На этом хорошие новости закончились. Вытолкнул из машины водителя, но, сколько ни крутил ключ в замке зажигания, двигатель не завелся. Одна из пуль прошла навылет и угодила в рулевую колонку, а от нее отрикошетила в приборную панель.

— Мать вашу! — выругался я, не зная, как поступить.

Быстро машину не починить, а задерживаться здесь было слишком опасно. Но и уходить с пустыми руками не следовало. В коротком пятисотом «моссберге» без приклада, с одной лишь пистолетной рукоятью, помещалось не больше пяти патронов. А это просто мизер…

Я открыл перчаточное отделение и обнаружил там начатую пачку патронов с картечью; не иначе недостающие зарядили в дробовик. Сунув картонную коробку в боковой карман куртки, наскоро обшарил Петю, но взял с тела лишь собственные амулеты, фонарик, ключи, зажигалку и выкидной нож. Боеприпасов четыреста пятьдесят четвертого калибра у него при себе не оказалось.

Голодранец!

Патронов не было и у парня с обрезом, если не считать патрона с резиновой картечью во втором стволе дробовика. У этого забрал свою сумочку с «таурусом».

После этого настороженно замер на месте, не услышал ничего подозрительного и перебежал к водителю. Володя порадовал: помимо старенького ТТ с запасной обоймой у него обнаружилась алхимическая осветительная ракета, судя по маркировке, с «блеском».

Жаль, не нашлось гранат; устроил бы растяжку…

И вот еще «ругер»… Я повертел в руках разряженный револьвер, постарался запомнить номер и зашвырнул оружие в сугроб у приметного дерева. Если выберусь — пробью по журналу «Большой охоты».

Почему — если? Да просто сюда уже едет вторая группа. Не разминусь с ней, не оторвусь — хана.

И, подхватив «моссберг», я побежал к выезду с поляны. У поворота осторожно сунулся на дорогу с дробовиком наперевес и огляделся, потом перебежал к опушке и выругался: в сгустившихся сумерках мелькали далекими огнями отблески фар.

Это за мной!

Я развернулся и рванул в противоположном направлении. Полноценной облавы похитителям не организовать, но у них есть автомобиль, а значит, перехватить меня по дороге в Лудино не составит никакого труда. Пробираться чащобой — не вариант: съедят.

Заплутаю, расстреляю патроны, потом съедят.

Хотя почему заплутаю? Через кроны деревьев явственно пробивалось сияние на границе с Туманным; если использовать его в качестве ориентира, можно безбоязненно сделать крюк и выйти к Лудину с востока. Разумеется, могли ждать и там, но перестрелка в окрестностях села непременно привлечет внимание милиционеров. Их к этому времени о моей пропаже точно предупредят, а значит — вмешаются.

Да и будут ли там меня караулить? Опасно.

Дыхание сбилось, холодный воздух резал ноздри, хотелось пить. Я перешел на бег трусцой. Стало легче, но теперь заломило меж лопаток в ожидании выстрела в спину.

Вторая машина вот-вот приедет на место, а когда они наткнутся на трупы, сразу сообразят, куда я подевался. Дорога здесь одна…

Неожиданно послышался приглушенный хлопок, и над деревьями поднялись клубы черного дыма, как раз со стороны поляны, где остался внедорожник похитителей.

Выходит, вторая группа на месте, и не просто на месте, а уже избавились от улик…

Едва не поскользнувшись в обледенелой колее, я ускорился и перепрыгнул с дороги на подтаявшую и вновь покрывшуюся коркой льда прогалину. Наст выдержал и не проломился, под ветки удалось проскользнуть, не потревожив пригнувшего их к земле снега.

Я перехватил ружье и двинулся напрямик через лес.

Глупо? Не слишком, если тебя вот-вот загонят, будто попавшего в свет фар зайца. Тогда уже на спасение не останется ни единого шанса. А так — кто знает…

Я закинул в рот горькую таблетку экомага, постарался успокоиться и вспомнить советы инструкторов Братства по выживанию за городскими стенами. Ничего путного на ум не пришло, тогда я вытащил из пистолетной сумочки очки с алхимическими линзами.

Натянул на голову толстую резину, опустил окуляры на глаза, и в один миг густые тени истаяли и посерели, всюду загорелись призрачные отблески и огни. Дело было в наложенных на стекла заклинаниях: «Кошачий глаз» позволял ориентироваться в темноте, «Аномалия» давала возможность различить повышенную концентрацию магической энергии.

Я постоял несколько мгновений, пока не перестало ломить глаза, потом двинулся дальше, внимательно глядя под ноги.

Снега было немного, ноги погружались в сугробы где по щиколотку, где по колено. Всюду валялись обломанные ветки и сучья. Лес был лиственным, но облетевшие на зиму дубы и березы встречались нечасто, большинство деревьев щеголяли голубоватой листвой. Именно такие обледенелые ветви и обламывались, не выдерживая тяжести налипшего на них снега.

Над головой раскинулись густые темно-синие кроны, по мере удаления от дороги тени сгущались все сильнее, но благодаря «Кошачьему глазу» для меня кругом была одна только серость, в которой то тут, то там горели призрачные голубоватые и зеленоватые огни. Такие места я обходил стороной, даже не пытаясь разобраться, что стало причиной повышенной концентрации там магической энергии. Ни к чему это…

Заблудиться я не боялся: достаточно было взглянуть налево, и сразу перед глазами заливалось кислотными красками сияние воздуха над границей с Туманным. Глаза при этом всякий раз наполнялись слезами, начинало ломить виски, поэтому туда лишний раз старался не смотреть.

Изредка на снегу попадались звериные следы, потом наткнулся на обрывки меха и кровавые пятна. Но звери — это не страшно, от зверей защитит ружье, главное не нарваться на исчадий Стужи.

Хотя конец апреля, может, и пронесет…

Мало-помалу в ботинки набился снег, и пальцы потеряли всякую чувствительность. Обувь для прогулок по сугробам не годилась совершенно.

Стоило только подумать об этом, как по пояс провалился в засыпанный снегом овраг, с матами выбрался из него и обнаружил, что заросли поредели и впереди проглядывает открытое пространство.

Неужто на противоположную опушку вышел?

Увязая в глубоком снегу, я замер в кустах и внимательно оглядел прогалину, которую предстояло пересечь.

Никого и ничего. Нетронутый наст и бурьян. И это не опушка, просто лог, который длинным языком вклинился в лес. Из-за деревьев проглядывал краешек поля.

Снега на опушке намело изрядно, да еще меж деревьев мерцало непонятное сияние, поэтому я решил не огибать лог, а двинуться напрямик. Я замерз, устал и боялся подступающей ночи, а заледеневший наст казался достаточно прочным, чтобы выдержать мой вес. И ко всему прочему впереди не виднелось ни малейшего проблеска разлитой в воздухе магии.

Это и решило дело. Я двинулся напрямик.

Двинулся и лишь после этого обнаружил, что передо мной очередной овраг. Со стороны было не видно, но ближе к середине прогалины снег заметно проседал, становясь рыхлым и ненадежным. Если первые шаги я сделал без особой опаски проломить наст и завязнуть, то уже совсем скоро с трудом выдирал ботинки из осыпающихся дыр.