– Мовсар сказал, что теперь это твой телефон. Зарядное устройство в вещах Хамзата… – он повернулся к стоящим у крыльца боевикам и продолжил говорить по-русски, чтобы и мне было все понятно. – Мовсар с Ачемезом едут сюда. Они уже недалеко, через час будут… Мовсар приказал слушаться Искандера. Теперь старший лейтенант Искандер – наш командир. Еще говорит, что ждал гадостей от Хамзата и подозревал его… Теперь всем разойтись. По местам…

Завгат скомандовал, показывая, что он сейчас мой ближайший помощник. Я с этим согласился молча и ушел в дом. Мадина стояла в дверном проеме и все слышала. Взгляд был обеспокоенным. Я улыбнулся ей, стараясь успокоить.

Она прошла за мной в дом.

– Тебе надо в город уехать… – сказал я. – Тебе сейчас нельзя волноваться…

Я положил ладонь ей на живот.

– Я поговорю с Мовсаром. Он согласится на это ради будущего племянника… Я тебя к своей маме отправлю…

Вот так всегда и бывает…

Только удачно начнешь работу, только добьешься стопроцентного результата, а стопроцентный результат в наших действиях – это когда противник уничтожен, а в твоем отряде обошлось без потерь, тут же поступает другой приказ, отменяющий прежний…

Не люблю такого… На войне должна быть ясность и конкретность…

Впрочем, мы не совсем на войне… Официально мы на контртеррористической операции, где события, как и приказы, меняться могут с катастрофической быстротой. И к этой быстроте следует приспосабливаться.

Сначала, когда меня позвал старший лейтенант Мореев, чтобы я на экран ноутбука глянул, я решил, что наша боевая активность заставила боевиков из села выслать разведку.

Но изображение меня сильно смутило. Я его увеличил и смутился еще больше…

– Ты уверен, что это люди?

– А кто же еще? – Мореев всем своим видом показывал, что с инопланетянами он до сих пор не встречался, но встретиться был бы весьма даже рад. Глаза его так и горели любопытством.

– Где ты их засек?

– Из угла выскочили, как черт из табакерки. И к нам…

Из угла – это значит, со стороны села…

– Давно?

– Как выскочили, я сразу и сообщил.

– И они все время шли с той же скоростью?

– Куда…

Три светящиеся точки двигались целенаправленно и стремительно. Так только спортсмены-стайеры могут… перемещаться в пространстве. Сплошная телепортация… Времени совсем ничего прошло, а они уже рядом…

– Олимпийская сборная села тренируется… – решил я. – Паша? Ты свободен?

– Я не только свободен, командир, я еще и безобразно трезв… – лейтенант Садовников что-то нервничал, я это еще раньше заметил.

– Два расстрела на месте… Не забывай! Загляни-ка в палатку…

Паша появился через десять секунд. Равнодушно на монитор посмотрел. Он электронике не доверяет, считая, что чем проще – тем надежнее, и предпочитая экскаватору лопату.

– Вот здесь то ли три человека бегут в нашу сторону, то ли три собаки, потому что не могут люди так быстро и так долго бежать. Ну, разве что мы с тобой за ними погонимся… Короче, возьми десять человек, встреть их… Это или разведка из села, или, судя по бешеному темпу, спецназ ГРУ решил посмотреть, как мы воюем… Поэтому сразу не расстреливай, даже если у них выпить ничего не найдется…

– Понял, – мрачно кивнул Паша и вышел из палатки.

Я по монитору наблюдал за действиями своих подопечных. Паша решил сделать стандартную «коробочку» – по три человека запустил с флангов, а по одному из этих троек должны были замкнуть тыл. Сам он занял фронтальную позицию. Туман позволял провести маневр. Но бегущие разведчики каким-то потусторонним нюхом Пашу почувствовали и рассыпались веером. Двое прошли через разрывы во фланговом оцеплении, а третий пер прямо на Пашу. Так они и встретились.

– Командир, спецназ ГРУ в гости к нам… – Паша не зря электронику не любил, потому что эта нелюбовь была взаимной. У него даже «переговорка» трещала так, как ни у кого не трещала. – Я их поймал…

– Тащи их сюда…

– А они меня не пускают…

Мы привычно шутили с лейтенантом, и до того, что гости могли нас неправильно понять, дела нам было мало.

Через пять минут Паша привел троих спецназовцев. Один из них представился:

– Майор Паутов…

Фамилия всегда отражает сущность человека. Паутов своей фамилии очень даже соответствовал. Мрачный, необъятно широкоплечий, пугающий, только не жужжит сердито.

– Майор Ярилин… – козырнул я.

– Не навоевался, майор? – спросил Паутов.

– Нет, майор… Нравится мне это дело…

– Придется все же сворачиваться…

– По какой причине? – Мне это не понравилось. Я поставленную задачу выполняю, и указчиков у меня своих предостаточно.

– Срочно свяжись с Москвой, со своим прямым руководством. Они уже в курсе… В РОШ данные только передают, и пока они еще расшевелятся… Обстоятельства изменились…

– Понял… – лениво воспринял я подсказку.

Мореев здесь же, в палатке, сидел за своей рацией.

– Выходи сразу на штаб внутренних войск… – сказал я ему.

Рация запищала морзянкой.

– Что там у вас произошло? – поинтересовался я. – Присесть не предлагаю, поскольку некуда…

– Торговля идет… Сегодня ночью аукцион будет… Тебе надо покупателей пропустить… А потом вместе будем их отлавливать… Уже после аукциона… И подальше от села, чтобы там не слышали. А то ты сильно набезобразничал – переполох поднял…

– Зато уничтожил две банды… – улыбнулся я.

– Сколько у тебя человек в отряде?

– Девяносто…

– В среднем по ноль целых тридцать две сотых человека на бойца… – Паутов показал, что он хороший математик. – Нас девять, и мы уничтожили банду в двадцать два человека. Коэффициент – две целых четыре десятых. А кто нас слышал?… Правда, нам десантура помогала, три человека… Но они только одного ранили… И не из этой банды… Это не в счет… Вот так и будем вместе работать… Только завтра…

– Товарищ майор, – доложил Мореев. – Передают изменение задачи. Приказ – всех пропускать и никого не выпускать. Поступаем в распоряжение подполковника Разина из спецназа ГРУ.

Вот чего я не люблю, так это поступать в распоряжение представителей других родов войск. Нас бы еще танкистам подчинили, чтобы мы им танковые траки до блеска надраивали…

– Ответь, что приказ принят к исполнению…

Должно быть, голос выдал мои чувства. Паутов улыбнулся.