— Извини, Конрад-наемник, но я уже нанялся, — развел руками Боливар.— Возможно, ты видел сидевшего со мной парня. Я должен проводить его отряд в соседний город. Это неделя пути туда и неделя обратно. Если хочешь — жди меня через две недели. Двоих зараз даже мне не вывести.

— Жаль,— искренне огорчился я.— Мы не можем’ ждать две недели. Не посоветуешь ли другого проводника?

— Обычно тут околачиваются два-три парня, зарабатывающих этим ремеслом. Но сегодня их что-то не видно. Через два квартала вверх по улице есть еще один кабак, попробуй удачи там.

— Жаль,— повторил я, спрыгивая с бочонка.— Ну что же, удачи тебе, Боливар.

— И тебе, Конрад.

Я выскользнул за дверь и потрусил вверх по улице. Кабак, о котором говорил Боливар, оказался именно там, где он и говорил,— в двух кварталах, ближе к центру города. Только переступив порог, я сообразил что не узнал у индейца хотя бы как выглядят проводники о которых он говорил. Он общался со мной как с обычным человеком, и как-то из головы вылетело что мне не стоит демонстрировать свою способность разговаривать. Я уже совсем, было, собрался повернуть назад и просить Боливара поработать на меня хотя бы этот вечер — найти мне проводника, но тут заметил в кабаке знакомое лицо. Тот самый парень который приходил к Боливару, сидел за одним столом с испанцем в форме лейтенанта городской стражи. Более того, заговорщик вполне дружески разговаривал со стражником!

Я подкрался к их столику и навострил уши.

— ... Идешь на это. Непросто, знаете ли!

— Я сейчас расплачусь от умиления,— не скрывая иронии, процедил стражник.— Никто тебя не заставлял. Сам пришел.

— Так решил наш вождь! — вскинулся парень. — Это справедливо! Он предал свой народ, служит проклятым захватчикам и вообще любому, кто готов заплатить!

— И вы решили предать его,— покивал головой испанец.— Ты вообще не забывай, с кем говоришь. С тем самым «проклятым захватчиком». Так что можешь не тратить попусту слова. Если бы я не хотел за хватить этого Мустанга, в каталажку вполне мог бы отправиться ты. Просто если я возьму его с поличным на контрабанде оружия, то мне светит повышение. А за тебя разве что благодарность перед строем объявят. Вот и вся бухгалтерия, сынок...

Дослушивать разговор яне стал — и так все было ясно!

Выскочив из кабака, я во всю прыть помчался назад, в таверну. Увы, Боливара там уже не было. След вывел меня к коновязи, там, судя по всему, индеец сел на лошадь и был таков. Гнаться за ним я не мог — кот не может догнать лошадь, да и сумерки уже опустились. Скорее всего, Боливар поскакал к своему дому — или где он там хранил перекупленное оружие,— а оттуда сразу отправится на встречу с заговорщиками. Навстречу с городской стражей. Увы, я был бессилен помочь ему.

Что ж, в конце концов, это не мое дело. Я оказался невольным свидетелем драмы, но это чужая драма. Мне же предстояло решать свои проблемы. И прежде всего освободить друзей. Правда, я так и не нашел проводника, но оставлять Коллет и Николаса в тюрьме еще на сутки было бы не по-товарищески. А если вспомнить об Андрэ и тюремной пище, то и просто опасно. Мне вовсе не хотелось отягощать свою совесть разрушенным городом.

С этими мыслями я вернулся на крышу таверны и там дождался первого крика Гая Светония Транквилла. С интересом понаблюдал за тем, как вылетела от мощного удара дверь конюшни и наши лошади не спешной трусцой направились в сторону церкви, Что же, пора! Я подцепил когтем крючок, запиравший изнутри ставни комнаты, которую сняли Мордаун и Кошон, и неслышной тенью проскользнул внутрь. Кошонспал у двери в той же позе. Морган растянулся на кровати во весь свой невеликий рост и забавно попискивал во сне. Умилительная картина! Я уселся кресло напротив кровати и негромко свистнул. Морган продолжал спать как ни в чем не бывало, а вот Жак мгновенно проснулся.

— Сон вора чуток и короток,— констатировал я, насмешливо разглядывая Кошона.— Не вздумай бросаться на меня с этим ножом. Во-первых, ты недостаточно ловок, чтобы поймать меня. Во-вторых, обстоятельства изменились и вы с Морганом у меня в лапах. Так что буди своего хозяина и поговорим как цивилизованные люди.

Жак некоторое время пытался испепелить меня взглядом, но, убедившись, что на меня его злость особого впечатления не производит, все же принялся будить Моргана. Дело это, как я уже знал, было трудоемкое и малоприятное.

— Отстань, Жак! Не желаю! Не желаю вставать! Что за хамство, в конце концов?! Имею я право хоть теперь-то выспаться по-человечески! Вот я тебя в лягушку превращу!

— Вставайте, хозяин, пожалуйста! Вставайте! Конрад тут!

— Кто? Какой еще Конрад? Тут?!

Мордаун взвился на кровати и привычным жестом выбросил вперед лапку. Естественно, безрезультатно — я почувствовал лишь легкое покалывание под шерстью.

— Очень мило. Почему-то мне кажется, что ты не рад меня видеть?

— Жак, чего стоишь? Хватай его! Задуши! Зарежь!

— Хозяин, но я его... он меня...

— Чего ты мнешься? Он же просто кот!

— Жак пытается тебе объяснить, что боится меня. Вообще-то он трус и боится всего на свете, о чем я тебе — если помнишь — говорил еще перед началом нашего увлекательного путешествия. В данном случае, впрочем, его трудно винить в том, что он трусит без всяких на то оснований. Он все-таки не Бык и вряд ли так легко со мною справится. Ну и наконец, ведь ты не думаешь, что я пришел сюда, не имея козыря в рукаве?

— Какой у тебя может быть козырь? — фыркнул Морган, но глазки его настороженно блеснули.— Все козыри у меня на руках! Твоих приятелей арестовали ты беспомощен!

— Не более беспомощен, чем ты. Большая часть наших денег осталась при Коллет. Их наверняка конфисковали, но сегодня утром я собираюсь их вернуть. И освободить Коллет, Андрэ и Николаса.

— Каким же образом? Возьмешь приступом местную тюрьму?

— А вот за этим я и пришел к тебе. Вернее — к Жаку. Ему придется поработать.

— С какой стати он будет работать на тебя?!

— Ну хотя бы с той, что вам вдвоем из Сан-Текилло не выбраться. Если ты рассчитывал на лошадей, которых так удачно одурачил и уговорил пойти с тобой,— зря. Можешь сбегать в конюшню и проверить — там их уже нет.

— Проклятье!

— Так что у тебя остался только Жак и немного карманных денег, Ни лошадей, ни снаряжения, ни-че-го! Ну что, будем договариваться?

— Будь ты проклят, Конрад! Это тебе даром не пройдет!

— Ой-ой-ой. Это я так испугался. Удовлетворен? Повторяю вопрос.

— Да! Чего ты хочешь?

— Мне в общем-то нужен Жак. Жак, ты ведь вор? Мы с тобой проберемся в местную тюрьму, ты взломаешь двери камер, в которых держат наш отряд, и мы смотаемся из этого города еще до рассвета.

— Вы хотите, чтобы я в тюрьму пошел? да вы с ума тут все посходили, вот что я вам скажу. Никуда я не пойду — ни с вами, ни без вас, а тем более в тюрьму! Ничего себе! Я, видите ли, должен сам, по своей воле лезть в тюрьму — камеры вскрывать, ха-ха! да хоть убейте, не пойду я.