— это нам проще простого, — обрадовался Дыббакс. Ему ужасно понравилась идея давать людям дурацкие советы.

— Я называю этот процесс умственной йогой, — продолжал гуру. — Мы вьем из разума заблудших людей веревки и скручиваем их в узлы, чтобы это сверхнапряжение обратилось в свою противоположность и им открылся иной мир, мир спокойствия и расслабления. Мир безыскусной жизни. И ничегонеделанья.

— Я справлюсь, — заявил Дыббакс. — Я в этом уверен.

Не переставая хихикать, гуру вытер грязь, так и оставшуюся меж пальцев его ног, о собственную длиннющую бороду, а потом трижды ударил в колокол. Аудиенция была окончена.

— По-моему, вы ему понравились, — сказал Джаггернаут. — В вас есть что-то необычное, и он это заметил.

— Ничего необычного в нас нет, — отрезала Филиппа. Гуру вызывал у нее откровенное отвращение.

Джаггернаут проводил их от святилища до отведенной им в спальном корпусе комнаты. Корпус был оставшейся с военных времен треугольной постройкой с соломенной крышей. Он стоял в пределах внешних стен розового форта, рядом со старым заброшенным колодцем. В комнате оказалось четыре кровати, умывальник, некрашеный стол и несколько циновок для молитв. Стену украшала большая картина, изображавшая гуру Масамджхасару. Скрестив ноги, он сидел без всяких подпорок, просто в воздухе, и улыбался. Прямо как джинн, подумала Филиппа.

— С минуты на минуту к вам придет учительница йоги, — сказал Джаггернаут. — Она человек довольно суровый, но вы не принимайте ее наезды близко к сердцу.

Наконец, вежливо поклонившись сначала гостям, а затем портрету парящего в воздухе гуру, Джаггернаут оставил их одних.

— Хиппарь! — Презрительно фыркнув, Дыббакс плюхнулся на кровать, но тут же скорчил недовольную гримасу: здешний матрац оказался куда жестче, чем на его родной кровати в Палм-Спрингс. — Спасибо, хоть убрался.

— А по-моему, он славный, — сказала Филиппа, и Джалобин, по-прежнему ощущавший себя на вершине блаженства, с готовностью с нею согласился.

— Мне тут нравится, — сказал он и, счастливо улыбаясь, растянулся на своей кровати. — Тут все очень милы. — К этому времени тучка над розовым фортом уже рассеялась, и на скале снова стало сильно припекать, но благодаря щедрости барона Райнрассига Джалобин все равно чувствовал себя лучше, чем когда-либо прежде.

Джон нахмурился: ему этот новый благостный Джалобин был не по душе, и он бы с радостью променял его на привычного нытика и скрягу. Мальчик мечтал, чтобы случилось что-нибудь этакое, отчего новообретенный оптимизм дворецкого тут же увянет. В конце концов, его нынешнее блаженство ненастоящее. Это просто результат третьего желания, подаренного ему бароном.

Ждать Джону пришлось недолго. Раздался стук в дверь, и в комнатку вошла высокая, тощая, светловолосая тетка. На ней был спортивный костюм-трико, под мышкой — прорезиненный оранжевый коврик. Она поклонилась изображению гуру, а затем — Джалобину и детям.

— Здравствуйте, — энергично сказала она. — Меня зовут Пруденс Краббе, я из Канады. Я буду обучать вас йоге. Это будет урок только для вас четверых. Посмотрим, на что вы способны. Итак, если все готовы, пойдемте в центр йоги. И начнем без промедления.

— У меня только одна рука, — сообщил ей Джалобин. — Не думаю, что я смогу заниматься йогой.

— Ерунда, — деловито заявила мисс Краббе. — Заниматься йогой может любой человек. Даже вы, господин Гупта. Не волнуйтесь. Настоящая йога не потребует от вас скручиваться морским узлом.

Но именно этого она, судя по всему, и требовала. Джалобин с детьми не провели в обществе мисс Краббе и часа, но уже почти падали от усталости. А впереди было еще больше двух часов этой пытки.

— Терапевтический эффект и ценность йоги проявляются во всех сферах жизни, — вопила мисс Краббе, помогая им зафиксировать особенно невообразимую и болезненную позу. — Это общеизвестно.

Джалобин пыхтел и отдувался, пытаясь потянуться именно таким образом, как им только что демонстрировала мисс Краббе.

— Йога помогает людям испытать и выразить свою божественную сущность, — продолжала учительница.

— Это нелепо, — не выдержав, возразил Джалобин. — Будь у меня рога, хвост и членский билет Клуба Геенны Огненной, я и то ощущал бы свою божественную сущность острее, чем сейчас.

Выплеснув таким образом свое недовольство, он рухнул на циновку и издал громкий, жалобный стон. Для Джона стон этот был слаще музыки, поскольку именно такого Джалобина он знал и любил.

— Я больше не могу, — стонал Джалобин. — Честное слово, не могу.

— Три часа йоги в день обязательны для всех, кто желает остаться здесь, в ашраме, — безжалостно объявила мисс Краббе. — Никаких исключений. Так приказал гуру Масамджхасара. — Она повернулась и поклонилась большому портрету гуру, висевшему на стене йога-центра. — Вам понятно? Никаких исключений. Итак, следующую позу называют «поза краба».

Джалобин не хотел покидать ашрам, не найдя амулета с Королевой-коброй, поэтому он попытался продолжить упражнения. Но вскоре близнецам стало ясно, что еще немного — и дворецкий попросту потеряет сознание. Однако для мисс Краббе это было вовсе не очевидно. Что ж, значит, эту женщину, глухую к доводам разума, не знающую ни жалости, ни юмора, придется остановить с помощью джинн-силы. Только сделать это надо очень и очень аккуратно.

Они бы так все и обставили, но их опередил Дыббакс. А уж кто-кто, а Дыббакс не умел пользоваться джинн-силой хоть сколько-нибудь деликатно.

— СКУЛОЖАБЕРНЫЙ!

Будь в их распоряжении еще несколько минут, близнецы, возможно, лишили бы мисс Краббе голоса или наделили ее растяжением мышц, ну, скажем, на шее, чтоб никакой йогой до конца дня она больше заниматься не смогла… Дыббакс же попросту превратил ее в краба. Вышло не так уж оригинально, поскольку фамилия ее была Краббе, но главное — результат получился отменный.

— Премного вам благодарен, — прошептал распростертый на полу Джалобин. Он был так изможден, что даже не смог подняться, когда краб, угрожающе шевеля клешнями, двинулся прямо на него. — Я уже умирать собрался…

— Ты что, не мог превратить ее во что-нибудь другое? — сердито выговаривала Филиппа Дыббаксу. — До моря — полторы тысячи километров, температура чуть не пятьдесят градусов в тени, в небе полно стервятников! Бакс, крабу здешняя жизнь — верная погибель! Если ты не превратишь ее обратно в человека, мисс Краббе скоро умрет… Ну в кошку бы превратил. Или в мышку. Пусть даже в паука. Это бы я еще поняла. — Она покачала головой. — Но в краба?! Бакс, ты все-таки болван.

— Подумаешь, преступление! — Дыббакс пожал плечами. — Ну фамилия у нее такая… удобная… И «позу краба» она как раз стала с нами разучивать. Мне ничего другого в голову не пришло. — Тут он засмеялся, поскольку краб замахал клешней, точно пытаясь привлечь к себе внимание.

— Слишком очевидный ход, — неодобрительно сказал Джон.