовит мясо, – улыбнулся Уэс.

– Почему это, черт побери?

Уэс удивленно прищурился, заметив, как у дяди вдруг испортилось настроение. Ласло отличался таким же неровным характером, как и его брат, отец Уэса.

– Она француженка, – пояснил Уэс.

– А, вот оно что! – (Непонятно почему, но это объяснение удовлетворило дядю.) – Что ж, ладно. Я взял с собой юриста. Могу и его завтра прихватить, заодно перекусит перед тем, как засесть с Эби за бумаги. Землемерные работы на твоем участке и участке Эби уже сделаны. Все пройдет как по маслу.

– Так это ваша работа, – сказал Уэс. – Я видел на деревьях метки.

Ласло улыбнулся и вышел из гаража.

Уэс последовал за ним.

– А почему я ни разу не видел Делорис с детьми? Они что, не хотят со мной встречаться? – спросил он.

Уэс позабыл, когда в последний раз видел тетушку и двоюродных сестер. Вряд ли теперь он узнает их, если встретит. Тетю Делорис, очень богатую, но некрасивую, как и двоюродных сестер, Лейси и Далси, вечно раздражительных и кислых, словно незрелые яблоки, он помнил смутно. Едва они познакомились, девицы стали насмехаться над одеждой Билли и Уэса. Уэс тогда еще подумал: насколько благополучной должна быть у них жизнь, если они могут вот так смеяться, открыто высказывать свое мнение, не опасаясь расплаты.

– Конечно хотят. Но женщины есть женщины. Им нравится гостиничная жизнь, спа, шопинг. – Ласло остановился возле своей машины. – А ты хотел бы встретиться с ними?

– Ну я ведь вкладываю свою землю в эту застройку, мы же будем работать вместе. Значит, будем чаще встречаться, и с ними тоже.

– Хорошо, хорошо, – ответил Ласло.

Он, очевидно, не желал продолжать разговор, как и в тот раз, после пожара, когда Уэс спросил, заберет ли дядя его с собой в Атланту. Теперь Уэсу все стало ясно, как ни больно было это сознавать: с дядей надо держать ухо востро, от него ничего хорошего не дождешься.

В детстве Уэс видел мало радости. Билли, Эби… «Потерянное озеро», Кейт. Дядя Ласло в этот список не входил и никогда не войдет. Странно лишь то, что Уэс, скорее всего, так и не понял бы этого вовремя, если бы Девин не нашла Коробку аллигатора. Нет, Уэс не хотел, чтобы они уезжали. Надо уговорить их остаться.

Вдруг он вспомнил аквамариновую запонку, непонятно откуда взявшуюся в коробке Билли.

– Сегодня на озере я кое-что нашел, – крикнул он в спину дяди.

– Да неужели? – равнодушно бросил Ласло, нажимая кнопку на брелоке для ключей, чтобы отпереть машину.

– Вещи моего брата. – Уэс открыл боковую дверцу фургона и достал Коробку аллигатора.

Когда он вытащил ее из мешка, она показалась ему намного меньше, чем он помнил. Но тогда и они с Билли были маленькими, ничего удивительного, что все казалось огромным.

Уэс откинул крышку коробки и взял запонку.

– Билли любил коллекционировать разные сентиментальные штучки. Некоторые держал в тайне. Вот, например. – И он протянул запонку Ласло.

– Это же моя! – воскликнул Ласло и как тигр бросился на племянника. В четыре прыжка подскочил к Уэсу и выхватил у него вещицу. – Эти запонки подарила мне Делорис. А я голову ломал, где мог потерять одну. Жена меня чуть не убила.

– Вы обронили ее возле нашего дома. Когда строился аквапарк с другой стороны трассы. Я помню, вы дали папе работу на стройке, а сами постоянно приезжали днем, в рабочее время. Если мы с Билли были дома, вы давали нам доллар и велели убираться с глаз долой. А сами приводили женщин.

– Было дело, было дело.

Ласло спрятал улику в карман, поглубже, чтобы не обнаружила Делорис. Уэс начинал понимать, что Ласло как чумы боится ненаглядной женушки.

– И что ты хочешь этим сказать? – спросил дядя.

– А то, что вы знали, как плохо мы живем. Видели собственными глазами. Видели, как с нами обращался отец. Почему вы ничего не предприняли?

– Полегче, сынок. – Ласло поднял руки вверх. – Это было давно.