Когда я оказалась на площадке перед дверью Славиной квартиры, ко мне метнулась женщина, которая до этого сидела на подоконнике у окна лестничной площадки. Она бросилась ко мне именно тогда, когда я уже подошла к определенной двери, а до этого просто наблюдала, куда я направлюсь. Это еще кто такая? И почему я до сих пор не купила хотя бы какой-нибудь баллончик? Хоть что-нибудь для самообороны?

Я шарахнулась в сторону.

– Не бойтесь меня! – воскликнула женщина.

Она на самом деле выглядела очень прилично – ухоженная, дорого и стильно одетая, неброский макияж, приятные духи.

– Я – мать Кости, – представилась женщина.

– Какого Кости? – в первый момент не сообразила я. Потом вспомнила, что у меня один знакомый Костя, и он на самом деле похож на эту женщину.

Я моргнула.

– Вы же вроде бы живете в Германии, – сказала я и подумала: «Почему Костя не предупредил меня о приезде своей матери? И вообще, она-то зачем приехала?!»

– Живу, – кивнула женщина. – Где мы с вами можем поговорить? Тут как-то…

Она не нашла нужного слова, но обвела жестом нашу лестничную площадку, отдать должное, чистую, хотя без цветов, ковров и кресел.

– Пройдемте в квартиру, – пригласила я, хотя, возможно, делать этого не следовало.

– Меня зовут Шура, – представилась женщина у меня на кухне.

Она сама предложила пройти на кухню и сказала, что ей в Германии очень не хватает кухонных посиделок с подругами. И вообще не хватает подруг.

– Что вы хотите от меня, Шура? – спросила я после того, как разлила по чашкам чай и поставила на стол остатки вчерашнего пирога.

– Мне нужен мой муж, – просто ответила Шура.

– Какой муж? – не поняла я.

– Толя. Анатолий Александрович Селянкин.

Я моргнула.

– Да, вы поняли правильно, – сказала Шура, хотя я на самом деле ничего не поняла. – Отец моего сына Кости. Отец вашего мужа Славы.

– Так он же мертв, – заметила я. – Вы же после его смерти вышли замуж и уехали с новым мужем в Германию.

– Он не мертв, – вздохнула Шура. – То есть я надеюсь, что он и сейчас не мертв. Где его держит ваш муж?

Я смотрела на гостью широко раскрытыми глазами и прокручивала в голове все возможные варианты развития событий. Значит, тот монах или не монах на самом деле был отцом Славы и Константина? Не артистом? И Слава его куда-то отправил, чтобы…

Я пыталась вспомнить, что мне говорил «муж», что мне говорил Костя… То есть Костя пересказывал то, что ему сказал Слава… Слава все-таки решил, что это был артист? Или нет? Я не могла сказать точно. Хотя потом он говорил, что показания его отца записаны, а дальнейшая судьба родителя его не интересует. Так где правда-то?

Но ведь Слава после смерти отца все потерял. То есть после мнимой смерти. Или не мнимой, если сюда приходил все-таки не артист. Славе пришлось расплачиваться с долгами, лишиться всего, потом начинать бизнес сначала, снова идти вверх… Как раз на том жизненном этапе борьбы за существование Слава встретил Ларису. Она была его поддержкой и опорой во время пути наверх уже без отца, во время создания собственной фирмы…

Что же произошло на самом деле? Отец Славы и Кости инсценировал свою смерть, а сам смылся с денежками? Он не мог сделать это без помощника или помощницы. Вероятно, ему помогала вторая жена, вот эта самая Шура, которая в эти минуты сидела напротив меня и пила чай. Она вполне могла опознать «труп», за это получила свою долю денег и… Или помогала не она?

Возможно, у них давно назревал развод. И они расстались цивилизованно – в некоторой степени. То есть по отношению друг к другу цивилизованно. Анатолий Александрович с деньгами отправился на Кипр (или еще куда-то), а Шура со своей частью денег – в Германию. О Славе никто не думал. О своем сыне Шура позаботилась. У Славы с отцом всегда были не самые лучшие отношения. Отец сделал старшего сына козлом отпущения.

Потом выяснилось, что Слава попал в аварию. Вначале было неизвестно, выживет ли он, потом в воздухе витал вопрос об опекунстве. Об этом Костя вполне мог сказать матери, а мать вполне могла поддерживать отношения с первым мужем… И родной отец решил «ожить» – чтобы взять опекунство над сыном и, соответственно, его новой фирмой и его деньгами, тем более что никто не знал, где находится Лариса. То есть Костя знал и, соответственно, его мать и отец могли знать. Посторонние не знали. Но на самом деле старшему сыну совсем не требовалось опекунство. Я вообще надеялась, что Слава будет жить долго и опухоль у него в голове… рассосется. Да, я, наверное, дура и никакие опухоли сами не рассасываются, но ведь случаются же чудеса! Люди годами живут с опухолями! Они же тоже разные бывают! И наука идет вперед.

– Мой муж никого нигде не держит, – твердо сказала я Шуре. – Вы явно что-то напутали.

– Да ничего я не напутала! Мой муж прислал сообщение моему мужу, чтобы тот выслал Славе деньги!

– Вы сами слышите, что говорите?

– Неужели непонятно? Толя, мой первый муж, прислал сообщение моему второму мужу, Филиппу, чтобы Филипп перечислил деньги вашему мужу, Славе.

– Какие деньги? – спросила я.

– Все!

– Какие все?

– Вы что, совсем не в курсе?! – заорала Шура.

– Нет. Я не понимаю, о каких деньгах речь. Я вообще не понимаю ничего из того, что вы говорите!

Шура заткнулась, задумалась. Наверное, осознала, что сболтнула лишнее. Я ждала продолжения.

– Где ваш муж Толя находился все эти годы? – спросила я через некоторое время, на протяжении которого Шура не произнесла ни звука.

– Не все ли равно? – подняла на меня глаза Шура.

– В монастыре или нет?

– Толя – в монастыре?!

Шура очень долго смеялась, потом сказала, что Толя – это сибарит, гедонист и вообще любитель всяких удовольствий. Он не может жить без вкусной еды, без красивых женщин, без комфортного жилья. Его всегда должны окружать комфорт и красота. Все должно быть на высшем уровне!

– Где все-таки он жил в последние годы?

– У него вилла на Кипре.

– Вы там бывали?

– Нет, зачем мне? Да и Филипп был бы против, даже если бы я высказала такое желание. С Толей у нас все давно закончилось.

– Так зачем он вам сдался? Вы же из-за него приехали?

– Да сам по себе он мне не нужен! Он мне вообще не нужен! Меня Филипп прислал.

– Почему сам не приехал?

– Во-первых, у него работа. Во-вторых, у него нет никаких дел в России, а я повидаюсь с Костей, с моей подругой Ниночкой… Ну и вообще Филипп решил, что я скорее доберусь до Толи, чем он.

– Это он вам велел идти ко мне?

Шура кивнула. Интересно, откуда про меня знает Филипп? Откуда он знает про «возвращение» Ларисы? От Кости?