Тем не менее, когда повозка остановилась, на него накатила тяжелая сонная одурь, и когда долгожданный момент наступил, он был бесцеремонно поставлен на ноги и даже почти полностью развязан – за исключением рук, конечно. Тело окоченело и не слушалось, он с трудом сделал несколько нетвердых шагов и с проклятием рухнул на землю, в слякотную лужу, образовавшуюся прямо перед телегой. Его подняли под довольный гогот охранников и тюремщиков, развязали руки, быстро и умело закатали в сеть и, закрепив ее толстым канатом, потащили к краю обрыва, который он заметил всего несколько секунд назад.

Спуск был стремительным и бесцеремонным. Сеть летела вниз и у самого дна развернулась сама собой и ускользнула, а он скатился с какого-то бугра еще ниже, пересчитав боками все мельчайшие камешки и выступы и пару раз взвыв от самых болезненных ударов. В конце концов он замер, лежа на спине и глядя в небо, выглядевшее отсюда тонкой полоской, похожей на обмелевший ручей. Бурые неровные склы отвесно поднимались вверх и казались бесконечными. Он лежал в мелкой сухой пыли, на ощупь теплой и шелковистой, воздух тоже казался теплым, снежинки с поверхности не пролетали и половины пути, тая по дороге. Ощущение было приятным, окоченение постепенно уходило, и когда рядом с ним вывалился Рек, он уже смог перевернуться на бок имедленно, через силу, шевелил пальцами рук.

Какое-то время Рек, как и он сам, приходил в себя, затравленно оглядываясь по сторонам. Пока что на глаза не попадалось ничего смертельно опасного, кроме высоких стен.

– Оклемался? – спросил Тэйн, когда парень зашевелился и сел. – Пошли, что ли?

– Куда? – испуганно заозирался тот. – Дьяволам в пасть?

– У дьяволов мы уже сегодня были, – буркнул Тэйн раздраженно. – Там, наверху. Нет страшнее дьявола, чем человек. Лично я собираюсь отсюда выбраться, – он осторожно сел, затем встал, убеждаясь, что онемение почти прошло. – Живым. А будешь ныть – брошу здесь и пойду сам.

Кряхтя, Рек поднялся на ноги, осторожно переступил, потом, потоптавшись, тоже принялся осторожно растирать тело ладонями, с опаской поглядывая на Ройга.

– В какую сторону пойдем-то? – спросил он все так же испуганно.

– Ну не туда же, – Ройг махнул влево, где дно каньона заканчивалось покатым тупичком, на котором не было ни единого уступа, за который можно было бы зацепиться или поставить ногу. Он повернулся к узкому проходу в лежащих прямо перед ним скалах, образовавших некое подобие ворот. Не дожидаясь воришку, он подошел к ним, но двигаться дальше не стал, для начала усилив зрение и пытаясь разглядеть, что ждет их впереди. Там не было ничего, кроме клубов рыжего тумана, за которые взгляд Ройга проникнуть не смог. Оглянувшись на своего невольного спутника и убедившись, что двигаться тот может вполне свободно, он помахал ему рукой и решительно шагнул вперед. Парень вздохнул и послушно потащился следом, хромая и постанывая.

Неприятности начались сразу же: из тумана им навстречу выплыла голова. Мертвая человеческая голова, оказавшаяся на поверку очень даже живой и подвижной. Глаза ее вылезли из орбит, распухший синий язык вывалился, пятна разложения расползлись по лбу и щекам. Голова описала вокруг них эллипс и ткнулась сначала в Река, который отчаянно заорал и принялся отбиваться от нее руками, зажмурив глаза, потом в Ройга, которого почти сразу же согнуло в приступе рвоты. Из тумана показалась вторая голова, гной капал с ее длинных спутанных волос, смрад залил Каньон, как дождь сточную канаву. Рек с воем рванулся прочь, и обе головы с удивительной для покойничков скоростью устремились следом за ним. Тэйн, с трудом разогнувшись, неожиданно расхохотался: головы пытались обогнать одна другую, щелкали челюстями, а догнав – бросались кусаться. Смех помог ему справиться с очередным приступом тошноты. Подобрав несколько камней, он пошел следом за ними.

Головы кружили вокруг несчастного парня как раз на уровне физиономии, он закрыл лицо руками, жалобно подвывал и подпрыгивал. Тэйн швырнул во вторую, наиболее отвратительную, самый увесистый из найденных булыжников, и попал ей по носу. Голова завертелась волчком и отдрейфовала в сторону. Ободренный удачей, Тэйн закидывал ее камнями, пока та совсем не упала на землю, а затем расстрелял и следующую. Рек продолжал вопить, не окрывая глаз, и рассерженный Ройг схватил его за шиворот и поволок вперед. Истерика прекратилась только после того, как воришка хорошенько ушибся лбом о выступ скалы. Тэйн отпустил его, убедившись, что тот может самостоятельно стоять на ногах, и решительно двинулся вперед, не дожидаясь, пока тот сообразит, что к чему. Потоптавшись на месте и многосложно проклиная своих мучителей, парень нерешительно двинулся следом.

Они шли по присыпанному смесью песка и пепла ровному дну Каньона, с удовольствием вдыхая чуть затхлый, но теплый воздух. Казалось, что там, наверху, и не было зимы… Клубы ржавого тумана, скрывавшего головы, отодвигались назад с каждым шагом, пока, наконец, стены Каньона не разошлись в стороны, туман отнесло вправо, открыв перед ними жутковатую картину.

Там, впереди, почти все видимое пространство было заполнено висящими в воздухе камнями. Были среди них и крупные глыбы, были и мелкие гладкие камешки, были просто комья земли, на которых благополучно, не обращая внимания на странности окружающего мира, росла сочная зеленая трава. На одном из таких зеленых островков Тэйн даже заметил какое-то живое существо; усилив зрение, он разглядел шиаза, небольшую птицу с выродившимися в два роскошных, но совершенно бесполезных веера крыльями, популярный майрский деликатес и украшение дамских туалетов.

Дождавшись Река, он указал ему на птицу.

– Сможешь достать?

– Зачем? – испуганно спросил тот.

– Пора запастись припасами в дорогу. Жрать хочешь?

Воришка судорожно сглотнул. Потом нервно закивал головой.

Стоило ему сделать шаг в сторону камней, как вся эта замершая в воздухе масса немедленно пришла в движение. Камни стремительно понеслись ему навстречу и уже через несколько мгновений первый ряд с силой обрушился им на голову. От самых первых Тэйн успел увернуться; следующий – огромный обломок скалы – сбил его с ног и отшвырнул к стене каньона. Когда он попытался подняться, проносившийся мимо кусок земли, тот самый, с шиазом сверху, опрокинул его обратно, обсыпав комьями, жухлой травой и драными перьями. Подавившись землей, Ройг лег на живот и долго отплевывался, потом поднял голову, сразу же получил какой-то мелочью по затылку, охнул и вжался в пыль. Рек кряхтел, всхлипывал и ругался где-то совсем рядом.

– Ты как, живой? – окликнул он своего спутника. Не услышав ответа, приподнял голову, рискуя получить очередным камешком по затылку, и огляделся. – Что ты там делаешь?

Рек замер в дурацкой позе на спине, медленно водя головой из стороны в сторону.

–Пытаюсь посчитать количество летающих камней, – ответил тот.

– И что?

– Их тут тысячи!

Либо у воришки плохо с арифметикой, либо у него в глазах троится, решил Ройг. Либо он уже спятил. От страха. Тоже не лучше.