Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И дело пошло.
Времени катастрофически не хватало (разведчики клялись, что са-ориотцы вот-вот начнут высадку десанта на Южное побережье), зато денег было до фига, поэтому все работы велись одновременно. Глобальных целей было две: щит и уловитель. Ничем подобным (тем более — в таких масштабах) маги никогда не занимались, если не считать попыткой легендарный амулет из того самого единорожьего рога (увы, схемы мифического артефакта в архивах не сохранилось). Обычно заклинания преследовали гораздо более масштабные эффекты, чем ловля отдельной вредоносной молекулы в литрах вдыхаемого человеком воздуха.
Я засадил часть подчиненных за поиск примеров воздействия белой магии на простые вещества, а с черной начал экспериментировать сам. В конце концов, управляющие проклятия тоже лежат вне структуры грубой материи, но их влияние на процессы сомнений не вызывает. Я возился с модельными реагентами, пробуя на них воздействие того или иного проклятия, и сдавал результат на анализы, а другая группа делала то же самое применительно к белой магии, каждые три дня мы встречались и обменивались опытом.
Постепенно стали вырисовываться два-три класса заклинаний, от которых смертоносный аэрозоль порядком корежило, их-то и предстояло развить до состояния носимого амулета. Из перспективных вариантов первый ориентировался на разницу в массе молекул воздуха и частиц отравы (его было решено использовать под щит), а второй — на наличие в яде особых, «напряженных» связей (этот пошел на поглотитель). Конечно, универсальную защиту от всего-всего-всего так не сделаешь, но, во-первых, са-ориотцам об этом знать не обязательно, а во-вторых, — опасные исключения можно было нейтрализовать дополнительно. Готовые амулеты должны были быть пригодны для повседневного ношения, иначе возникал дополнительный вопрос раннего обнаружения яда.
Дни летели стремительно и незаметно, работа кипела, а мысли об Искусниках и библиотеках начисто испарились из моей головы. Кто бы сомневался! Все переживания бледнеют и умирают перед наслаждением от плодотворного творческого труда, если, конечно, у тебя хватает на него ума и терпения. Это тебе не пошлая магическая дуэль, в которой (хотя бы теоретически) можно повилять хвостом и разойтись с миром. Алхимик бросает вызов Непознанному, Непредсказуемому и Невозможному, а эти господа не склонны к снисхождению. Формулы вещества и баланса энергий дрожали перед глазами, угадываясь на полу, и стенах, и даже в чашке с чаем. Идеи сношались в голове, рождая сонмы химерических ублюдков, безумных по сути и бессмысленных по содержанию. Разум вел охоту на реальность, пожирая плоть фактов и обнажая кости закономерностей. Высказанная вслух мысль приобрела способность материализоваться в течение двадцати четырех часов. В едином порыве коллектив из трех десятков специалистов создавал новое слово в магии и алхимии — амулет для тончайшей манипуляции газовой средой. В принципе, с помощью такой штуки можно было в одной банке разделить воздух на кислород и азот, даже мембраны ставить не пришлось бы. Какие перспективы!
Первые рабочие образцы закончили испытывать к концу лета — их сделали сразу пятьдесят штук и направили в передовые части. Все тесты были успешно пройдены, оставалось ждать результатов полевых испытаний, в работе наметилась пауза.
И тут я вспомнил про дневник.
Вот…!!! Всего лишь на секунду отвлечешься, и трех месяцев как не бывало. А кровную месть, между прочим, никто не отменял. Да и имущество мое осталось без присмотра. Вдруг в Финкауне обнаружится какой-нибудь умник из черных, способный нейтрализовать воздействие Бриллиантовой Руны?
Я немедленно отправился к руководству комплекса требовать трехдневный отпуск и автомобиль. Но, видимо, зловредный Ларкес что-то такое наговорил обо мне, потому что керпанские кураторы на мою просьбу отреагировали странно. (У вас проблемы? Не хотите ли об этом поговорить?) Нет, говорить не хочу и даже вслух упоминать опасаюсь. Чисто из принципа я позвонил в Суэссон Квайферу. Пусть знает, как обращаются с интересами фонда Роланда!
Однако, услышав мой голос, старший инспектор ничуть не удивился.
— Здравствуй, здравствуй! Как оборона родины? Крепнет?
— С безумной силой.
— Ты там береги себя. Знаю я вас, народ безбашенный! Учти, квартальной премии не будет — у новых хозяев проси, а рекомендацию я тебе в руки выдам.
Похоже, мое внезапное исчезновение ему уже успели объяснить нуждами армии, а зловещее покушение — происками иностранных шпионов. Ловко.
— Мне бы с Рональдом переговорить. Родина родиной, а дела запускать тоже не следует.
Сговорились на семь утра (между Суэссоном и Керпаном было два часа разницы). Четвертушка приволок к телефону всю нашу компанию. Йохан долго извинялся в трубку за свой длинный язык. Судя по всему, это он известил Ларкеса о моем методе маскировки.
— Да ерунда все, — бодро врал я (кабы не по телефону — так бы его и стукнул). — Так даже лучше вышло.
К тому моменту, как я до него дотянусь, желание перегорит.
— А как насчет статьи? — оживился белый. — Нужно ли мне поместить вашу фамилию в рамку?
Тьфу ты! Так ведь и вправду за покойника принимать начнут (в Краухарде, например, это чревато).
Рон бодро отчитался о текущем состоянии проекта (платил-то за его реализацию по-прежнему я).
— В общем, даже учитывая сезонное колебание температур, мы уже сейчас можем зарабатывать на обогащении меди. Йохан обещает разработать комплекты организмов под никель и хром, собираемся испытать, смогут ли они работать одновременно. Патент получен, Джеф поехал на переговоры с потенциальным покупателем. Вопрос в том, будем ли мы продавать права или станем компаньонами.
— Держи меня в курсе.
— Угу.
— А как там мой зомби?
— Разве он не с тобой?
Мое сердце пропустило удар, но голос даже не дрогнул (вот как я могу!).
— Я имею в виду мотоцикл.
— А! Я собрал, что уцелело, приедешь — сам посмотришь. Колеса — восьмеркой, рама — в дребадан, а движок только поцарапало. Естественно, проклятия все осыпались.
Любой горожанин такую рухлядь на свалку бы свез, а меня как краухардца покойный драндулет все еще волновал.
— Вернусь — сам посмотрю, ты не выкидывай ничего. Заклятия и новые наложить недолго.
— Знамо дело! Кстати, тут твои знакомые приезжали, из Арангена, типа на поминки. С чувством говорили, я почти все слова понял.
Вот гады! Жрали за мой счет. Пора закрывать эту харчевню — строить башню, отвращающий щит и никого не впускать без приглашения.
— Гони их всех на фиг! Распустились!!! Черные — эгоисты и индивидуалисты, какие могут быть поминки, в конце концов?! А особенно — Райка гони, тунеядца, Шорох его папа.
За моим псом не усмотрел, паразит, а будет делать вид, что так и надо!
